Призрачный сфинкс
Шрифт:
– Не исключено.
– Пустопорожнее какое-то философствование получается, вам не кажется? Иллюзия… Пустота… Зачем вам все это, если, по-вашему, нам никогда не добраться до истины?
Видение в джинсах и черной куртке слабо улыбнулось одними уголками губ:
– Так проще жить, Виктор Павлович.
Доктор Самопалов покивал, вновь обвел взглядом пустынный зал и пустынную заснеженную площадь по ту сторону стекла. Говорить ему расхотелось. Говорить было не о чем. И не намерен он был никуда идти, и кофе пить был тоже не намерен, а намерен он был стоять вот так, посреди иллюзорного зала – хоть и тысячу иллюзорных лет.
– А снег-то зачем? –
– Так, для контраста. Подумалось ни с того ни с сего: хорошо бы, чтоб морозец. Вот и написал. Я жару не люблю.
– Ну да, конечно. Подумалось… Действительно, почему бы и нет? – доктор Самопалов взглянул в глаза иллюзорному собеседнику. – Вы говорите, что дописали главу до конца. И этот наш разговор там тоже был?
– Да, разумеется. И этот мой ответ.
– И чем же она кончается?
Корепанов некоторое время молчал, рассеянно глядя на серый пол, потом поднял голову. В глазах его под черными, чуть топорщащимися бровями не отражалось никаких эмоций.
– Вы действительно хотите это знать, Виктор Павлович?
– Да, Алексей Яковлевич. Уж будьте так любезны…
– Что ж… – Корепанов сдвинул брови и неторопливо процитировал: – «Доктор Самопалов хотел сделать шаг, но обнаружил, что почему-тo не может сдвинуться с места. А в следующее мгновение понял, что растворяется, как растворяется сахар в чашке горячего кофе. И снег за стеклянной стеной аэровокзала тоже растворялся. Вместе со стеной».
– Значит, говорите, я ваша иллюзия? А если я сейчас сделаю шаг вперед? Или десять шагов?
– Попробуйте.
Доктор Самопалов оторвал ногу от пола – вернее, собрался это сделать, но подошва была словно приклеенной. Человек в черной куртке, так и не вынув руки из карманов, с легкой грустью смотрел на него. Виктор Павлович попытался что-то сказать – и вдруг ощутил себя куском сахара в чашке горячего кофе. Он отчетливо чувствовал, как растворяется – растворяется без следа.
«Черта с два, – подумал он. – Никуда я не денусь. Это тоже иллюзия…»
Снег за стеной исчезал, и там начали проступать неясные контуры чего-то иного.
Автор «Призрачного Сфинкса» отрешенно глядел в пустоту перед собой.
– Дописать? – спросил он себя.
Виктор Павлович горько усмехнулся, глядя на то место, где только что стоял его иллюзорный визави. И вдруг подумал, что не спросил о маге Мерлионе и Антонио Бенетти, о судьбе этих ребят-штурмовиков, и об «Арго» не спросил, и о Марсианском Сфинксе…
Пустота… Иллюзия… Майя…
Что он делает здесь? Зачем он здесь?
Доктор Самопалов хотел сделать шаг, но обнаружил, что почему-то не может сдвинуться с места. А в следующее мгновение понял, что растворяется, как растворяется сахар в чашке горя…
31. Источник
– Ну что, парни, вперед? – Гусев поднял руку и потряс кулаком. – На очередной выезд!
«Точно, – подумал Сергей. – Экипировочка – как на очередной выезд. Разве что на этот раз – без автобуса».
Трое бойцов были облачены в бронежилеты и камуфляжные куртки, только шлемы уступили место черным шапочкам Подземных Мастеров, шапочкам, изготовленным из пены Тайного Колодца – эти головные уборы скрывали их обладателей от посторонних глаз. Добираться до объекта предстояло пешком – кони не прошли бы через сухостой, а если бы и прошли – попали бы под удар смертоносного зеленого луча скоддов.
Стояло раннее утро, солнце еще не поднялось над вершинами скал, и воздух был прохладен и свеж. Вдалеке,
в низине, до сих пор тлел искалеченный огнем лес и дымились торфяники, но дым уносило на запад, в сторону Таэльрина. В нескольких шагах от бойцов ГБР топорщился голыми ветвями высохший мертвый лес, зажатый между ущельем и скалами; среди этих скал притаился Истинный Источник – база скоддов. А позади бойцов, в каменистой лощине с редкой блеклой травой, расположился лагерем отряд королевского гвардейца Рандера.Разведчики-нокеры согласились стать проводниками, и накануне, под вечер, отряд добрался до окрестностей Истинного Источника. Выставили караулы, поужинали, устроились на ночлег. И вот теперь трем бойцам предстояло определить действительный смысл пророчества Великого мага Мерлиона.
Аллан Маккойнт тоже высказал желание участвовать в нападении на базу скоддов, но шапочек было только три…
Маг Ольвиорн заметно волновался и, ужиная у одного костра со славянами и американцами, еще и еще раз напоминал бойцам о том, что они должны действовать предельно осторожно. Хотя были и основания для оптимизма: судя по всему, скодды не смогли увидеть разведчиков-нокеров в магических головных уборах, а вот иноземцы разглядели их без всякого труда. И выходило, вроде бы, так, что иномиряне превосходят скоддов своими способностями… Но теория – это теория, а вот что будет на практике?.. Какие неожиданности могут подстерегать штурмовиков внутри серого куба?
«Вот хорошее средство от любых неожиданностей, – заявил Гусев, подбрасывая на ладони гранату с такой непринужденностью, словно и не граната это была, а так – горячая картошка, испеченная на костре. – Эта игрушка и будет самой большой неожиданностью – для них», – он кивнул в сторону скал.
И все-таки маг Ольвиорн не уставал твердить про осторожность. И его можно было понять: речь шла о судьбе целого миpa – уютного, светлого, солнечного мира, не знающего особых бед и невзгод. Никакие вылазки лесных монстров не могли сравниться с тем, что грозило этому миру в случае неуязвимости скоддов… Гусев заверил мага в том, что ни он, ни Сергей, ни Саня Веремеев отнюдь не собираются очертя голову бросаться на штурм. Осмотримся на месте, говорил он, уплетая втоpyю миску каши, попробуем отыскать вход, а если не отыщем – проделаем свой с помощью очень хороших инструментов – и он вновь продемонстрировал гранату.
Нокеры сидели у костра молча, от каши вежливо отказались и посасывали извлеченные из ранцев какие-то белые кубики, похожие по виду на сахар. Сергей полюбопытствовал насчет Огненного Сфинкса, но Тил сдержанно ответил, что если кто-то что-то и знает об Огненном Сфинксе, так это ведуны, а ему, наблюдателю наблюдательного корпуса Большого Избранного Круга, добавить к тому, что он уже сказал о Cфинксе, нечего. По лицу мага Ольвиорна Сергей понял, что тот многое бы отдал, чтобы пообщаться с подземными ведунами…
Ночью Сергей долго не мог уснуть – лежал, завернувшись в плащ, подложив под голову седло, слушал пофыркивание коней, раскатистый храп таэльринских воинов, потрескивание сучьев в кострах. Ему не было страшно, но волнение отгоняло сон. И не было у него никакой уверенности в том, что даже в случае успеха в схватке со скоддами ему гарантировано возвращение в родные края. Так же, как и другим…
Рядом временами коротко всхрапывал Гусев, с другой стороны ворочался Саня Веремеев. Чужое небо с чужими звездами разглядывало с высоты горящие в ночи костры – возможно, костры казалось небу тоже звездами, зажженными на земле…