Призрак страсти

– Но, может быть, мне все же переночевать здесь на диване? – сделал последнюю попытку Ник, когда она уже лежала в постели и на столике рядом стоял стакан с подогретым виски и лимоном.

– Нет, Ник. Спасибо, но не надо этого делать. – Она взяла его за руку. – Ты мне очень помог, но мне нужно побыть одной. Тебе лучше уйти. Обо мне не беспокойся.

– А ты не станешь прокручивать запись сеанса, не будешь ничем другим себя расстраивать?

– Нет. Я собираюсь спать. – Ее терпение было на исходе.

– Ну хорошо. Будь по-твоему. Я – в своей квартире. Если понадоблюсь, звони. Обещай, что позвонишь.

– Так ты к Джуди не вернешься? – Она не смогла удержаться, чтобы не съязвить.

– Нет. – Он сдвинул брови. – Ты не дала обещание.

– Обещаю. А теперь – иди.

Джо сидела, прислушиваясь, но, дождавшись, когда внизу хлопнула дверь, легла и дала, наконец, волю слезам. Разве могла она сказать ему, как ей хочется, чтобы он остался. И тем более она не могла признаться, что внезапно испугалась его.

Она решила оставить включенной лампу. Ей было трудно заставить себя вынести полную темноту. За окном город захватила в свои объятия жаркая и душная ночь. На Глостер-роуд закрылись бары, и довольная публика отправилась домой, наслаждаясь пьянящим волшебством лондонской ночи. В переулке гулко отдавался смех и голоса. Джо заворочалась, отыскивая прохладное место на горячей подушке, в полусне слыша доносившийся с улицы шум. Постепенно воцарилась тишина. Занавески всколыхнул легкий ветерок, принесший запах гелиотропа. Где-то испуганно мяукал кот. Он перевернул пустую молочную бутылку, и она, прокатившись по ступенькам, очутилась в канаве.

Джо даже не пошевелилась. Она лежала на боку, обхватив подушку. Волосы закрывали ей лицо.

Начинало светать, когда она внезапно проснулась. Сначала ей не удалось определить, что ее разбудило. Она обвела взглядом комнату с тенями в углах. На столе по-прежнему горела лампа, но сквозь занавески ей было видно, как небо над крышами высветил бледный рассвет. Но вот она снова услышала разбудивший ее звук. Это был голодный плач ее ребенка. Она села, зевая, откинула волосы и потянулась к стоявшей в конце кровати колыбели.

16

Колыбели не было. В комнате стояла тишина, пустая и глухая. Джо замерла, не понимая, что происходит, но тут все вспомнила и повалилась на подушку. По щекам ее текли слезы. От одиночества щемило сердце. Руки казались ненужными, ее тяготила их пустота. Ей представлялось, что она лишилась части себя. Она живо представила ребенка: пушок волос, крошечные веки, кусочки околоплодного пузыря, оставшиеся за ушами, голубые пеленки, не дававшие свободы его маленьким кулачкам. Вот он лежит у нее на руках и смотрит на нее доверчиво и с любовью.

– Господи! – Она перевернулась и уткнулась лицом в подушки. – Это только сон. Глупый сон! – Она достала носовой платок и посмотрела на часы: было половина пятого.

Ее стала бить крупная дрожь. Она полежала немного, сжавшись в комок и надеясь согреться, потом снова села. Лучше ей не стало. Джо знала, что уснуть не сможет. С каждой минутой она мерзла все больше и больше, и уже жалела, что не позволила Нику остаться. Ей хотелось с кем-то поговорить. Голову разламывала боль, болела грудь. Она скрестила руки, думая, что станет легче, и почувствовала, что перед рубашки влажный. Она в ужасе оглядела себя и пулей вылетела из постели. В ванной она включила свет и торопливо сбросила рубашку. Теперь она стояла перед зеркалом обнаженная и видела, как налились и стали тугими груди, на них четко проступали вены. Скованная ужасом, Джо заметила, как на левом соске появилась мутная голубоватая капля.

Сердце бешено колотилось у нее в груди. Она изо всех сил старалась сдержать слезы. Поспешно накинув висевший за дверью халат, она туго затянула пояс и побрела в полутьме в гостиную к телефону.

Руки ее так сильно дрожали, что она никак не могла правильно набрать номер. Наконец ей это удалось, и в трубке послышался гудок, но трубку сняли не сразу.

– Ник, пожалуйста, приезжай, прошу тебя. – Ей стоило больших усилий следить, чтобы голос не дрогнул.

– Джо, это ты? – на другом конце провода говорили тихо, почти шепотом. – Это Сэм. Что случилось?

Джо глубже вздохнула, чтобы немного успокоиться.

– Извини, что разбудила, Сэм. Можно поговорить с Ником?

Его голос снова зазвучал после паузы.

– Его здесь нет, Джо. Что-то случилось? Ответь мне, Джо.

– Его нет? – чуть слышно откликнулась она.

– К сожалению, нет. А что такое? У тебя голос испуганный. Случилось что-нибудь? Говори, Джо.

У Джо вдруг пропал голос, и ей удалось прошептать:

– Сэм, ты можешь приехать?

– Буду у тебя через пятнадцать минут, – лаконично ответил Сэм и без дальнейших расспросов повесил трубку.

Джо осталась сидеть неподвижно, чувствуя, как намокает халат от прибывающего молока. В комнате было тепло, но у нее зубы стучали от холода. Съежившись на краю стула, она машинально раскачивалась взад – вперед. Наконец, в тишине переулка послышался шум подъехавшей машины. Это было такси Сэма. Она оказалась у переговорного устройства как раз в тот момент, когда прозвучал сигнал.

Сэм взлетел наверх, перепрыгивая через две ступеньки.

– Что с тобой, Джо? Ты заболела? – Он поспешно закрыл дверь и с тревогой посмотрел на нее. Она заметила на нем один из пиджаков Ника, и у нее вдруг защемило сердце. В свою очередь, он отметил, что она красива, как никогда. На белом халате пышным облаком лежали длинные темные волосы, а глаза на бледном лице казались огромными из-за теней, что залегли под ними.

– Ник сказал, что поедет к себе, и я могу позвонить, – запинаясь, проговорила она.

– Я рад, что ты позвонила. – Сэм отвел ее в комнату и усадил на стул. – А теперь расскажи все и не торопись.

Она нерешительно начала рассказывать ему о последнем визите к Беннету. Вопреки ее ожиданиям, Сэм не стал возмущаться, и она заставила себя продолжать рассказ.

– Наверное, он предполагал, что может произойти, и прописал мне снотворное, но я не стала его принимать. Ник предлагал остаться, но я ему не позволила. Вероятно, он отправился к Джуди. – Она умолкла и потупилась.

Сэм молчал, внимательно наблюдая за выражением ее лица.

– Я неожиданно проснулась, – со вздохом продолжала она. – Меня разбудил плач ребенка, Уильяма. Его назвали как отца и деда. Но ребенка не было. – Голос ее дрогнул. – А потом, я обнаружила, что я… – она замялась, – что у меня… – Она смутилась и приложила руки к груди.

Сэм пересел поближе, примостившись на подлокотнике соседнего кресла.

– Я – врач, Джо, – мягко проговорил он. – У тебя появилось молоко, верно?

Она кивнула и покраснела. Он встал и опустился рядом с ней на колени.