Привет, я ветер

– Вам не становится жутковато? – тихо спрашивает Вика, её голос многократно отбивается от пустых стен, увеличиваясь в разы.

– Мне тоже не по себе, - шепчу я.

Илья поспешно поднимается и приносит последние запасы веток. Это означает, что нам с Ромой следует выдвигаться прямо сейчас. Илья делает вид, что ему совершенно не страшно. Он никогда не любил выдавать свои настоящие эмоции и чувства.

– Нам завтра не нужно идти в школу, - говорит Вика.

– Мы как бы в курсе, - иронично отвечает Ромка.

– Дай договорить, - кривится Вика. – Я подумала, что в этот холодный вечер вы не будете против согреться.

Вика заговорщически улыбается. Я знаю, что означает эта улыбка и начинаю улыбаться сама. О да, эта девочка меня никогда не подводит.

Она шарится среди складок своей безразмерной куртки и неторопливо вытаскивает две бутылки водки. Мне кажется, у неё сейчас слюни потекут.

– То, что смогла незаметно достать у родителей, - говорит она.

Идея напиться уже давно бродила в наших умах, но никак не осуществлялась. Периодически мы проводим такую терапию. У каждого из нас свои демоны в голове и нерешённые проблемы в жизни, с которыми иногда довольно трудно справиться и нужно как-то выпускать пар.

Я понимаю, что у каждого человека есть проблемы. И каждый пытается на время отвлечься и забыть о них своим способом. Кто-то занимается спортом, другие сутками читают или смотрят сериалы, третьи проводят генеральную уборку дома. Мы пьём водку и курим Кент. Я не говорю, что это хорошо или плохо. Просто каждый делает свой выбор. Свой я уже сделала давно.

– Закуски нет, - разочарованно протягиваю я.

– У меня есть мятные леденцы, - подаёт голос Илья. – Думаю, они подойдут.

С закуской у нас всегда возникают проблемы, но мятные леденцы очень даже подойдут. Бывали случаи, когда у нас не было даже этого.

– Давайте разопьём и тогда уже пойдём за ветками? – предлагает Рома, и я полностью с ним согласна. Всё-таки на трезвую голову намного страшнее бродить по темноте среди деревьев.

У нас нет стаканчиков, поэтому мы привычно по очереди делаем большой глоток прямо из горла. После того, как обжигающий напиток протекает по моему горлу, я спешу опустить в рот конфету и насладиться её мятным вкусом.

После третьего круга я напрочь забываю о дровах и ложусь прямо на холодную бетонную плиту. Я закрываю глаза и ощущаю, что мир начинает кружиться. Меня это радует.

– Будешь? – слышу я голос Ильи и приоткрываю один глаз.

Парень предлагает мне наполовину скуренную сигарету. Я с благодарностью принимаю её и глубоко затягиваюсь. Горло обжигает дым, и я начинаю кашлять.

– Чёрт, крепкие, - говорю я, но продолжаю и дальше курить.

Когда первая бутылка заканчивается, у меня немеет нижняя часть лица и плохо получается говорить. Наше кострище уже не горит, а только тлеет. Я понимаю, что нужно идти за дровами, но хочется выпить ещё. Хочется забыться по полной.

С другой стороны, водка действует на меня постепенно. Я выпила уже достаточно много, чтобы через полчаса меня развезло окончательно, но войдя в кураж, уже не так-то просто остановиться.

Вика неуклюже встаёт, включает музыку на телефоне и начинает танцевать. От её нелепых движений мне хочется смеяться, но я сдерживаюсь.

– Ром, а, Ром, - говорит она. – Знаешь, чтобы нам сейчас очень пригодилось?

– Что?

– Ветки! – выкрикивает Вика. – Эти гребанные ветки, которые ты так и не принёс! Рома, здесь становится холодно и жутко, мне срочно нужны эти ветки.

Наверное, у Вики начался пьяный бред.

– Будут тебе твои ветки, - бурчит Рома. – Сонька, ты хотела мне помочь? Пошли, - зовёт он меня.

На нетвёрдых ногах я следую за Ромой к выходу. Как же я не люблю эти ветки и то, что они ломают мне весь кайф. Я могу отказаться помогать ему, но я уже пообещала, и не буду забирать свои слова обратно.

Мы перепрыгиваем через дыру, где должна быть бетонная плита и спускаемся вниз по лестнице. В этот момент я думаю о том, что хромота Ромке никогда не мешала в прыжках.

– Ты круто прыгаешь, - бормочу я.

Рома либо не слышит меня, либо делает вид, что не слышит. В любом случае он ничего мне не отвечает.

За заброшенным зданием есть такой же заброшенный парк. В нём уйма сухих веток, которые покрывают практически всю землю вокруг.

– Ты знаешь, что они должны быть благодарны нам, что мы постепенно расчищаем этот парк, - начинает хохотать Рома.

Они – это все эти государственные служащие, которые только делают вид, что выполняют свою работу, а на самом деле воруют и сачкуют на рабочем месте. Каждый из нас имеет такое мнение о них.

Мы с Ромкой начинаем быстро собирать ветки в небольшие охапки. Перед глазами всё кружится, поэтому мне особенно сложно нагибаться и фокусировать взгляд. В какой-то момент я теряю равновесие и падаю на колени. Все ветки, которые я собрала и держала в руках, рассыпаются вокруг меня.

– Блин, Сонька, что ты наделала? – восклицает Ромка.

Я начинаю истерически смеяться и долгое время не могу остановиться. Вся эта ситуация кажется мне неправдоподобной. Пока я смеюсь, Рома недовольно цокает языком и пытается собрать в кучу всё, что я рассыпала по земле. Он совершенно не поддерживает моего веселья.

– Господи, ты совершенно пьяна, - констатирует Ромка. – Когда ты успела? Мы все пили одинаково, но у меня ни в одном глазу.

Я смотрю на Ромку снизу вверх. Он ухмыляется и протягивает мне руку. Я хватаюсь за неё, и он резким движением тянет. Меня всё ещё шатает, но перед глазами становится немного яснее. Рома передаёт мне ветки, и мы передвигаемся по направлению к зданию.

– Тсс! – Рома останавливает меня и прикладывает палец к губам.

Я прислушиваюсь и слышу несколько голосов в отдалении. Мы с Ромой пятимся вглубь парка и пытаемся затеряться между деревьями.

– Этого нам не хватало, - бормочу я.

Я стараюсь прийти в себя, но слишком много выпила и у меня ничего не получается. Голова кружится, а ноги подкашиваются. По направлению к заброшенному зданию идут два полицейских. На них тёмно-синяя форма и фирменные фуражки на головах, по которым я их и узнаю.

– Опять жалоба, - ворчит один из них. – Я этих детей поубиваю, - добавляет он со злостью.

Мы с Ромой замираем и даже забываем, как дышать. Они направляются к Вике и Илье! В городе действует комендантский час для несовершеннолетних, а мы ещё и распиваем алкоголь. Хорошего мало.