Призрак

Когда кабина приехала на этаж, внутренние двери отворились, я шагнул внутрь. Кнопки занимали чуть ли не всю боковую стену кабины. Еще бы, сто сорок этажей ведь. Я приложил ключ-карту к считывающему устройству, и загорелись все кнопки кроме последней. По-видимому, чтобы попасть туда, нужно обладать другим уровнем доступа. Например, ключ-картой самого Разумовского.

Ну хоть предпоследний этаж, а там что-нибудь придумаем.

Двери закрылись, лифт поехал вверх, из динамиков заиграла приятная музыка.

— Что там на камерах-то? — спросил я больше от нечего делать, чем от действительного интереса.

— Да их тут с миллион, — ответила Крисси. — Доедешь на этаж, посмотрю.

— Принял. Можешь заблокировать кнопки вызова, чтобы меня никто не отвлекал?

— Попробую, — ответила она. — Ага, сейчас… Сделала.

Я встал у стены лифта, откинулся на нее, закрыл глаза. Перед глазами стояли все убитые сегодня люди. Стоило оно вообще того? Нет, они знали, куда шли, когда нанимались работать на пиджаков. Наверняка им самим приходилось делать такие же вещи. Но все же…

Я открыл глаза, и увидел, что голограмма Чех вдруг снова оказалась рядом, он стоял возле стены. А ведь совсем недавно мы так же ехали в лифте убивать Легиона. Казалось бы, прошла пара месяцев, а ощущение такое, что это было в другой жизни.

— Чех, есть вещь, за которую ты отдал бы свою жизнь? — неожиданно для самого себя спросил я у него.

— Свобода, — ответил он. — После армии это понял. Свобода — это самое главное. Ради нее не жалко умереть.

Вот так вот. Выбор между свободой и неволей. Причем не индивидуальная свобода, о которой говорил мой друг, а общественная. Молодые парни продолжат идти в банды или наемники, а девчонки — в бордели. В Новой Москве и всей России сохранится статус-кво. Но какими бы хреновыми не были бы обстоятельства — это их выбор. Нельзя лишать его людей. Никого нельзя сделать счастливым насильно, только с помощью гормонов.

Пискнул звуковой сигнал, и лифт открылся. Мне в грудь тут же прилетела очередная порция свинца.

— Там пятеро, — сказала Крисси.

— Я и сам вижу, — прорычал я.

Вскинул автомат, высадил длинную очередь в сторону одного из врагов.

Множественные пулевые ранения грудной клетки. Повреждения внутренних органов. Мгновенная смерть.

Прижался к стене, сорвал с разгрузочного жилета предпоследнюю гранату, активировал ее швырнул в коридор. Однако секунду спустя я увидел, как открылись два вмонтированных в потолок люка, и из них выехали турели. Секунду спустя они уже навелись на меня.

Да какого хуя? Все системы защиты здания расценивали меня, как своего, а эти… Да и Крисси, очевидно, не поможет, раз уж она не предупредила меня сразу. Видимо, они тоже подключены к отдельной подсети.

Я выскочил из лифта и побежал в противоположную сторону, за спиной раздался взрыв. Если автоматные пули не могут причинить мне особого урона, то пулеметная скорее всего пробьет мою и так порядком искореженную броню.

Коридор заканчивался тупиком, панорамным стеклом от пола до потолка. Чуть притормозив, я врезался в него и выбил наружу, осколки посыпались вниз, а я оказался на очень узеньком заграждении, примерно в четыре ладони шириной. Под моим весом оно стало прогибаться.

Я посмотрел вниз и почувствовал, как у меня закружилась голова. Там было почти сто сорок этажей пустоты. Соседние здания уже не казались такими высокими, как снизу. Машины казались всего лишь небольшими огоньками. Я бросил взгляд вниз, ожидая увидеть у входа столпотворение из машин полиции и скорой, но нет. Никого тут не было. По крайней мере, это оказалось правдой.

Я прыгнул, что было сил. Искусственные мышцы сработали идеально, я умудрился оторваться от земли почти на свой рост, впился пальцами в ограждение крыши и полез наверх.

Наверху что-то щелкнуло, и моя правая рука тут же потеряла опору. Заорав от ужаса, я чуть не полетел вниз, держась на одной руке. Рыча от натуги, я подтянулся, уцепился железными пальцами о край стены, потянулся, и через несколько секунд был уже наверху.

Наверняка тут гулял ветер, но я в экзоскелете его просто не чувствовал.

Огляделся вокруг. Пентхаус и вертолетная площадка. Большая терраса с шезлонгами и даже полем для гольфа. Да, Разумовский определенно любил высоту. Неудивительно, что для нашей встречи он выбрал тот ресторан.

— Как будем подключаться? — спросил я.

— Просто подрубайся через индивидуальный коннектор, — ответила девушка. — Только данные сбросить не забудь.

— А как ты подключишься-то, тут ведь связь не работает, — удивился я.

— Ты уже в сети здания, будешь работать как ретранслятор. По сути мы просто переключим компьютер Разумовского из его секретной подсети к сети самого здания. Блядь. Меня атакуют хакеры «ИнвестТеха». Я где-то спалилась. Давай быстрее, нужно валить отсюда!

Я побежал в сторону пентхауса, перескочил через ограждение и всем весом врезался в дверь, сминая и плюща металл. Схватился обеими руками за створки, развел их в стороны.

Никакой роскоши, все утилитарно, только вот полы и стены обиты не композитом а настоящим деревом, это видно по сучкам и неровностям от лака. Стол самый обычный, на нем консоль. Я остановился, дал команду на открытие экзоскелета.

Передняя часть костюма разошлась в стороны, выпуская меня наружу. Мне сразу стало холодно. Черт, а я даже не представлял, что так вспотел.

Подскочив к консоли, я вытянул из предплечья коннектор и вставил его в разъем. Нажал на кнопку включения на консоли. Монитор загорелся и запросил ввести пароль.

— Я подключился, — сказал я.

— У нас минута, потом мне сожгут мозги, — простонала Крисси, голос у нее был напряжен и полон боли. — Ищу.

В дверь, ведущую с нижнего этажа стали ломиться. Похоже, что и у них не было доступа, чтобы попасть сюда, поэтому они решили действовать простым и прямым методом — выбить ее.

— Ну что там? — спросил я. — Они и ко мне ломятся.

— Ищу, — ответила девушка. — Ищу… Нашла. Отключаюсь. В сеть солью, как только сменю коды доступа, собью их хакеров со следа. Удачи.

И все, в ушах звенящая тишина. Я выдернул коннектор из разъема, рванулся обратно к экзоскелету, запрыгнул внутрь, продел руки в рукава, дал команду на закрытие, и одновременно с этим дверь слетела с петель.

В помещение ворвался человек в почти таком же костюме, как у меня, только чуть меньше. Вооружен он был тяжелым пулеметом, вскинул его и утопил спусковой крючок, но я уже сместился в сторону, одновременно открывая огонь.

Урановые пули не рикошетили от его брони, а просто застревали в ней. Но то же самое происходило с его пулями. Они тоже оказались не способны пробить грудную пластину моего костюма. Это какой же она толщины?