Признание
Шрифт:
– Что ты имеешь в виду?
– Когда алкоголь приводил тебя к чему-то хорошему?
– Эм… – я задумался.
– Когда ты последний раз ел?
– Кажется, вчера.
– Что это было, чипсы и арахис? У тебя в доме повсюду пустые упаковки
– Мне это никак не мешало жить.
– Ладно, поехали, мне нужно развеяться, а когда вернемся, накормлю тебя нормальной едой, я как раз купила продуктов.
– Куда мы поедем? Думаешь, нам стоит покидать дом?
– Доверься мне, Уилл. Все будет хорошо, и не забывай, теперь я твой напарник.
– Мне бы твой оптимизм и отца шерифа полиции.
–
– Очень смешно.
Мона села за руль и, глядя в карманное зеркальце, подвела губы темно-красным цветом, напомнившим мне кровь. Она дождалась, пока я с недовольным видом усядусь рядом, и тронулась.
– Какую музыку ты любишь, Уилл?
– Сейчас это важно?
– С каких пор ты делаешь только то, что важно?
Она включила радио и, остановившись на одной из станций, начала подпевать:
– Если ты хочешь получить то, что видишь, ты в конце концов получишь это. Ты можешь взять все, что захочешь, но лучше не отнимай это у меня! В джунглях. Милости просим в джунгли! Смотри, как они поставят тебя. (на-на-на-на-на) На колени, на колени. Хочу посмотреть, как ты истечешь кровью. И когда ты достигнешь высоты, ты никогда не захочешь возвращаться. Впитай глубже, впитай глубже, впитай глубже! Ты знаешь, где оказалась. Ты в джунглях, детка, и ты умрешь!
– У тебя талант, ты никогда не хотела петь со сцены?
– Буду считать, что это комплимент!
Всю дальнейшую поездку мы обсуждали музыкальные пластинки группы «Стволы и Розы». На некоторое время я позволил себе забыться и не думать обо всем, что меня волновало. Но один вопрос не давал мне покоя.
– Мона, расскажи мне, что было после того, как я погрузил его в багажник… Как ты… Откуда ты знаешь мое имя и адрес? Ты прости, я был в отключке и ни черта не помню.
– Ну вот, а так все хорошо начиналось! Я расскажу тебе, и мы закроем эту тему на сегодняшний вечер. Я нашла в кармане Билли твои вещи, среди них было водительское. Все просто. – Мона прибавила громкость, когда заиграл очередной рок, нажала на газ, качая головой в такт музыке.
Мы вернулись домой ближе к вечеру. Мона рассказывала о своем детстве в этом городе, а я внимательно слушал, поедая пасту с сосисками. Домашняя еда грела душу и тело, как давно я не испытывал подобного…
– Спасибо тебе, Мона, это было очень вкусно! И спасибо за все, что ты для меня делаешь.
– Будешь должен, ковбой!
– А тебе не пора уходить?
– Да ты без комплексов, я смотрю. За окном такой ливень, а ты хочешь меня выставить за дверь?
– Нет, что ты, я просто спросил.
Мона нарезала кусок мяса на маленькие кубики и положила их в собачью миску.
– Как его зовут?
– Альф.
Мона потискала пса и опустила его к миске.
– Кушай, Альф.
Раньше я не замечал, как ему не хватало этих объятий. Альф казался таким счастливым в этот момент.
– Я пойду приму душ, если ты, конечно, не против.
– Конечно, иди.
– Пойдешь со мной?
Я подавился чаем.
– Спасибо, пока не хочется.
– Ну, смотри, тебе бы не помешал горячий душ!
Мона небрежно швырнула на диван свою кожаную куртку и стала медленно подниматься на второй этаж.
– Уилл, если
тебе не сложно, принеси мою сумку из машины.– Хорошо.
Я закурил сигарету, взял зонтик и выбежал на улицу. Машина была открыта. С заднего сиденья я забрал сумку и вернулся в дом.
– У тебя что в сумке, кирпичи? – крикнул я, забросив сумку на стол.
– Я тебя не слышу, Уилл! Тут шумно! – прокричала в ответ Мона.
Любопытство не давало мне покоя, двумя пальцами правой руки я потянул за бегунок молнии и оглядел содержимое сумки. С удивлением я увидел пистолет, какую-то одежду, разные женские штучки, а на самом дне лежала моя первая успешная книга. Я услышал, как наверху захлопнулась дверь, сумка словно выскользнула из рук и упала. Мона уже спускалась по лестнице, когда я быстро застегнул молнию. Еле успел…
Мона стояла полностью голая и протягивала мне руку. Я не мог оторвать взгляд от ее тела, жадно изучал каждый изгиб.
– Чего ты тут встал, как статуя?
– Прости, вот, – я отвернулся, протягивая сумку.
Мона улыбнулась и, забрав свои вещи, поднялась наверх. Что это было? Обычно в этом доме голым ходил только Альф. Образ обнаженной Моны стоял у меня перед глазами… Я думал: «А девушка явно без комплексов. Она, наверное, следит за своим телом и питанием. Не то что я. Надо бы узнать ее получше. И что в ее сумке делает моя книга? Неужели она любит мое творчество? Надо позже спросить об этом».
Моя новая подруга спустилась в роскошном красном платье.
– Вау, по какому случаю ты так шикарно выглядишь?
– Женщина должна всегда иметь с собой хотя бы один красивый наряд. А ты почему еще не переоделся?
– Для чего? Что ты хочешь предложить?
– Своди меня в ресторан, думаю, я заслужила пару бокалов вина.
– Я никуда не хожу!
– Значит, твои походы по барам и заправкам не считаются?
– Ну, это другое.
– Оденься поприличней, я буду ждать в машине, – сказала Мона и вышла из дома, закрывая за собой дверь.
Пришлось достать из шкафа свой старенький костюм. На мое удивление, я влез в него. Волосы зализал назад и вышел на улицу. При виде меня Мона начала сигналить и свистеть из окна машины, чем ошарашила меня.
– Эй, красавчик, садись, подвезу.
– Можно не так эмоционально встречать меня, пожалуйста?
– Ладно, а ты не будь таким занудой.
– Мне кажется, я медленно схожу с ума.
– Ты должен выйти из зоны комфорта, ты же погряз в своем личном мирке! Я помогу тебе. И, кстати, попробуй шутить. Иначе ты точно поедешь кукухой.
– Мона. Ты же понимаешь в какой ситуации я… мы оказались?
– Все будет прекрасно.
Она включила радио погромче и надавила на газ. Мы просто катались и смотрели по сторонам. Казалось, что так все легко, если ты просто пассажир в машине. Спустя час мы добрались до красивого ресторана на берегу океана. Запахи изысканной кухни и шум волн, я словно заново начал дышать. Казалось, каждая минута шла здесь чуть иначе – медленнее, становилась ценнее. Мона припарковалась, мы вышли. Я закурил сигарету, которую тут же выхватила Мона, сделала три глубокие затяжки и вернула сигарету обратно. Вкус помады на губах был сладок и напомнил о бывшей жене. Не хватало еще думать о ней.