Призраки и плохие тени

— Так или иначе, у него две луны…

— Почему? Ну почему ты мне это рассказываешь?

— Потому что ты не умеешь читать.

— Баск… — зарычал Колеа.

— Потому что у нас выдался свободный денек, вот почему, — ответил Баскевиль, — и я хочу, чтобы ты насладился видами и чудесами природы этого мира. И я прочел ориентировку, чтобы потом рассказывать тебе о них мучительно подробно.

— Может, просто возьмешь дубину и забьешь меня до смерти?

— Две луны. Я хочу, чтобы ты наслаждался видами.

Остановившись, Колеа уставился в небо, и Баскевиль последовал его примеру. Всё, что они могли видеть — устремленные ввысь стволы деревьев, завитки лоз и море зеленой листвы, скованные тенями.

— Виды? — повторил Гол. — Кажется, ни феса не важно, что у Айгора две луны, а?

IV

Прометиево-дымная вонь усилилась, и Колеа чувствовал, что воздух насыщен влагой испаренного древесного сока.

Трудовые отряды уже расчистили приличный участок леса. На глазах Гола, Люс и Церед двигались через плотный подлесок, выпуская струи желтого пламени из своего оружия. Поблизости раздавался рёв остальных огнемётов, а сервиторы тем временем врубались в заросли жужжащими пилами или уносили прочь остатки спиленной или сожженной растительности.

Рервал, адъютант Колеа, ждал его у края очищенной зоны вместе с сержантом Лаффри — командующим вторым взводом Баскевиля, — и Каобером, командиром разведчиков Гола.

Вытащив инфопланшет, Рервал похлопал по нему, чтобы избавиться от помех на мерцающем экране, и затем открыл карту. Устройство подсветило снизу лицо гвардейца, окутанное тенью.

— Определенно тот самый участок, господа, — сообщил он.

— Фейпс очень обрадуется, — заметил Колеа.

— Прошу прощения, господин майор? — переспросил Рервал.

Гол неопределенно отмахнулся.

— Продолжайте.

— Бункер вот здесь, — сказал Лаффри, наклоняясь к планшету и указывая нужную точку. — Большое строение, спереди расположена широкая скалобетонная площадка — посадочная платформа. Именно её мы сейчас и очищаем.

— Сколько времени уйдет? — спросил Баскевиль.

— Если не возникнут какие-то неполадки, — ответил Каобер, — и резервуары не опустеют, думаю, к наступлению ночи закончим.

— Всё-таки тебе доведется посмотреть на луны, — сказал белладонец Голу.

— Луны? — переспросил Лаффри.

— В здешнем небе две… — начал Баскевиль.

— Не давайте ему снова оседлать эту тему, — предупредил Колеа и взглянул на Каобера. — Вперед, посмотрим на наш бункер.

— Мэггс ждет вас, — ответил командир разведчиков.

— Лафф, — скомандовал Баскевиль, — веди нас. Каобер, найди старшего из флотских и приведи к бункеру. У него все коды доступа.

— А кто у них старший? — спросил Призрак.

— Такой, высокий, — ответил Колеа. — В синем мундире с серебряным шитьем, ходит, словно ему гранатомет в задницу засунули.

— Флотские вроде все так выглядят, — заметил Каобер.

— Кроме того, он ничего не делает и просто слоняется вокруг, — добавил вергастец.

— Это вряд ли сузит круг, сэр.

— В таком случае, используй свои невероятные навыки танитского разведчика и вычисли его, — приказал Колеа.

— Есть, сэр, — отозвался Каобер.

V

Ведомые Лаффри и Рервалом, Колеа и Баскевиль направились в расчищенную зону. По пути они миновали Люс, которая, опустившись на колени и подняв на потный лоб защитные очки, подсоединяла сменный резервуар с прометием.

— Как дела? — спросил Гол.

— Фесовски жарко, — ответила огнемётчица. — Жарко, влажно и грязно.

— Рад видеть, что боевой дух на высоте.

— А тени… — начала Люс.

— Что?

— Тени, сэр, — повторила она, со щёлчком подключив последний шланг и поднявшись на ноги. — Тени тут реально густые.

— Густые? — переспросил Колеа.

— Не знаю, вроде того. Пугающее местечко, правда?

— Буколический пейзаж, — объявил Баскевиль.

— Что это значит? — не поняла огнемётчица.

— Здесь пышные, зеленые, прекрасные леса, — пояснил белладонец, — а тени — всего лишь часть мрачной первобытной красы Айгора. Кстати, у него две луны.

— Что за фесня? — ошарашенно спросила Люс.

— Ты это из ориентировки выдрал, да? — предположил Колеа.

— Отнюдь! — возразил Баскевиль. — Как человек, не страшащийся длинных слов, я сплел их воедино, дабы убедить рядовую Люс, что эта планета не относится к разряду смертельно опасных мест, в которых мы обычно оказываемся, исполняя свой долг.

— Честно говоря, это не помогло, — сказала женщина. — Теперь и вы меня пугаете, сэр.

— Не волнуйся, — успокоил её Гол. — Майор Баскевиль погибнет до наступления ночи, от моей руки. И в ней будет дубина. Возвращайся к работе.

— Есть, сэр.

Четверка продолжила путь, а Люс снова занялась выжиганием подлеска. Пройдя мимо двух рубящих сервиторов, офицеры оказались у края каменной площадки, упомянутой Лаффри — она примерно на два метра возвышалась над лесной подстилкой, и древний скалобетон был покрыт лишайником и следами копоти от огнемётных струй.

Колеа задался вопросом, как долго существовало это место, и какой давным-давно умерший флотский строитель возвел его. Флот создавал дальние хранилища и склады припасов на протяжении тысячелетий, бункеры напоминали древние реликварии.

Или гробницы.

«Теперь я сам себя пугаю», подумал Гол.

Гвардейцы забрались на площадку — Баскевиль, поднявшийся первым, протянул руку своему другу-майору. Наверху обнаружилось ещё несколько отрядов огнемётчиков, возглавляемых Несконом, Дреммондом и Луббой — бойцами других рот, прикомандированными к десантной группе в качестве экспертов. Колеа поднял руку, приветствуя Нескона, и тот кивнул в ответ, продолжая поливать растительность жидким пламенем. Отряды уже очистили фрагмент платформы, и Гол смог разглядеть проступающие на её поверхности знаки разметки.

Прогноз Каобера, впрочем, оказался чересчур оптимистичным — предстояло расчистить ещё значительную часть площадки. Работать придется всю ночь, возможно, до самого утра: слишком уж густо рос подлесок.

Теперь, когда Призраки стояли на расчищенном участке, под прямым солнечным светом, тени, отбрасываемые деревьями и кустами, выглядели ещё непрогляднее. Они казались пугающими, точь-в-точь, как говорила Люс. Плохие тени. Где он слышал эти слова? Плохие тени. Слишком тёмные. Слишком густые. Воздух был прозрачным, солнце — ярким, а небо — светло-голубым, но там, под покровом леса, стояли тени, мрачные, словно Долгая Ночь.