Привет из сказки

– Ты быстро приехал, - скрипучий голос разнесся по помещению, заставляя вздрогнуть.

– Дорога была пустой. Что случилось, отец?

– Сядь, пожалуйста. Нам надо многое обсудить.

Решив лишний раз не волновать родителя, я сел в свободное кресло, стараясь сохранять спокойствие.

– Сегодня ко мне заходил Валентин Аркадьевич.

– Чего он хотел?

– Принес "радостные" вести, - нахмурился пожилой мужчина, а потом устало вздохнул.
– Когда ты в последний раз видел Ирину, Егор?

– Месяцев пять назад, - взъерошив свои короткие волосы, я отвернулся от отца.

Воспоминания о любимой женщине до сих пор бередили душевные раны. И ведь как глупо у нас с ней все вышло...

– Значит, это правда, - задумчиво протянул отец.
– Сынок, Валентин настаивает на вашей свадьбе. Чем скорее, тем лучше.

– Я не верю, что Ирина согласилась на свадьбу!

– А её мнения никто и не спрашивал. Учитывая родословную семьи Долотовых и их идеи о чистоте рода, они просто грезят о соединении наших семей.

– Но с чего вдруг они решились на такой шаг? Ведь сам Валентин Аркадьевич запрещал мне видеться с его дочерью!

– Все изменилось, сынок, - отец встал с кресла и протянул мне бумажный конверт.

Открыв его, я стал вчитываться в ровные и бесчувственные печатные строчки. Смысл доходил медленно, но когда это все же случилось...

– Не может быть!

– Может, сын, может. Поздравляю тебя со скорой свадьбой и намечающимся отцовством!

Возврат...

– Васька, я не хочу за него замуж!

– Ирочка, мы что-нибудь обязательно придумаем!
– успокаивала я подругу, опасаясь за её здоровье.

Из-за беременности, которую успешно удавалось скрывать последние три месяца, девушка сильно похудела и отощала в эмоциональном плане. Ссоры с честолюбивой матерью нередко доводили до истерики, а потом приходилось часами приводить подругу в чувства, напоминая о вреде ребенку.

После того, как Настасья Никаноровна случайно подслушала разговор подруг о малыше, все стало еще хуже. Сначала она требовала сделать аборт, не беспокоясь о том, что единственная дочь может тоже погибнуть. Узнав же имя папочки, она заявила дочери, чтобы та готовилась к скорой свадьбе.

Ни уговоры, ни угрозы не подействовали на женщину, так что теперь оставалось лишь одно: подчиниться.

– Иришка, признайся честно, ты его еще любишь?

– После того, как он поступил со мной? Нет! Нет! И еще раз - нет! Он предал меня, втоптал в грязь, унизил!

– Значит, по-прежнему любишь, - вздохнула я.
– Ирка, может, все-таки расскажешь, что между вами произошло?

– Не хочу об этом говорить,- буркнула подруга и вернулась к штудированию конспекта.

Я же задумалась. Как так можно: любить и ненавидеть одновременно? Почему некогда дорогие и близкие друг для друга люди внезапно становятся чуть ли не кровными врагами? Что влияет на такое поведение людей и есть ли способ избавиться от этого? Видимо, нет. Иначе супруги не поливали друг друга грязью в суде, пытаясь отвоевать кусочек когда-то нажитого совместно добра. Не делили детей... Не жалели о прошлом. Как же все сложно, но, в то же время, просто. Надо лишь дать любви шанс и поддерживать её огонь, прикладывая к этому обоюдные усилия. Только вот сложно найти половинку, которая так же, как и ты, стремилась бы к сохранению домашнего очага. Жаль...

– А где Катька?

– Да к ней сегодня родственники приезжают. Она пообещала подойти ближе к вечеру.

– В клуб, я так понимаю, ты больше ходить не будешь?

– Почему это не буду?! Животик еще маленький.

– Ириша, ты мне обещала, что после пятого месяца начнешь следить за собой. Мне бы не хотелось, чтобы в клубе с тобой что-то случилось. Если хочешь, мы останемся с тобой.

– И сорвете выступление? Нет, такого счастья мне точно не надо. Гориллыч потом меня точно прибьет.

– Не осмелится. Ты ведь знаешь, как он относится к женщинам, тем более, беременным.

– Да уж. Был бы он чуточку моложе, влюбилась и вышла за него!

– Ну-ну, - хмыкнула я, наблюдая за ярким румянцем, разлившимся по бледному личику.
– Знаешь, вам до свадьбы надо бы поговорить.

– Не хочу! И видеть его не хочу!

– Ириш, неужели пять лет для тебя ничего не значат?

– Для меня они значили очень многое, а вот для него... Неважно. Давай просто закроем эту тему?

– Как скажешь, - вздохнула я, возвращаясь к своей тетрадке.

Минут сорок спустя тишину комнаты нарушил звонок мобильника. Поморщившись, я нажала на прием вызова.

– Василиса, ты домой когда собираешься?
– проворковала мачеха.

– Не знаю, - буркнула в ответ я.

– Если сможешь, вернись до восьми. Тебя ждет большой сюрприз!

– Ладно, - нажав на отбой, я откинула телефон в сторону.

– Васька, неужели так сложно нормально поговорить с матерью?

– Она мне не мать!

– Но воспитывала тебя последние десять лет именно она.

– Потому что не хотела потерять денежки папочки!

– Ты утрируешь. Если забыла, у неё свой магазин, который приносить хороший доход.

– Да уж, торговать бельем нынче модно. Особенно хорошо расходятся французские полупрозрачные тряпочки.

– Дурочка!
– хмыкнула подруга, чистя апельсин.
– Вот когда у тебя появится мужчина, для которого ты захочешь быть красивой и желанной, тогда мы с тобой и поговорим о "тряпочках".

– Уж не благодаря ли этому магазину ты последние пять месяцев полнеешь в районе талии?

– Ты противная, знаешь об этом?
– огрызнулась девушка.

– А ты - страус! Все время прячешь голову в песок!

– Зато мне так спокойнее, - зевнув, Ирка отложила конспект.
– Все, я больше не могу.

– Кушать хочешь?

– Только апельсиновый сок. Больше ничего не лезет.

– Сейчас принесу, - нацепив мягкие тапочки, я пошлепала на кухню.

Так, где у нас были свежие апельсинки? Нету... Как нету?! А кто их сожрал? Хм, московское время - семь часов, значит, универмаги еще работают. Эх, ничего не поделаешь, придется по морозу, рискуя своим здоровьем, идти и добывать пепельсинки (как любит их называть Катька) для подруги.

Натянув уги и теплую куртку, я проигнорировала лифт и потопала вниз пешком. Третий этаж не такое уж большое расстояние до земли, хотя, еще зависит, с какой стороны на это смотреть. Кивнув охраннику, стерегущему покой жителей дома, я выбежала на улицу и, скользя по покрытому льдом асфальту, поехала к магазину.

Ну, как обычно, у кассы образовалась целая пробка. Интересно, пока буду покупать фрукты, она рассосется? Ладно, что не сделаешь, ради подруги. Целенаправленно прошествовав к нужному ряду, я замерла, наблюдая, как последние оранжевые шарики исчезают в корзинке какого-то парня. Не-е-ет! Подскочив к нему со спины, я некультурно гаркнула: