Призраки с улицы Чайковского

Я уже отмечал, что доктрина Центрального разведуп-равления ставит во главу угла агентуру как главное оружие разведывательной работы — ив деятельности по добыче информации, и в других аспектах. Незаменимым и единственным средством проникновения в планы и намерения противника называют агентуру все без исключения руководители из Лэнгли. Если вначале у них в ходу был так называемый синдром Пёрл-Харбора, то есть вполне понятная необходимость защиты от внезапного нападения, то на последующем витке конфронтации между Западом и Востоком муссировался тезис о том, что только с помощью агентуры можно овладеть секретами такого закрытого общества, как Советский Союз. Теперь отброшен и этот предлог, ибо им невозможно объяснить и оправдать нынешнее глобальное наступление американской разведки на секреты других стран.

В 1992 году влиятельная в США газета «Нью-Йорк тайме», подчеркивая, что разведывательные спутники отнюдь не всемогущи, писала: «На деньги, которые стоит один не слишком дорогой спутник, ЦРУ может нанять буквально тысячи агентов». Потребительское, сугубо меркантильное отношение к агентуре характерно для ЦРУ. В инструкции одному из агентов, например, говорилось: «Чтобы выполнить вашу часть договора, сведения, которые вы передаете нам, должны быть ценными для нас. В ответ на это мы вам будем платить соответственно ценности сведений». Цена агента определялась, таким образом, простой формулой — соотношением произведенных расходов на его вербовку и использование и прибылью, полученной от реализации информации агента. Добавлялась и «плата за риск» — материальные и, так сказать, «моральные» расходы на поддержание связи с агентом в нашей стране. Потерявшие свою ценность, «выработавшиеся» агенты — обуза для американской разведки, от них, во избежание неприятностей, стремятся откупиться, прекращают контакт, невзирая на заслуги в прошлом. Бывший американский разведчик Филип Эйджи, рассказывая в своей книге «За кулисами ЦРУ» о занятиях в учебном центре разведки в Кэмп-Пири, отмечает: « Когда инструктору задали вопрос, насколько решительными могут быть меры по прекращению связи с агентом или избавлению от него при трудных обстоятельствах, он уклонился от разъяснения, но не отверг и крайних решений». Что это за «крайние решения» — нам известно по целому ряду шпионских дел.

Все разговоры о заботе американской разведки об агентах — не более, как искусно созданный миф. В действительности, ЦРУ беспокоят последствия разоблачения шпионов, безопасность работающих с ними разведчиков, собственное благополучие. Главная «забота» — не допустить, чтобы агент попал в руки контрразведки. Именно в этих целях в управлении идут на организацию конспиративного вывоза агентов, если создается угроза их разоблачения. Подобные планы разрабатывались, в частности, для шпионов Пеньковского, Толкачева, Полякова. По фиктивным документам на иностранных граждан намеревались вывезти из Советского Союза и других агентов.

В английском языке, как и в нашем, богатом на оттенки, существует немало определений для лиц, вставших на путь предательства и шпионажа. В ЦРУ приняты свои обозначения для многочисленного и разнообразного отряда агентов — «главных» и «вспомогательных». Я уже говорил о категориях американской агентуры в одном из предыдущих разделов. Хочу сейчас добавить следующее. Существуют различные термины для обозначения лиц, которые вступают в шпионский контакт с иностранной разведкой по своей собственной инициативе. Это — «ходоки», то есть лица, которые с этой целью заходят в заграничные учреждения США, главным образом, в посольства и консульства. Это — «перебежчики», для которых в Лэнгли находят два обозначения — те, кто готов к шпионскому сотрудничеству с американской разведкой в своей стране, и те, кто отказывается от этого и предпочитает получить убежище в США. Иногда и тех, и других называют довольно нелепым словом — «самоходы». В советской контрразведке был принят термин — «инициативники».

Разные определения в ЦРУ для агентов (своих и чужих), проникших или пытающихся проникнуть в спецслужбы или в агентурную сеть разведки. Наиболее известное из них — «крот», есть и другие — «двойник», «подстава». И для других категорий агентуры приготовлены красочные названия: «агент, используемый втемную», «агент-наводчик», «почтальон» (агент, адрес которого используется для получения писем с тайнописью). И, наконец, еще один термин, появившийся уже в недавнее время, «нетрадиционные источники».

Костяк агентурной сети ЦРУ в Советском Союзе, «замкнутой» на московскую резидентуру, составляли «информаторы, осведомители», то есть агенты, снабжавшие информацией, в основном документальной или основанной на документальных материалах. Риск поддержания с ними связи непосредственно в СССР оправдывался, по расчетам Лэнгли, именно доступом к ценной информации, их надежностью, готовностью к шпионскому сотрудничеству на территории нашей страны. Агентам, которые не соответствовали этим требованиям, создавали возможность для контакта за рубежом или переводили их на безличные формы связи — на прием радиопередач из Франкфурта-на-Майне (ФРГ), Афин (Греция), Монровии (Либерия), Манилы (Филиппины) и из других пунктов; на направление добытой информации в письмах на подставные адреса агентов-почтальонов, а часто и в адреса в США самих сотрудников ЦРУ, в адреса их родственников и знакомых. Наконец применялись тайники, которые закладывались резидентурой.

ЦРУ слывет своим умением быстро приспосабливаться к обстановке. Такая гибкость была вынужденной. Во-первых, в результате действий органов госбезопасности СССР агентурная сеть управления в нашей стране была разгромлена, на ее восстановление требовались время и огромные усилия. Во-вторых, несмотря на развертывание горбачевской перестройки и гласности, контрразведывательный режим для деятельности ЦРУ в нашей стране продолжал оставаться достаточно жестким. Нетрадиционные источники, по замыслу американской разведки, как раз должны были компенсировать потери и нарастить объем разведывательной информации о Советском Союзе, в которой так нуждалось руководство США в конце восьмидесятых - начале девяностых годов, а также стать проводниками американского влияния.

Термин «нетрадиционные источники» — изобретение руководителей ЦРУ, вознамеривавшихся затуманить существо задуманного ими дела. В конечном счете там не стали скрывать, что речь идет об агентурных источниках.

Учитывая благоприятные для американских спецслужб условия, возникшие в нашей стране после горбачевской перестройки и развала Советского Союза, в Лэнгли сделали ставку на создание в Российской Федерации и в других странах СНГ, а также в прибалтийских государствах проамериканского лобби в законодательной и исполнительной власти, в кругах интеллигенции, в промышленных, коммерческих, банковских сферах, в среде лидеров политических партий и движений, в средствах массовой информации. Безусловно, нетрадиционные источники — это, в сущности, доверительные контакты, марионетки, не всегда послушные своим хозяевам и не всегда осознающие, что имеют дело со спецслужбами, но всегда преследующие свой интерес и действующие в угоду американским целям.

Агентура влияния

Акции влияния, которые проводит Центральное разведывательное управление по прямому указанию президента США и Совета национальной безопасности, всегда носят ярко выраженный политико-идеологический характер. В последние годы опубликовано большое количество исследовательских материалов о деятельности ЦРУ. Авторы многих из них — бывшие сотрудники американской разведки. Они свидетельствуют о широком агентурном проникновении американской разведки в верхние эшелоны власти во многих странах мира, в правительственные и военные инстанции, разведывательные и контрразведывательные органы, политические партии и профсоюзы, средства массовой информации. Нередки случаи, когда платными агентами Центрального разведывательного управления становились высшие руководители государств, особенно если эти государства были зависимы от США экономически или состояли в возглавлявшихся ими военно-политических блоках. Немало было и таких, кого связали с управлением «доверительные отношения», «идеологическая близость».

Интересную статистику, основанную на американских официальных источниках, приводит в своей книге «Агрессия против разума» известный советский журналист В.Большаков. Согласно этой статистике, к середине восьмидесятых годов в военных учебных заведениях США прошли подготовку: 25 президентов и глав государств, 16 членов правительств, законодателей и порлов, 258 начальников штабов вооруженных сил, 2092 генерала и адмирала. ЦРУ и ФБР также готовили в своих спецшколах «перспективные кадры руководителей», приглашенных на учебу из иностранных государств.

Американский публицист Боб Вудворд рисует такую картину «тайных операций» Центрального разведывательного управления с использованием источников влияния: «Руководитель резидентуры ЦРУ в какой-либо стране дает советы главе данного государства, начальнику разведки или кому-то, кто имеет функции, выходящие за пределы сбора информации».

Понятно, что в Советском Союзе (по крайней мере до того, как он стал разваливаться) это было исключено, и ЦРУ было вынуждено искать другие каналы связи с лицами, которых в американской разведке считали агентами влияния или «нетрадиционными источниками».