Приворот от ворот

– Да есть за что, – неохотно призналась Лера и с пугающей откровенностью призналась: – Видите ли, я не всегда бывала пай-девочкой. С некоторыми моими крольчоночками я была очень и даже очень плохой!

Лешка махнул рукой.

– Пиши всех! А против тех, кто покупал тебе птичку, постав отметки!

Лера послушно поставила жирные крестики против семи имен и снова протянула список Леше.

– Что на этот раз? – спросила она недовольно, увидев вновь исказившуюся физиономию сыщика.

– Это что тут такое написано? Какой еще Снурок? Кто это?

– Снурок? Нету там никакого Снурка!

– А это что?

– Это не снурок, а сурок! Ты что, неграмотный? Читать не умеешь?

– Писать надо четче, – огрызнулся на нее Лешка. – И вообще, что это за сурок такой выискался?

– Сурок. Такое прозвище. Спал очень помногу. Придет, меня в щечку чмокнет и бух в кроватку. Я к нему под бочок, думаю, наверное, к самому главному мужчина готовится. А он повернется и заснет! Не храпит, не буянит, ничего такого себе не позволяет.

– И чем же ты недовольна?

– Ну, ему-то хорошо, он-то спит, а мне скучно. Что мне прикажете с ним спящим делать? Ни поговорить, ни развлечься, ничего. Жадным не был, врать не буду. Сколько просила, все покупал. Но ведь дело-то не в деньгах!

– Да неужели?

– Ну, во всяком случае, не в них одних, – поправилась Лера. – Пробовала с ним поговорить, бесполезно. Все равно спит! Ну и пришлось нам, как это ни печально, расстаться. Я иногда даже недоумевала, зачем он ко мне в гости приходит. Может, чтобы просто выспаться?

– И как расстались? Мирно?

– Вполне. К тому же ему все равно в Кливленд пришлось вернуться.

– Что значит вернуться?

– А я вам не сказала? Он американец. По-русски ни бум-бум.

– Как же вы общались?

– Как-то так… Да и какое особое общение, если он спал все время?

– Американца вычеркиваем! – решительно произнес Лешка. – Кто тут еще? О! Билл Гейтс! Неужели сам, собственной персоной?

– Ну нет, – захихикала Лера. – Это я его так называла, потому что богатый очень был старичок, а в компьютерах вообще не шарил.

– То есть?

– Ну совершенно! Не знал даже, как включать и с какого боку подойти. Но был очень даже милым. Я плакала, когда он меня бросил.

– Так он сам от тебя ушел?

– Ага. Бросил. Точнее сказать, умер. Я была на похоронах. В толпе шептались, что инфаркт. Умер мгновенно.

Саня всплеснула руками.

– Лерка! О чем ты только думаешь?! Сказано ведь писать реальных подозреваемых! А у тебя что? Один уехал. Второй умер. А третий что? Женился?

– Ага, таких двое, – кивнула головой Лера.

– Кто?

– Вот этот и этот.

Теперь из всего списка осталось всего три кандидата.

– Подумай хорошенько. Эти двое живы?

– Да.

– Жениться не надумали?

– Уже были женаты.

– Менять место жительства не планировали?

– Вроде бы ни о чем таком не заикались.

– Выходит, ты их сама бросила?

– Ну, как сказать… Бросила я их сама, конечно. Но я ведь тоже не в том положении, чтобы богатыми любовниками разбрасываться. Однако я хоть девушка и бедная, но гордая. У меня свои принципы. Я всегда им следую!

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался снова Лешка. – Интересно послушать. Что же это у тебя за принципы такие?

– Ну, самый главный: если любовник начинает манкировать своими обязанностями и трижды не приходит на свидание, то я с ним расстаюсь, – важно произнесла Лера. – Нет, не подумайте обо мне плохо, я всегда даю людям шанс исправиться. После первого просроченного свидания я делаю предупреждение. После второго – строгое предупреждение. И наконец, если человек в третий раз не является, все! Между нами все кончено.

– И с этими тремя ты порвала таким способом?

– Да.

– То есть они трижды не явились к тебе на свидание, и ты их бросила?

– Ага.

– Все ясно, – вздохнул Лешка. – Их мы тоже можем смело сбросить со счетов.

– Но почему же? Почему?

Лера выглядела искренне удивленной. Санька с трудом сдерживала смех. Последние трое кандидатов просто сбежали. Но она-то какова! Вот это самомнение! Они ее бросили, а она твердо уверена, что бросила их сама.

– Почему меня бросили? – нудила Лерка. – Почему?

– Долго объяснять, – отмахнулся Лешка. – Но эти мужики на тебя зла точно не держат.

Лера почесала кончик носа и заметила:

– Но кто-то же прислал мне письмо с угрозой. И в дом залез! Сама собой запись не могла появиться!

И она потрясла в воздухе книжечкой, испорченной красным маркером. При виде нее Санька нахмурилась, пытаясь вспомнить, где она видела похожую запись. Но с ней за последние дни случилось так много всякого, во многих местах довелось побывать, что вся информация в голове совершенно перепуталась. Все же кое-что сообразить удалось.

– Лера, ты говоришь, что ключ от этой квартиры был только у тебя и у твоего жениха?

– Да. У меня и у Славы. Но если вы думаете на Славу, то это глупость.

– Почему?

– Зачем Славе писать мне дурацкие записочки с требованием, чтобы я его бросила? Он мог мне сказать прямо. И все… Я бы поплакала, но потом утешилась. В конце концов, Славочка не единственный богатенький мужчина в мире. Есть и другие. И побогаче, и посимпатичнее, и… и вообще!

– Значит, ты не станешь слишком убиваться, если ваша свадьба не состоится?

– Замуж очень хочется, – откровенно вздохнула Лера. – Стабильности хочется. Но с другой стороны, а вдруг муж начнет настаивать, чтобы завести детей? Пошлет меня на обследование… И что? Далеко не всякому под силу пережить тот факт, что его жена оказалась в прошлом мужчиной.

Для такой легкомысленной личности Лера удивительно здраво подходила к вопросу. Но дело сейчас было не в этом, а в том, что, кажется, Санька догадалась, кто подбрасывал Лере записки с угрозами и требованиями оставить Славу в покое. Этот красный хорошо запоминающийся маркер она уже видела в одном месте. И было это совсем-совсем недавно. Буквально вчера.