Призрак Ленни

Я сел. Табурет был прост, как табурет. Это такой бедный кубик, лишенный нескольких граней, от которых остались лишь ребра. Сверху только оставлена поверхность для вашего зада, остальное вымарано, как несчастный абортыш. Выскубленные грани кубика пошли на доски для разделки рыбы, наши хозяйки любят такие. Зато сквозь табурет теперь легко различимо пространство – ножки пустых кроватей, ноги ментов и ящики прикроватных тумбочек. Уверен, что эти ящики пусты, как я – глупый пустой мячик, раб лунки.

Ручка Багиры лежала поверх простыни. Бледная, тонкая, она ждала мою руку с того момента, как врачи оставили Багиру одну в этой комнате. Багира тогда закрыла глаза, понимая, что сейчас выключится от вколотой наркоты, но оставила на поверхности свою руку – чтобы Витя увидел, когда придет, и понял, что его ждут. Он возьмет меня за руку, и я проснусь, учуяв его тепло.

– Не спится, – сказала Багира, потрескивая буквами, как эстрадная певица, – Думала засну, не получается.

– Не вини себя, дочь моя, – сказал я, – Это не самое страшное, чего ты натворила в жизни.

Сейчас главное – соблюдать морду кирпичом и говорить без выражения. Менты не знали, что у нас с Багирой такая игра – я вроде как батюшка, а она бедная прихожанка. Не в постельном смысле игра… хотя, надо будет попробовать, почему нет.

Багира порскнула, узнавая манеру своего Витеньки. А менты, разумеется, не всосали наш стиль общения. Они неловко переглянулись, но я ждал, негодяй, когда еще и краснеть начнут. Менты зависли, перебирая в памяти варианты поведения из ментовского учебника. А вот хрена вам лысого, пацаны мои хорошие – импровизируйте!

Виталик очнулся первым. Я так понял, оглядывая его незаурядную бодрость еще в отделении, что он относится к тем некоторым, которые живут так, будто хотят набраться впечатлений, чтобы их пересматривать потом в могиле, когда заскучают. Сейчас как раз была возможность опустить в копилку парочку неведомых ощущений. Долго зависать у Виталика не было времени, работать надо было, налоги граждан отрабатывать.

Он себя по коленям хлопнул, как Берия, и говорит:

– Значит, если вы уже разговариваете, то можете и нам сказать кое-что, да?

Багира посмотрела на него «с нескрываемым интересом», как писали в учебнике зоологии про путешествия доктора Дроздова в тропические леса Мадагаскара. Обладай Багира даром материализации, у Виталика вырос бы сейчас рог между бровей.

– Про что? – наивно хлопнув глазенками, спросила Багира, и все-таки сосредоточилась на чужом межбровье.

Даже я, старый натуралист, не выдержал напряжения момента и обратил взор в ту же сторону.

– Висяк, – громко сказал Артур,– Не видишь, Виталий, они уже встретились, и им все равно?

– Где висяк? – испуганно спросила Багира, переводя взгляд на Артура.

– У нас с коллегой висяк, – пояснил Артур, – Созревает, рисуется, обещает быть.

Откуда он взял, что созревает висяк, то есть потенциально нераскрываемое дело, ума не приложу. Наверное, полицейская сверхинтуиция запустилась. Я читал на секретном блоге бывших спецназовцев, что наши разбросали по Америке суперагентов, которые живут там простой жизнью, и даже не знают, что они наши, и что в них заложена спецпрограмма. А в случае начала военных действий против Пиндосии, им наши из ГРУ позвонят, или там смс-ку кинут с кодовым словом, и программа проснется. Они сразу вспомнят, кто они на самом деле, вспомнят свои диверсионные навыки и пойдут убивать американского президента.

Для Артура с Виталиком кодом разморозки сознания оказался Багирин вопрос «про что». Они переглянулись, уточняя параметры: куда бежать и кого убивать. В этой палате выбор у них был невелик. Честно скажу, от осознания этого безрадостного факта у меня ноги и руки похолодели. Если сейчас убегать придется, то я не смогу.

Положение спасла Багира. Она не читает секретные блоги, она баба со своей картинкой мира в симпатичненькой голове.

– Не огорчайтесь, мальчики, – загадочным тоном сказала Багира,– Вы еще молоды. У вас еще все получится.

Конец ознакомительного фрагмента.