Признание этого мужчины

Я немедленно убираю руку, когда его голова опускается между моих бедер, и накрывает меня ртом. Он не перестает дрочить. Тепло его губ толкает меня еще немного дальше в экстаз. Я дергаю его за волосы, прижимая его глубже в себя. Я сейчас тресну по швам от удовольствия.

И тогда это происходит.

Я сжимаю бедрами его голову, высвобождая протяжную дрожь успокаивающего блаженства, и с трудом выдыхаю. Легкие сдуваются. Я расслабляюсь. Джесси нежно вылизывает меня, легко ударяя языком, а затем прокладывает себе путь вверх по моему телу, пока не достигает моего рта. Опускает меня на колени и берет мою руку, заменяя ей свою вокруг своего стального стержня. Он не кончил.

— Моя очередь, — шепчет он. — Держи против себя.

Его влажный кончик встречается с моим клитором, прижимаясь ко мне, снимая остроту спазмов. Взяв его крепче, ласкаю, подводя к оргазму. Его руки теперь свободны, и он обхватывает ими мою шею, крепко удерживая, пока обрабатывает мой рот с такой же тщательностью, как я обрабатываю его своей рукой. Никакой спешки или безумства. Движения контролируемые и расслабленные. Контроль ему удается намного лучше, чем мне.

— Просто продолжай в том же духе, — бормочет он мне в рот. — Я мог бы оставаться так вечно.

— Я люблю тебя. — Не знаю, почему испытываю необходимость сказать это сейчас, но все равно говорю.

Его язык мягко скользит по моему рту, отстраняется, играет с моими губами, а затем возвращается внутрь, флиртуя с моим языком. И все это время я просто впитываю в себя его внимание и продолжаю соблазнять его бархатистую твердость. Наша работа так слажена: моя — внизу, его — наверху.

— Знаю, — бормочет он, и, углубив поцелуй, кончает, горячее семя изливается на меня, когда он пульсирует в моей руке и стонет мне в рот.

— Моя работа здесь закончена, — выдыхаю я, убирая руку с члена и запуская пальцы в его мокрые волосы, не удержавшись от легкого рывка.

— Вы дикарка, леди. — Он садится на пятки и притягивает меня к себе на колени. — Вода холодная.

Я не заметила, но теперь, когда он упомянул об этом, начинаю дрожать.

— Немного. — Пожимаю плечами и в поисках тепла прижимаюсь к нему.

— Позволь мне вымыть тебя. — Он пытается оторвать меня от себя, но я что-то жалобно бормочу и впиваюсь ногтями ему в спину. — Я быстро. Не хочу, чтобы ты простудилась.

Он прилагает больше усилий к тому, чтобы отцепить меня от себя, и, прежде чем я осознаю, меня обтирают губкой.

— Моя леди устала. — Он целует меня в нос. — Пообнимаемся?

Я киваю, и он поднимает меня из ванны. В тишине мы вытираем друг друга и идем к кровати, ложимся вместе и сразу же занимаем свои уютненькие местечки: он на спине, я распласталась по всей его груди, уткнувшись лицом ему в шею, а его ладони бегают по всему моему телу.

— Я никогда не буду любить одного больше другого, — тихо заявляет он.

Я не отвечаю. Вместо этого целую его в шею и прижимаюсь еще крепче.

Глава 21

Я могла бы лежать так вечно, просто наблюдая, как он спит, умиротворенные потоки мятного дыхания периодически достигают моего лица, усиливая глубокое чувство принадлежности. Нежное касание его ладони к моему животу укрепляет мою любовь к этому мужчине. А близость его совершенного тела усиливает желание прикоснуться к нему. Этот мужчина соткан из миллиона частичек, которые приводят меня в отчаяние, но есть и невероятные части, которые заставляют меня обожать его. Я обожаю даже некоторые из тех частичек, доводящих меня до отчаяния.

Не в силах сопротивляться, провожу большим пальцем по его заросшей щетиной щеке и по приоткрытым губам, улыбаясь, когда он чуть вздрагивает, а затем вздыхает и снова успокаивается, его рука на моем животе начинает бессознательно выводить круги. Безупречность его прекрасного лица будет поражать меня до самой смерти — его слегка загорелая кожа, почти по-девчачьи длинные ресницы, еле заметная морщинка на лбу. Мне потребовалась бы целая жизнь, чтобы пробежаться по всем его потрясающим чертам. Мой губительный мужчина, во всех его сложных проявлениях.

Блуждаю рукой по его лицу, проводя кончиком пальца по напряженным мышцам шеи, а ладонью скользя по его твердой груди. Издаю мечтательный и довольный вздох, проводя это тихое время за исследованием его тела и лица, почти желая, чтобы он мог оставаться таким целую вечность, чтобы я могла наблюдать за ним и чувствовать его спокойствие. Но тогда я никогда не услышу этот голос, никогда не увижу эти глаза, и никогда не испытаю его уничтожение или обратный отсчет.

— Ты закончила меня ощупывать? — его хриплый голос отрывает меня от моих мечтаний, моя рука замирает на его шраме. Глаза Джесси остаются закрытыми.

— Нет, лежи тихо и спокойно, — шепотом приказываю я, продолжая свои ласки.

— Как скажете, леди.

Я ухмыляюсь и наклоняюсь вперед, прижимаясь губами к его губам.

— Хороший мальчик.

Его закрытые веки подрагивают, а уголки рта откровенно сдерживают ухмылку.

— А что, если я захочу быть плохим мальчиком? — спрашивает он.

— Ты разговариваешь, — указываю я, и один его глаз дерзко открывается. Ничто не помешает мне улыбнуться этому лицу, какой бы строгой и серьезной я ни пыталась быть. — Доброе утро.

Он двигается слишком быстро. Я за наносекунду оказываюсь на спине, придавленная его телом, мои руки заведены за голову. Мне даже не хватает времени, чтобы заметить его атаку или издать шокированный вопль.

— У кого-то на уме неспешный секс, — рассуждает он, наклоняясь, чтобы укусить меня за нос.

— Нет, у меня на уме Джесси Уорд, а это значит, что у меня также на уме разные степени траха.

Его брови медленно, задумчиво поднимаются.

— Ты ненасытна, моя прекрасная девочка. — Он крепко целует меня. — Следи за языком.

Быстро отвечаю на его поцелуй, но он останавливает меня, отстраняясь. Я хмурюсь. Он улыбается. Ох, уж эта самодовольная улыбка. Я хмурюсь еще сильнее, но меня игнорируют.

— Я тут подумал… — заявляет он.

Я тут же перестаю хмуриться. Размышления Джесси почти так же беспокоят, как и то, что он уничтожает все и вся.

— О чем? — подозрительно спрашиваю я.

— О том, какой драматичной была наша семейная жизнь.

Я не могу спорить с этим, но медленно растягиваю свое «ладно», имея в виду, что я совсем в этом не уверена.