Призрак вежливых

Клава, дисплей и дополнительные мозги предоставляли более гибкие возможности управления процессом, чем дубовые, имевшиеся в распоряжении у Николы. Потому-то у меня не случалось накладок при перемещении - даже если место оказывалось уже занято, просто следовало слегка сместиться и поегозить - хоть во времени, хоть в пространстве. Даже почти в День сурка при желании получалось поиграть, ведь отклонения в секунды не замечались. Для почти одномоментного посещения нескольких мест всего-то требовалось чуток по клаве постучать. Помимо Тесловского классического кокона, которым он окутывал боевой корабль, не менее эффективной оказалась и радуга, через которую возможно было стройными рядами хоть дивизиям маршировать. Парад на Красной площади всего-то пару часов занимает, а там аккурат сборная дивизия с техникой и проходит.

Но намного больше возможностей предоставлял чип в совсем иной сфере. Тесла называл этот феномен 'изъятие энергии из эфира'. Примером тому явился его знаменитый электромобиль, в котором электричество всасывала из пространства загадочная коробочка. У нас эта коробочка имела вид планшета и потому настраивалась много точнее. Хотя так же, как и у великого серба являлась неисчерпаемой и в мощи ограничений не знавшей - хоть на ледокол вместо ядерного реактора устанавливай. Впрочем, более подошел бы дизель - электроход с навечно заглушенным дизелем, но вот электродвигатель-то практически неубиваемый. Тут сразу прославленная Обь вспомнилась - её как раз из-за нерентабельности ремонта двигателя на северах под общагу приспосабливать надумали. Не допустим издевательств над легендой! Прославленное полярное судно достойно лучшей доли. Про подлодки и говорить нечего. Не ленись только чистить, подтачивать и заменять при нужде угольные щетки, медные коллекторы и весящие сотни тонн аккумуляторные батареи с монстрами-дизелями. А занимаемые этим добром отсеки хоть как экзотические подводные кинозалы или танцплощадки используй. И тут мирный атом нервно курит за углом и проблемами последующей утилизации не грузит.

Но тут следовало товарища Сталина вспомнить - КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЁ! Управлять такими лодками могут только компьютерно-грамотные люди, ибо стоимость им доверяемого чипа даже приблизительной оценке не подлежит. Бесценен он! В хорошем смысле этого слова. Потому-то и решила райская группа генеральных инспекторов из клуба самоубийц созвать перспективных капитанов-подводников для подтягивания оных хотя бы до уровня чайников, а дальше на них будут посмотреть. Учителем в компьютерный класс назначили опять меня, хорошо хоть в молодой моей ипостаси - также продукте раздвоения, позволительного при игре со временем. НО! Для всех этот майор являлся моим сыном, в то время как наш ОБЩИЙ папа надёжно хавался на спрятанном в лесу курляндском хуторке.

Причем мои родители гостили в родовом нашем имении у ещё совсем молоденького и совсем неженатого маминого отца в дореволюционном и довоенном 1914 году. С легендой о желающих отдохнуть на природе пожилой четы горожан, разумеется, с компенсацией расходов за постой, щедро посулив целковый в день за комнату на двоих и стол. Сельский туризм так ещё не назывался, но уже существовал, и пейзане всегда были рады дополнительному доходу - продукты на пансионе получалось реализовывать не по грошовой закупочной цене, удерживаемой местными еврейскими перекупщиками.

Им-то и попросил я родителей нанести конкурентный удар, и, вспомнив фуражирское ремесло, заготовить мясца для фронтовиков Лиепаи. Для расчетов имелись в наличии сокровища из гидротермальных рубинов и изумрудов. Навестивший на Рождество отчий дом дедов младший брат Мартин, уже год служил посыльным в магазине у немца-ювелира в Риге за 3 рубля в месяц, и от стекляшек предложенный товар отличить сумел. Вот и прихватил он, возвращаясь на службу, горсть драгоценностей для хозяина, с нашим предложением тому 10% от реализации.

Не дожидаясь привоза кэша и боясь потерять выгодных клиентов, молодой и ранний мой дед предложил в кредит своей уже пожилой дочке на мясо клячу, которой и так скоро надлежало умирать, аж за 20 рублей. Так что сказки про дореволюционную корову по 3 рубля сильно преувеличены. Хорошую и удойную дешевле 60 рублей было не купить. Но столько же зарабатывал в месяц токарь в Питере или мелкий служилый ранга подпоручика. Так что семга по 80 копеек за кило, свиная шейка по 30 были тогда на столе пролетария, либо летёхи или учительницы почаще, чем ныне.

Старый мерин был приобретен с парой кабанчиков в придачу, но с условием, что тут же скот и забьют, а мясо на салями переработают. Зимой на селе делать нечего, и от заработка никто не отказался, поэтому на пару дней обратили просторную сельскую кухню в колбасный цех, а затем, окутав двор аппетитным ароматом дыма, исходящего из коптильни, забили тем самым тяжёлый дух смерти.

На свежину как раз и привез Мартин в гости своего хозяина-ювелира. Не мог солидный делец как мы, столь значительные суммы пацану доверить. Изрядно потаскавший кобуру, батя тут же заметил, что правый карман сюртука у партнёра оттянут, но оно и понятно - бизнес стремный.

С ценой сговорились споро: чувствовалось, что батя крепко продешевил, хотя не расстроился и ещё выложил для сбыта горсть драгоценностей. На вырученные ассигнации предложил тестю продолжить мясной бизнес пока стоят холода. Санитарные врачи с пожарниками и всякими прочими рэкетирами, созданными кошмарить коммерса, ещё не существовали, а подкопчённые колбасные палки вышли изумительные. И батя знал, куда их деть. Открыть малое предприятие в остзейском городе не немцу выходило сложнее и дороже, но на собственной частной земле и латышам хозяйствовать не мешали. Завелись уже по Курляндии в приложении к немецким черным и местные - серые бароны.

Нанимаемая в межсезонье по соседним хуторам раб.сила не запрашивала лишнего со своего. Бабы хотели столоваться за хозяйским столом, получать 8 рублей в месяц, да относить свежего ливера детишкам по фунту в день. Мужики же хотели получать помесячно 15 целковых, да стопку самогона вечером (иначе от крови крыша шифером зашуршит). Впрочем, и на лесоповале больше заработать не выходило, а так, за оставшиеся до тепла четыре месяца, приличную сумму получалось найти - на ту же корову. Дед на организации процесса смог заработать сумму, достаточную для серьёзной реновации дома. Вначале он хотел было бизнес расширить, спрофилировав хутор по сути в бойню. Вразумить его удалось - не хотелось пропитывать отчую землю большой кровью до безвозвратного состояния, а уже пролитая со снегом сойдёт.

Оставалось пока время этим же бизнесом в Восточной Пруссии заняться, но тут мне самому все в свои руки пришлось брать. Хоть в том краю также немало выращивалось свинок да коровок, но себестоимость мяса изначально получалась несколько выше курляндской. Немцы постоянно ориентированы оказывались не на экспорт этих скоропортящихся продуктов, а на импорт. Поэтому чтобы не вызывать подозрений не под бучера требовалось косить, а под перекупщика - на манер жида. Мелкие гешефтмахеры всюду вхожи, но в то же время не замечаются. За оставшийся до войны срок следовало тут рекогносцировку провести основательно, хотя и прикрытие могло коммерческую пользу с доходом принести.

Тем более, здесь для легализации начального капитала сложных схем мудрить не требовалось: остзейцы частенько перебирались в Фатерлянд, и кэш для открытия своего дела у них водился. Он имелся и у меня, причем оригинальные кайзеровские марки - в интернете их продавали совсем недорого. В среднем, в вилке 10 баксов-евро за банкноту не было разницы, то ли это одна марка 1914 года, тысяча марок 1910, или веймарские 50 миллионов 1923 года выпуска. Последние, как и первые, мне не требовались, но оригинальных тысячных и сотенных скупил побольше, даже не пачкаясь на их незаконный принтовый фальшак. Бережливая немецкая ментальность век не позволяла растапливать буржуйки хоть и бывшими, но деньгами и в самые суровые времена. Потому-то сохранилось их много, а значит, получались недорого. Чего о монетах из драгметаллов сказать было нельзя. Пока кругляшок в 20 марок весил 7,168 грамма золота и почти не уступал 7, 3224-граммовому паунду. За 20 франков давали 16 марок, а за 10 долларов выкладывали 41 марку и 90 пфенингов.