Привилегия женщин (сборник)
Шрифт:
— Нет, я не настаиваю… если я вклинилась в ваше продуманное расписание, то прошу меня простить.
— Нет-нет, у меня нет никаких планов, что вы, Наташенька! — замахал руками Кирилл, не на шутку испугавшись, что Мезенцева через секунду встанет и уйдет.
— Тогда… я заеду к вам после работы, можно? Я хотела бы кое-что обсудить…
Она поднялась и вышла из кабинета, а в душе у Валько заиграли победные фанфары — неприступная крепость выкинула нечто вроде белого флага! Он закружился по кабинету, напевая арию тореадора и притопывая ногами в такт, а потом нажал кнопку селектора:
— Настюша, на сегодня меня ни для кого больше нет, и вообще, я уезжаю!
Выхватив из стенного
Убедившись, что Кирилл сел в машину и уехал, Настя заперла его кабинет и приемную и кинулась вниз по лестнице, на ходу стараясь попасть в рукав плаща. Но тут, как назло, навстречу ей попался один из менеджеров по рекламе. Ему срочно потребовались подписанные шефом бумаги, которые секретарша впопыхах забыла занести в отдел. Пришлось вернуться и искать их, потом позвонил заместитель Валько с просьбой дать ему список последних заказов… и так почти два часа. Настя периодически звонила на мобильный Кирилла, но механический голос всякий раз выдавал фразу о том, что абонент отключил телефон. О том, что именно могло произойти в квартире шефа за это время, Настя не хотела даже думать.
Кирилл боялся верить своему счастью. Он все смотрел на сидевшую напротив Наталью и готов был заорать на всю квартиру. Мезенцева же спокойно откинулась на спинку кресла, скрестила ноги в щиколотках и протянула руку к бокалу с французским вином.
— Ты предпочитаешь белое, Наташа? — спросил хозяин, кивнув на бутылку, принесенную гостьей с собой. — Могла бы сказать, я бы сам…
— Я не вижу, какого оно цвета. Да это и все равно. Ну что, Кирюша, давай выпьем с тобой, — проговорила она каким-то чужим голосом, и Валько невольно вздрогнул.
— Давай. А за что? — Он коснулся своим бокалом ее и сделал два больших глотка.
— А за Игоря Ивина.
У Кирилла перехватило дыхание. Игорь Ивин был его компаньоном, они вместе открывали фирму, но потом случилось несчастье, и Игорек погиб прямо в день собственной свадьбы. Но откуда Наталья узнала об этом? Она появилась в фирме через три года после смерти Ивина, не могла его знать…
— Что ты так уставился на меня? — спокойно поинтересовалась Мезенцева, покручивая в пальцах бокал. — Неужели за все два года, что ты трешься возле меня, ты так и не понял, кто я? Тогда ты еще более глуп, чем я думала, Валько.
— Кто… кто ты такая? — прохрипел Кирилл, разрывая ворот рубашки, чтобы набрать полную грудь воздуха.
— Так ты серьезно не узнал меня? — хрипловато хохотнула Мезенцева, аккуратно поставив бокал с так и не тронутым вином на столик. — Эх ты! А еще клялся мне в любви! Я — Валерия Половцева, так и не успевшая толком стать Ивиной. Лера, Лерочка — как же ты мог забыть меня так быстро, Кирилл? Ведь ты обивал порог моего дома со дня гибели Игоря, ты мне обещал помощь и поддержку!
Валько моргал глазами и никак не мог понять, что происходит в его квартире. Лера Половцева выглядела совершенно иначе, она ничем не напоминала эту холеную ледяную суку. Лерочка — чуть полноватая, с тугими каштановыми локонами, жизнерадостная хохотушка — и эта худая блондинка с неулыбчивым лицом… Их ничто не объединяло, один образ никак не накладывался на другой.
— Ну, что ты хлопаешь гляделками, Кирюша? Пластическая хирургия творит чудеса — не знал? С деньгами, что оставил мне Игорь, я сумела изменить внешность почти на сто процентов.
— Но зачем?.. Зачем тебе это понадобилось?! Я чуть с ума не сошел, когда ты пропала…
— О, прекрати это! — рассмеялась женщина. — Ты был только рад тому, что я не вступила в права наследства на долю Игоря в
фирме и все досталось тебе! Ты ведь поэтому за мной так увивался после его смерти. И это ты его убил!— Что?! — побледнев, прошептал Валько плохо слушающимися губами. — Что ты несешь, дура?!
— Это ты был дурак, Кирюша, — спокойно проговорила она. — Ты — когда в один из своих визитов забыл у меня свой ежедневник. Нет, я не копалась в нем, ты не подумай! Если бы он случайно не упал на пол, я так и не наткнулась бы на листочек, на котором был чей-то телефон и фамилия Игоря, жирно зачеркнутая крест-накрест. Я наняла частного детектива — и он выяснил, что телефончик принадлежит одному криминальному авторитету. А тот промышляет… — Она сделала паузу и впилась глазами в бледное уже до синевы лицо собеседника. — Сказать? Или ты сам все помнишь?
— Не… не… не надо…
— А, значит, помнишь? Прекрасно. Так вот, этот самый авторитет помог тебе устранить Игоря. Уж слишком хорошо пошли дела в вашей совместной фирме, и тебя обуяла жадность. Ты представил, как мог бы жить, если бы все принадлежало только тебе. Одному! Ты, циничная сволочь, заказал своего компаньона, и киллер выполнил заказ в день нашей свадьбы. Но ты не остановился на этом — ты начал ухаживать за мной… Еще совсем немного — и я сдалась бы, я, убитая несчастьем вдова! Но тут-то и вышла такая вот оказия с этим ежедневником. Я могла убить тебя сразу, Кирилл, могла заказать тому же самому киллеру — но я решила поступить иначе. Изменила внешность, почти год провела в клинике, училась ходить по-другому, разговаривать по-другому. Училась не быть прежней Лерочкой. За приличные деньги купила себе паспорт на имя Натальи Мезенцевой и вспомнила свои бухгалтерские навыки. Устроиться в твою контору труда не составило, хотя и стоило мне определенной суммы. Проще говоря, я купила твоего бывшего бухгалтера, и она уволилась, а тебе порекомендовала меня — помнишь?
Валько закивал — он помнил, как странно и без видимых причин два года тому назад уволилась Люда, работавшая в фирме со дня открытия, а вместо себя представила вот эту дамочку.
— Ну вот. А потом ты — что было вполне ожидаемо — запал на меня. И пока ты изобретал способы меня охмурить, я привела твою фирму к банкротству. Не спрашивай меня, как именно — тебе это знание уже не поможет, а все деньги давно лежат на моих счетах за пределами страны. Теперь мне осталась самая малость — и я исчезну, растворюсь. Я убила несколько лет жизни, уничтожила собственную внешность, собственную душу — и все для того, чтобы сейчас увидеть твою искривленную страхом морду, Кирюша! Но поверь — я не считаю, что заплатила за эту возможность слишком дорого.
Она замолчала, глядя на деморализованного Кирилла прозрачными глазами. Валько только открывал и закрывал рот, напоминая ей карпа в большом аквариуме супермаркета.
— Ты… ты убьешь меня? — выдохнул он, и женщина снова хрипловато рассмеялась:
— А как ты думаешь? Ты уже мертв, Кирилл. Ты убил себя сам в тот день, когда застрелили Игоря. Хорошее вино, да? — Она кивнула на бутылку и снова уставилась в бледное до синевы лицо Валько, и тот вдруг захрипел, упал на пол, зарывшись лицом в мягкий ковер.
Валерия сперва растерялась, но потом, взяв себя в руки, опустилась на колени рядом с неподвижно лежащим телом и прижала два пальца к шее. Пульса не было. Посидев в оцепенении пару секунд, женщина собралась с мыслями, вытащила из сумочки платок и аккуратно вытерла бутылку и свой фужер. Бросив на мертвого Валько последний взгляд, Валерия направилась к двери, открыла ее и налетела на Настю, поднявшую руку к кнопке звонка. Обе вздрогнули, и Валерия, бывшая выше и сильнее, дернула секретаршу внутрь и захлопнула дверь.