Призраки ночи

— Это что пришел за урод: во всю голову рот, глаза торчком, нос крючком, вместо ног — уши. Берегись! Загрызу!

Испугался Игоша, заметался, во все стороны бросался. Пошел из ворот по дороге. Пришел в поле. Кругом раздолье: да не спрятаться, не укрыться и в угол не забиться. Идет Игоша, слезы льет, причитает, меховую рукавичку вспоминает. Есть захотел. На камушек сел. Тряпицу развернул. Вдруг сильный ветер подул. Хлебные крошки на землю смахнул. Стал их Игоша собирать, по полю ступать. Глядь — яма. А в яме сидит Полевичок. Не может выбраться старичок. Игоша тряпицу на полоски порвал, за концы связал. На нос, как на веретено, намотал. Спустил конец в яму. Выбрался Полевичок, спрашивает:

— Ты кто такой?

— Я — Игоша.

— Игоша хороший! Давай со мной жить. Буду с тобой дружить. У меня домок сбит из семи досок, соломкой покрыт, лыком обвит.

Обрадовался Игоша. Поселился у Полевичка. И сейчас там живет, не тужит, с Полевичком дружит.

ДРЕМА

Колыбельная страшилка

Баю-баюшки, бай, бай, Скорей, мальчик, засыпай. Ручки ты свои сложи, Под головку положи, Ляг на правенький бочок, Слушай, как поет сверчок. Мальчик в люльке лежит И балуется, не спит, Глаз веселых не смыкает, С погремушкою играет. А за люлькой в уголке Сидит Дрема в сюртуке. Ничего не говорит, Только смотрит — кто не спит. Как пробьет двенадцать раз, Он выходит в тот же час. Стоит Дрема в головах, Держит сумочку в руках. Сумочку он открывает, Сон на волю выпускает. Нежно веки Сон смыкает, Тихой речью усыпляет. Ничего не помогает — Мальчик в люльке лежит И балуется, не спит, Глаз веселых не смыкает, С погремушкою играет. Опять Дрема в головах Держит сумочку в руках. Сумочку он открывает, Угомон в свет выпускает. Угомон сопит-пыхтит И не может усыпить. Мальчик в люльке лежит И балуется, не спит. Стоит Дрема, он сердит, Хочет страху напустить. Сумочку он открывает И Ночницу выпускает. Она черной простыней Накрывает с головой. Видит мальчик как во сне: Он на черной простыне — В небе, в воздухе летит, А над ним луна блестит. Вдруг две тучи в бой сошлись, Из-за мальчика дрались — Кому молнией сверкать, Кому громом убивать. Мальчик сильно испугался, Страшной смерти забоялся, Глаза быстро закрывал И забыл, что увидал. А когда опять открыл, Так от ужаса застыл. Следом змей за ним летит, Головою шевелит. Из ноздрей дым выпускает, А во рту огонь пылает, Хочет пламенем спалить, А потом уж проглотить. Мальчик сильно испугался, Страшной смерти забоялся, Глаза быстро закрывал И забыл, что увидал. А когда их открывал, Весь от страха задрожал. Он на черной простыне Все несется в вышине: Под ним море-океан, Страшный огненный вулкан, Черный лес, гора крутая, Бездна без конца и края. Вдруг влетел он в старый дом, Привидений много в нем: И Кощей, и Баба Ежка, Мертвецов в гробах немножко, Черти, лешие, и змеи, И свирепые там звери — Крокодил, два страшных льва. Закружилась голова, Он устал, глаза закрыл, Все видения забыл. Наконец мальчик уснул, Дрема радостно вздохнул. Баю-баюшки, бай, бай, Спи подольше, не вставай.

КАК ВЕСНА ЗИМУ ПОБОРОЛА

МАЛЬЧИК И ЛЕСНОЙ БОРОВ

Жил в одном селении мальчик. Любил он всех дразнить да высмеивать. Никого он не боялся, и доставалось от него всякому, кто попадался на глаза. Однажды узнал он, что дети под Новый год к лесу идти собрались. Кликали-звали они всех идти с собой задабривать лесного Борова, чтобы весь год сало в доме было да зерно в закромах водилось.

Собрался мальчик и к лесу пошел с детьми — задабривать лесного Борова. Пришли они толпой к лесу. Принялись разбрасывать зерно. И запели:

А мы Борова любили, Зерна в лес ему носили, А мы беленькому, Со спинкой пегенькой. Чтобы Боров встал, Весело поскакал. Боров-боровок, Дай сало кусок — С осину вышины, С дуб толщины.

А мальчик возьми да и начни дразнить:

Боров-туша, Покажи уши, Хвост крючком, Рыло пятачком!

Только он кончил дразнить, как вдруг из леса выскочил большой черный Боров. Принялся клыками с дерева кору сдирать, злыми глазами сверкать, острыми зубами скрежетать. Схватил мальчика на спину, на щетину и утащил. Испугались дети и в селение побежали, обо всем рассказали.

Пришел народ искать мальчика, а его нигде нет и не виден след. Все кустики проглядели, бугорки прошли, искали в поле и за огородом, да не нашли.

А черный Боров утащил в лес и бросил мальчика в снег. Огляделся он — никого в темном лесу нет. Влез на дерево и видит: на поляне братья Морозы стоят да рядят, кому какой работой заняться. Один Мороз говорит:

— Я у реки погощу, во всю реку мост сколочу, льдом-хрусталем намощу да снеговой заслон у леса нагребу.

Другой Мороз говорит:

— Я где поземкой пробегу — землю ковром белым устелю. Вьюгу на волю выпущу, пусть, веселая, в поле гуляет, крутит и бурчит да снег потряхивает.

Третий Мороз говорит:

— А я по селению похожу, окна в избах разрисую. По углам постучу-потрещу, холод и стужу за порог напущу.

Ушли братья Морозы. Мальчик слез с дерева и пошел по следам третьего Мороза. Так по следам и дошел до родного селения.

А в селении в Новый год народ на гулянье сряжается, песни поет, у ворот ведет хоровод. Мороз-то шутник тут как тут — на улице стоять не велит, холод напускает, за нос домой тянет. Под окнами стучит-трещит, в избу просится. Окна ледяным узором разрисовал и стужей в избу лезет. Заберется в избу, по полу зазвенит-затрещит, под порогом снеговой порошей ляжет и стены леденит, холодом дышит.

Увидали в селении мальчика, обрадовались, накормили да обо всем расспросили. Узнали о Морозе, проказнике да шутнике.

А Мороз щеки холодом знобит, стужей в рукава лезет, за ворот снег трясет. Взялись тут мужики, костер разожгли, жару-пылу на все село напустили. Греется народ у огня, еще громче песни поет, еще быстрее хоровод ведет. А Морозу от огня жарко да парко; обозлился он на народ, что их холод и стужа не берет. Убежал из селения в лес, больше не проказил здесь.

С того времени, говорят, мальчик никого не дразнил. Не дразнил и лесного Борова — боялся его.

МОРОЗНЯК

Сидит Морозняк на рябине на снеговой перине да потрескивает. С березки на березку поска-кивает да пощелкивает. На елках, соснах полеживает. Видит Морозняк в его владениях — мужик на санях едет. Разозлился. За ним побежал. И поет:

Уж как наскочу, Холод-стужу напущу, В льдинку превращу, От себя не отпущу!

Нагнал мужика и давай его за нос щипать да за ворот холод-стужу напускать. Стал мужик замерзать. Вот спрыгнул он с саней. Лошаденку погоняет, а сам рядом бежит, руками прихлопывает, ногами притоптывает. Согрелся. И обратно в сани залез. Морозняк разозлился, сел мужику в сани и приговаривает:

Лети, снежок, Не уставай! Поля, леса Позакрывай! И дорогу — Заметай!

Повалил снег, дорогу замел, запорошил. Морозняк радуется: «Собьется мужик с дороги!» А мужик по приметкам: по кусточкам, по бугорочкам, по деревцам едет, с дороги не съезжает. Еще больше Морозняк разозлился, говорит:

— Ну берегись, мужик! Доберусь до тебя!

Приехал мужик домой. Пока лошадь выпрягал, Морозняк в избу пробрался. И давай холодом дышать, стужу напускать, избу выстудил, окна заледенил, стены инеем покрыл. На двор вернулся. И опять за мужика взялся. За ворот к нему лезет, в рукава ползет, за уши дерет, за нос щипает. Мужик взял топор. Давай им махать, по поленьям ударять. Дрова рубит, от работы вспотел. Раскраснелся, словно из бани вышел. Холод-стужу не замечает. Топором машет.

Морозняк вокруг мужика вьется, а он не поддается. Щепки от поленьев во все стороны летят. Морозняку глаза засорили, синяки набили. Устал Морозняк, Не справится с мужиком никак. Заметался он по двору, в щель под плетень проскользнул и в сугроб бросился. Лежит отдыхает. Отлежался Морозняк в снегу и скорей в лес за работу. Где там с мужиком сладить!

ДОМОВОЙ

Было это давным-давно на зимние Святки. Собрались в крещенский вечер к одной девушке подружки — о женихе гадать. Стали они через дом башмачки бросать — кому что сбудется, не минуется загадывать. Побросали башмачки и пошли смотреть, в какую сторону носок башмака указывает: в сторону родного дома — в девках сидеть, в сторону чужого — замуж идти. Все подружки нашли свои башмачки, а девушка не нашла. Искала она, искала, ходила вокруг дома, ходила. Потом поглядела на небо и спрашивает: