Призраки в Сохо

Едва держась на ногах от того марафона, что они устроили ночью, Грейнджер прислонилась спиной к холодной стене. Смотря в беспросветно-черные глаза, девушка не понимала, когда это сумасшествие стало для нее фатальным.

Повернувшись спиной в кольце сильных рук, гриффиндорка вжалась в его тело, желая почувствовать, насколько крепко Северус может обнять ее. Сонливость постепенно отступила и теперь она начала “заводиться” от прикосновений. Опустив ладони на его бока, девушка неспешно поглаживала их, отклонив голову на плечо бывшего профессора. И если еще недавно она предпочитала побыть одна, то теперь от его цепкого взгляда не укрылась ни одна ее эмоция.

– Мне тоже следует намылить тебя?
– прикусив нижнюю губку, Миона, едва ли не промурлыкала это. Царапая ногтями его бедра, Грейнджер просто упивалась тем, как он невольно вздрагивал, как из его груди вырывался хриплый вздох, а на уголках губ играла улыбка. За этим она могла бы наблюдать очень долго и, кажется, это никогда бы не надоело ей.

Теплая вода стекала по их разгоряченным телам, смывая остатки ночной страсти. Приятная расслабленность разливалась по жилам мужчины. Заданный вопрос мисс Всезнайки заставил его едва заметно улыбнуться. А в следующее мгновение, когда ее руки скользнули по его бокам, спускаясь ниже, маг едва заметно вздрогнул и хрипло выдохнул: «А почему бы и нет?»

Развернув девушку к себе лицом, мужчина, не сводя с нее взгляда, вложил в ее руку мочалку и приложил к своей груди, не сильно прижимая и плавно ведя вниз, а второй рукой обхватил Гермиону, притягивая еще теснее к себе. Где-то на задворках сознания у Северуса мелькнула мысль о том, что для нее может и хватит… “приключений” на этот день, но остановиться уже не мог. Слишком долго сдерживал он себя, и теперь каждое ее прикосновение, каждый поцелуй поднимали у него внутри ураган страсти, который казался безудержным.

Размазывая по его груди гель, Миона потянулась на носочках и коснулась губами его подбородка, а затем страстно поцеловала, едва не поскользнувшись, стоило ему притянуть ее ближе.

Еще пару мгновений и, уже не в силах сдерживаться, слизеринец подхватил девушку под бедра и, прижимая спиной к прохладному кафелю, резко и нетерпеливо вошел в нее, хрипло выдыхая:

– Ваше безумие, мисс я-хорошенько-спряталась-ото-всех, заразно.

То замедляя, то ускоряя темп, Снейп сливался с податливо льнущей к нему ведьмой, растворяясь в накрывшей обоих дикой страсти. В каждом прикосновении девушка чувствовала любовь и наслаждалась ею, жадно впитывая. Хриплые стоны, вырывающиеся из ее груди, заполняли если не всю квартиру, то уж точно ванную комнату.

Через три четверти часа, набросив на голое тело пушистый халат, Гермиона сушила волосы полотенцем и задумчиво смотрела на кухню. Позади себя она слышала шаги Северуса, который вышел из ванной через пару минут после нее. Решившись, она с тихим вздохом провела правой рукой по внутренней части левой, от запястья к сгибу локтя. Произнеся шепотом слова темномагического заклинания, она подождала пару секунд, прежде чем из-под кожи будто бы «выплыла» ее волшебная палочка. Беря ее в руки, гриффиндорка старалась не думать о том, как давно в последний раз ее пальцы касались упругого дерева.

Направив палочку на кухню, волшебница воспользовалась несколькими бытовыми заклинаниями, в результате которых рождественский ужин, включая в себя индейку с яблоками, начал готовиться сам по себе.

– Посмотри там, рядом с миниатюрной елкой у полок… – отбросив полотенце на пол, откуда оно тут же само по себе проплыло в ванную по воздуху, она смущенно улыбнулась, не предполагая даже то, какой может быть его реакция.

– Я приготовила для тебя подарок.

Наблюдая за тем, как он приближается к указанному месту, она прикусила нижнюю губку, чувствуя себя просто идиоткой от того, что решила будто бы это уместно. Когда же тонкие пальцы Магистра Зельеварения распаковали изумрудно-зеленую подарочную коробку и замерли на крышке бархатного футляра, Гермиона Джейн Грейнджер перехватила его изумленный и взволнованный взгляд, смущено улыбнулась и сглотнула.

– Я… не позволила себе ничего большего, чем александрит в белом золоте, – выдержав его тяжелый взгляд, она хрипло рассмеялась. – Прими это не как дорогой подарок, а как то, что сможет тебя защитить. Одному Мерлину известно, сколько заклинаний и чар вложили в него гоблины.

Предупреждая готовые сорваться с его губ слова, гриффиндорка подошла вплотную к зельевару и приложила пальцы к его губам. Отрицательно качая головой, глядя в его глаза, она смертельно обиделась бы, откажись он принять подарок.

– С Рождеством, Северус. Да хранят тебя боги… - лукаво улыбнувшись, она скользнула взглядом по запонкам. – И магия.

Всего секунду она помедлила, прежде чем потянуться на носочках и нежно накрыть его губы поцелуем. Она скорее чувствовала, чем слышала, как он аккуратно поставил футляр на книжную полку. Но когда его руки обвили стройную фигуру, Гермиона прервала поцелуй и посмотрела в черные глаза профессора.

– Рождественский завтрак уже должен быть готов. Не будем откладывать его.

В его голове эхо все еще разносило ее «я подготовила для тебя подарок», когда неведомое доселе любопытство уж несло его вперед. Никто никогда не дарил ему подарков с тех самых пор, как он встречал последний день рождения вместе с матерью. Тогда всем, на что была способна его родительница, была старинная книга по черной магии. Северус помнил тот последний подарок, но, прежде чем увидел в ее глазах настороженность и угрозу, уже знал, что не сможет отказаться от этого. Только не после того, как она перестала закрываться от него глухой стеной, не после того, как она наконец-то решилась и вновь использовала магию.

И все было хорошо, до тех пор, пока за завтраком у Гермионы не зазвонил телефон. Она не позволила ни одной эмоции проскользнуть на лице, вот только глаза выдали ее. Глаза, в которых он увидел нечто наподобие сладкой грусти, нежности, отравляющей ее печалью. Он не знал того, кто звонит, не видел того, как она обозначила этого человека в списке контактов, но он уже ненавидел его.

========== Глава 11. Призрак отпущенной любви ==========

Комментарий к Глава 11. Призрак отпущенной любви

При написании начала главы, автор слушала David Bisbal - Esta Ausencia. Для лучшего восприятия, советую включить эту песню.

В конце главы использована композиция Biagio Antonacci - Pazzo di lei.

Esta ausencia tan grande

Tan dura, tan honda

Que quiebra en pedazos

Mi raz'on.

Внезапно зазвонивший сотовый разорвал в клочья идиллию, воцарившуюся в квартире. Эти звуки были хуже выстрелов, хуже выкрикнутой Авады Кедавры.

Esta ausencia desnuda

De dudas y sombras