Прийти в себя. Вторая жизнь сержанта Зверева. Книга четвертая. Пионеры против пенсионеров

– Понятно, – Мазуров кивнул. – Я почему еще раз спросил – чтобы все, кто здесь собрался, окончательно уяснили себе состояние и страны, и ее руководства.

Мазуров обвел взглядом комнату, в которой вместе с ним собрались одиннадцать человек. Это были члены Комитета государственного контроля, отвечавшие за проведение операции под кодовым названием «Рокировка» – Бобков, Леонов, Ахромеев, Чазов, Месяцев, Демичев, Шелепин, Егорычев, Романов, Тикунов. Остальные члены Комитета либо уже действовали на местах, либо выполняли другие задания Комитета. Например, Петр Машеров, первый секретарь компартии Белоруссии, готовил перемены в своей республике. Точно так же велась работа на Украине, в Казахстане, в республиках Прибалтики, на Кавказе. Узбекистан пока решили не трогать, потому что Рашидов моментально бы все понял. Там было решено провести глобальную чистку.

Но позже.

Оперативный отдел представлял начальник Аналитического управления КГБ СССР генерал-майор Николай Сергеевич Леонов. Именно его секретная группа «Омега» стала главной причиной того, что Комитет государственного контроля решился наконец поменять власть в Советском Союзе.

Исполнительный отдел силового блока курировал Филипп Денисович Бобков, который только что закончил свой доклад. Он в Комитете государственного контроля отвечал не только за другой Комитет – который госбезопасности, но в его непосредственном подчинении находились недавно созданная спецгруппа КГБ «Альфа» и батальон спецназа 1071-го отдельного учебного полка специального назначения ГРУ. Эти подразделения должны были действовать в случае резкого изменения оперативной обстановки в Москве и Ленинграде.

За военный отдел силового блока отвечал Сергей Фёдорович Ахромеев, генерал-полковник, Герой Советского Союза, заместитель начальника Генерального штаба Вооружённых сил СССР. В его непосредственном подчинении были 137-й гвардейский парашютно-десантный полк и 4-я гвардейская Кантемировская танковая дивизия. Но их Комитет собирался задействовать только в самом крайнем случае.

Николай Николаевич Месяцев, бывший глава Гостелерадио СССР, а сейчас – старший научный сотрудник Института научной информации по общественным наукам Академии наук СССР, отвечал за средства массовой информации. Все действия Комитета государственного контроля, все изменения в структуре власти СССР в советской прессе, на радио и телевидении должны были подаваться максимально корректно и сжато. Никакой информации о каком-то там перевороте или о чем-то подобном – рядовые перестановки в партии и правительстве.

Хотя, конечно, перестановки намечались не рядовые…

– Итак, товарищи, как мы уже говорили, в первую очередь устраняем от руководства партией Брежнева. План мы уже обсуждали, всем он понравился. И главную роль в нем сыграет один из наших «гостей» из будущего.

– Хорошее название для книги или фильма – «Гости из будущего» – ввернул Месяцев.

Мазуров рассмеялся.

– Эти наши гости тут такого понапридумывали. Авантюристы, честное слово, какие-то Остапы Бендеры, Великие комбинаторы. Один из них, Витя Уткин – это просто какой-то Джеймс Бонд с Аркадием Райкиным в одном флаконе. Это ж надо – такое придумать… Как он там сказал? Во, вспомнил – «замутить». Один укол – и наш дорогой Леонид Ильич окончательно перестанет мучить нас своими речами.

– А чего мучить? Когда он выступает, я, к примеру, смеюсь, как будто в цирке побывал, – Демичев снял свои очки, посмотрел сквозь них на потолок, протер какую-то видимую только ему пылинку и водрузил их на место.

– Ты-то смеешься, Петро, а вся страна плачет. А за границей над его «сиськами-масиськами» откровенно потешаются. Так что ускорим этот процесс, посмеются только профсоюзные деятели и делегаты съезда, а больше мы смеяться никому не позволим. Хватит уже, отговорила наша роща золотая. Пусть наш дорогой Генеральный секретарь своими медальками дома звенит. На пенсии. А то нахватал себе звезд, понимаешь, мы в войну свои медали и ордена кровью зарабатывали, а этот съездил на Малую землю пару раз – и теперь его опусы вся страна читать должна. Позорище! – Мазуров внезапно разозлился.

Переход его от смеха к возмущению был резким и неожиданным, видать, прорвалось у фронтовика давнее раздражение стремлением Брежнева увешать себя всеми возможными наградами Советского Союза.

– Не кипятись, Кирилл Трофимович, уже ведь все решили. Кстати, а пионер этот из будущего не подкачает? На словах так он вроде мастер, а как на деле? – мягко отозвался со своего кресла Егорычев.

Мазуров улыбнулся.

– Коля, не волнуйся, этот «пионер» только чуток младше тебя. Ты же читал доклад Леонова, все вы в курсе, что «пионеры» наши на самом деле почти пенсионеры. По полтиннику им уже стукнуло. Там, в их времени. Так что все будет нормально, не такая уж и тяжелая комбинация – подойти к Лене и цветы вручить.

– Ага, не совсем обычные цветочки, как же, – хохотнул Шелепин.

– Ну, да, с секретом. Ты, Шурик, должен такие секреты помнить. Когда ты КГБ руководил, Степана Бандеру твои орлы ликвидировали. Потом, в семьдесят пятом, эта операция тебе боком вышла? – на этот раз вместо Мазурова ответил Бобков.

– Ну, да, было дело, Брежнев акциями протеста в Великобритании воспользовался, чтобы меня из профсоюзов и из Политбюро вытурить. Но хотя тогда Бандеру наш агент без свидетелей убрал, так и то врачи потом допетрили, в чем дело, – ответил Шелепин.

– Здесь никто ничего не найдет. Женя подстрахует, правда, Женя? ¬– Мазуров кивнул Чазову.

– Да, Кирилл Трофимович, я буду держать все на контроле. Но там состав нейропаралетика такой хитрый, что даже если мы возьмем у Генерального все анализы, то в крови будут только следы от барбитуратов, которыми пичкали Леонида Ильича. Поэтому в заключении тонический спазм жевательной мускулатуры, приводящий к ограничению движений в височно-нижнечелюстном суставе, который возникнет у Брежнева, будет следствием применения нембутала и седуксена. Я, кстати, об этом уже не раз предупреждал, так что от себя подозрения, получается, отвел задолго до нашей операции.

– Ну, вот, как видите, подготовка у нас отличная, а исполнитель, я уверен, не подкачает. Тем более что Уткин этот с Генеральным давно знаком, тот его награждал. В общем, этот этап можно считать у нас пройдет гладко. Брежнев выйдет из игры, а потом, как говорится, дело техники. Когда среди этой кремлевской своры начнется грызня, мы окончательно подготовим новый принцип власти. Была проведена работа с Подгорным и Косыгиным. Это все-таки председатель Президиума Верховного Совета СССР, или, как говорят на Западе, спикер парламента и председатель Совета Министров СССР, то есть, премьер-министр. По Конституции именно они и являются властью. Пока наши партийные товарищи будут делить власть, у них ее не останется.

Мазуров улыбнулся.

– Так эта святая троица – Суслов, Черненко и Устинов – сразу начнут воду мутить, своих людей расставлять. Ну и Андропов тут как тут, – возразил сразу Шелепин.

– Пока они начнут, мы уже закончим, – тут же парировал Бобков. ¬– По основным фигурам уже все согласовано, сегодня начнется операция «Парашютисты». Николай Сергеевич, твои люди готовы?

Леонов кивнул.

– Да, осталось только согласовать маршруты передвижения Суслова, Черненко и Устинова, Андропова решено нейтрализовать прямо на Лубянке. «Девятка» в курсе?

– Да, Сторожев в курсе. Точнее, его играем «втемную», он ведь не оперативник, а хозяйственник. Сергей Антонов, прежний начальник «девятки» введен в курс дела и всецело на нашей стороне, здесь проколов не будет, – ответил Бобков. – Хотя лично я предложил бы другой вариант.

– Какой же? –заинтересовано спросил Мазуров.

– Мне кажется, Андропова надо свалить первым. Я почитал тут доклад Леонова по нашим пришельцам. С той фактурой, которую его кудесники-чародеи вытащили из них. Посмотрите, какие там списки предателей из КГБ и ГРУ. Да какие! Генералы наши на ЦРУ работают! Самый большой наш провал – это генерал-майор КГБ Олег Калугин, Управление «К» ПГУ. Как раз Андропов его и тащил наверх! А Калугин этот работает на ЦРУ аж с 1958 года!