Приютская крыса
Шрифт:
– За что?!
– вскрикнул тот.
– Так надо, заткнись, идиот!..
– А-а!..
– Ударь меня… Тьфу, ты не сумеешь… - Хэл сильно ударил себя по губам и размазал кровь по лицу.
Мадам Малкин и Дамблдор очень удивились, увидев двух мальчишек: одного с расквашенным носом, второго с разбитой губой.
– Как можно!
– закудахтала она.
– Ничего-ничего, - сказал Драко, ухмыляясь.
– Мальчик мой, ну разве можно бить первого встречного… - твердил Дамблдор, ужасаясь про себя: связываться с Малфоем определенно не стоило!
– Нужно, - фыркнул Хэл.
– Да ладно
– Мир!
– ответил Драко. Его уютный мирок пошатнулся и дал трещину, но он пока не мог осознать этого в полной мере…
Тем временем Малфой-старший махнул официантке, чтобы записала на его счет скромную трапезу, и в глубокой задумчивости вышел наружу.
– Дорогой, я всюду тебя ищу, - нагнала его супруга и сразу же насторожилась, почувствовав неладное.
– Что-то случилось?
– Пока нет, - лаконично ответил он.
– Ты присмотрела что-нибудь для Драко?
– Да, я хотела, чтобы ты тоже взглянул…
– Я доверяю твоему выбору, - он улыбнулся жене и коснулся щекой ее волос.
– Нужно поскорее закончить с покупками, а потом… Впрочем, об этом — дома, тут слишком много лишних ушей вокруг, а мне нужно посоветоваться с тобой. Вопрос крайне деликатный.
– Разумеется, - посерьезнела Нарцисса Малфой. Когда муж начинал говорить в таком тоне, это означало, что дело и впрямь серьезно.
– Я полагаю, без метлы Драко обойдется?
– Да. Купим в другой раз. Сейчас он выйдет от Малкин — и домой. И, умоляю тебя, не падай в обморок, когда увидишь его разбитый нос или подбитый глаз!
– А… а почему ты решил… - опешила она.
– Потому, что я хорошо знаю таких, как его новый знакомый, - скупо улыбнулся он. Помолчал и добавил: - Даже слишком хорошо…
Тем временем Дамблдор влачил Хэла за прочими покупками.
Учебники были еще ничего, а вот в аптеку мальчик отказался заходить наотрез.
– Там явно кто-то сдох, причем не сегодня, - заявил он, принюхавшись.
– И я не желаю вонять этой падалью!
В итоге нужные ингредиенты им вынес какой-то мальчик, а Хэл удостоверился, что и вправду не беден. (Неужто старикан платил за все эти штучки из своего кармана? Хэл мог поверить в то, что это сделает кто-то вроде Малфоя, у таких людей всегда что-то есть про запас, и они думают о будущем, но… Дамблдор? Такие вот как раз всегда прикидывались добряками и выгребали кассу приюта дочиста!)
– Палочка, - произнес Дамблдор, мерцая глазами, и глазам Хэла предстали мириады этих самых палочек. Вернее, глазу — левым Хэл чудовищно косил, а правым видел очень плохо, но когда ему это мешало?
Он не слушал, что нес мастер, потом различил:
– Я так и думал, что вскорости вас увижу. Гарри Поттер, - это был не вопрос, а утверждение.
– У вас глаза Вашей матери. Я помню, как она пришла ко мне за своей первой палочкой, словно это было вчера. Десять дюймов с четвертью, гибкая ива!
– Ахуеть, - сказал Хэл.
– Я не Гарри, мистер, протрите окуляры, что ли? Я никогда не видел ни мамаши, ни папаши. Давайте отоваримся — и по домам?
– Отец ваш, напротив, предпочёл палочку красного дерева. Одиннадцать дюймов, пластичная. Помощнее, и незаменима для трансфигурации. Это я так говорю — он предпочёл,
на деле же, конечно, палочка выбирает волшебника, - не слушая его, продолжал мастер.– Не суйтесь ко мне!
– резко отстранился мальчик, когда мастер подобрался вплотную.
– Кстати, мне вот тот белобрысый пацан… как его?
– Малфой, - подсказал Дамблдор.
– Ага, точно… Он сказал, что ему мать палочку покупает, это как?
– Ну… - глубокомысленно произнес директор.
– Он ведь чистокровный волшебник, мог пробовать воспользоваться палочкой кого-то из родителей, и…
– Да я вообще-то мастера спрашивал, - фыркнул Хэл.
– Купила миссис Малфой палочку своему пацану?
– Купила, - ответил тот.
– Десять дюймов, боярышник и шерсть единорога, довольно гибкая… Впрочем, мы говорим не о нем, а о тебе, Гарри!
– Я не Гарри, - напомнил тот.
– Однако твой шрам…
– У меня много шрамов, - фыркнул Хэл.
– Даже на жопе есть. Показать?
– Зачем ты так, мальчик? Сожалею, но именно я продал ту палочку, которая это сделала. Тринадцать с половиной дюймов. Тис. Очень сильная палочка, очень, а если попадёт не в те руки… ну, да если б знать, что та палочка натворит… Ты правша или левша?
– спросил мастер.
– Как пойдет, - честно ответил тот, потому что одинаково владел обеими руками.
– Вытяни руки… так, да…
Измерения затянулись надолго, а палочки (Хэл чувствовал себя идиотом, размахивая деревяшками) слушаться не желали. Палки и палки… И вдруг он почувствовал, что сквозь его пальцы потекло тепло. Он поднял её над головой, со свистом опустил, и в пыльном воздухе с гулом полыхнули синие искры, яркие, такие, что больно стало глазам.
– Ну… как странно, - пробормотал мастер.
– Редкая вещь… Сердечная жила дракона и драконово дерево. Одиннадцать дюймов. Сорок галлеонов.
– Сорок?!
– опешил Дамблдор.
– Я не каждый день продаю палочки из драконова дерева!
Дамблдор недовольно крякнул, но заплатил. Хэлу показалось, будто смутила его вовсе не стоимость дурацкой деревяшки, а то, что по руке подопечному пришлась именно эта вещь. Об этом стоило поразмыслить, но позже…
Когда они вернулись, солнце уже клонилось к горизонту.
– Ты, верно, хочешь есть?
– ласково спросил Дамблдор.
– Купи что-нибудь, времени еще полно!
Хэл, конечно, не отказался прихватить с собой провизии, но ему было противно. Тот лорд даже счет не попросил, хотя, слышал мальчик, как раз богатеи лучше всех считают деньги! И все равно унизительно не было, хоть этот мелкий Драко смотрел так странно… с жалостью, что ли? Или, скорее, испуганно? Да ну его! Хотя он походил на Ленни, наверняка такой же нытик… И что взять с маменькиного сынка?
– Спасибо, не надо, - ответил он.
– Мы вроде к ужину поспеваем.
Рассказывать о том, что сам он объелся до неприличия, было необязательно, а получать в подарок угощение за свои же деньги — вовсе уж неприлично с точки зрения приютского мальчишки.
Он сообразил, где они находятся, только когда Дамблдор потрепал его по плечу.
– Ты какой-то тихий, - сказал он.
– А что шуметь?
– У тебя день рождения.
– Офигеть, - хмыкнул Хэл, - напьюсь сегодня, не иначе!