Призраки прошлого

– Вы что, молодой человек, себе позволяете?!
– визгливо вскрикнула она.
– Врываетесь, разносите номер на куски! Боже мой, что это?!
– она схватилась одной рукой за сердце, а другой подняла за краешек окровавленный плед.

Когда мент надел мне наручники, охватило лишь равнодушие. Я не сказал ни слова в своё оправдание, да разве кто-нибудь поверил бы мне? Это не имело ни малейшего значения. Я медленно умирал вместе с Миланой.

Глава 13. Из огня да в полымя

Загремели ключи в замке, тяжёлая дверь медленно отъехала в сторону. На пороге стояли два хмурых конвоира - тощий и длинный, как оглобля, и другой, рослый битюг с багровой квадратной физиономией.

– Верстовский, выходи!
– услышал я гулкий окрик одного из них.

Я с трудом поднялся с заплёванного пола. Мы прошли длинными коридорами, выкрашенными ядовитой зелёной краской, сильно вонявшей. Распахнулась дверь и я остолбенел, подкосились ноги от пронзившего, словно электроразряд, страха. Посредине широкого двора возвышался высокий деревянный помост с виселицами на разной высоте, на которых уже покачивалась пара трупов. Я нервно обернулся к охранникам, заметив на их лицах странное, презрительное выражение.

– Иди-иди, - грубо подтолкнув меня в спину, сказал мент, тощий и длинный, как оглобля.

Почему они в чёрной форме? Промелькнула мысль. И что это за автоматы у них в руках? Инсценировка? Попугать решили? Но отвратительный запах, исходивший от разлагавшихся тел, свидетельствовал об обратном. Конвоиры втащили меня на помост, я начал упираться, рваться из рук палачей, ощущая абсолютную безнадёжность моего положения.

– Это произвол!
– мой голос жалобно разносился по пустому двору, не достигая даже высокого, бетонного забора.
– Вы не имеете права! Без суда!

Это невозможно, немыслимо! Я ощутил шершавую петлю на шее, стиснувшей горло. Ноги перестали чувствовать опору, я рухнул в пустоту и ... проснулся. В темноте попытался разглядеть то место, где находился. Тускло светила лампочка в коридоре, освещая таких же несчастных пленников. Один из них, с курносым, будто вдавленным в плоское лицо носом, радостно улыбнулся, присел рядом и сказал, шепелявя:

– Колян меня зовут. Смирнов. А тебя как?

– Олег Верстовский, - ответил я тихо, стараясь взять себя в руки.

– Слушай, у тебя паспорт есть с собой?

Я удивлённо взглянул на него, пошарил в пиджаке.

– Есть.

– Скажи ментам, что ты меня знаешь. Ну что я - твой кореш, - его горячий шёпот ожёг мне ухо.
– Понимаешь, застрял я здесь. Взяли меня за драку, а я как на грех - без документов.

– Ну и что? Позвони знакомым, друзьям, родственникам. Какие проблемы?

– Да, я тут к одной бабе приехал, понимаешь, да не доехал. Она не будет меня вытаскивать отсюда.

– А чего ты так боишься?
– удивился я.

Он напрягся, судорожно обернулся по сторонам, словно опасаясь, что нас подслушивают, и почти неслышно объяснил:

– Слухи ходят, что менты всех бесхозных людишек пристраивают куда надо. Понимаешь? В расход.

– Это как?
– не понял я.

– Ну как тебе объяснить. Сгоняют людей, и пускают их на развлечение богатым господам.

Я решил, что у парня явно не все дома, и сделал попытку отодвинуться подальше.

– Ты не думай, я с ума не сошёл, - он помрачнел.
– С такими, как я, здесь не церемонятся.

– Колян, а почему ты решил, что со мной церемониться будут? Ты же не знаешь, за что меня замели. Может быть, я кого убил, а ты хочешь моим подельником, что ли выступить?

– Да ладно, ты не такой. Кого ты мог убить? У тебя лицо такое, похож на умного. Если бы убил, то не попался бы, - глубокомысленно заметил он.

Я усмехнулся - логика железная. Умные попадаться не должны.

– Ладно, Колян, постараюсь. Расскажи-ка поподробнее об этих слухах. Ну, то, что людей в расход пускают. Откуда это стало известно?

– Только ты мусорам не говори!
– взвился Колян.
– Они все в доле состоят. Это я тебе точно говорю. Тут, понимаешь, кино снимают. Только не кино это никакое. А все по-настоящему. Люди исчезают. Раз и нету.

– Брехня. Я в этом кино снимаюсь. Никто там не исчезает. Ну, убили одного актёра, так полиция убийцу ищет. А раздули... Из мухи слона сделали.

– Это не то кино!
– раздражённо воскликнул парень.
– Я знаю, Верхоланцев новый фильм снимает в Дальноморске. Но это другое! Это сюда никакого отношения не имеет.

Я нахмурился, вспомнив про реалити-шоу, и хотел расспросить парня подробно, но услышал, как открывается дверь.

– Ты, у стены, - ткнув в меня пальцем, пробурчал мент.
– Пошли.

Я вышел в коридор, испытав приступ сильнейшего дежавю, засосало под ложечкой, ноги стали ватными. В тесном кабинете без окон сидел майор, плотный, широкоплечий битюг с коротко подстриженными волосами и густыми усами.

– Так, как ваше имя?
– спросил следователь.
– Где проживаете?

Я попытался разглядеть лицо мучителя получше: голос показался знакомым. Но в глаза бил ослепляющий свет от настольной лампы.

– Олег Янович Верстовский, - я вытащил паспорт и бросил на стол.
– Живу на Озёрной, пять.

– Ясно. Ну и почему вы ворвались в гостиницу, выломали дверь в номер? Можете объяснить?

– Пришёл к моей знакомой, она не отвечала на звонки.

– А вам не пришло в голову, что ваша знакомая может не отвечать, потому что в два часа ночи спит?
– ехидно, но весьма логично, прокомментировал мент.

– Мы поссорились, я хотел попросить прощения. Боялся, с ней что-то случилось.

– Ага, а почему же вы не знали номер, в котором проживает ваша знакомая, между прочим, народная артиста России? Вы угрожали администратору пистолетом, хотели выяснить, где живёт госпожа Рябинина. Хорошо же вы её знаете.

– Я снимаюсь вместе с Миланой, но живу в частном доме, у своих знакомых. Поэтому номера не знал!
– раздражённо прорычал я, хорошо понимая, что мой поступок выглядит совершенно по-идиотски.

– А может быть, дело обстояло вовсе не так, - ядовито изрёк майор, откидываясь на спинку стула.
– Вы - фанат Рябининой, узнали, что она снимается в Дальноморске, приехали сюда, нашли номер, чтобы выказать свои чувства. Она вас отвергла, вы решили её убить.