Призраки знают все. Рукопись, написанная кровью (сборник)

– Вы хотите спросить, не почувствовала ли я, что она собирается покончить с собой?

– Да. Именно об этом я и спрашиваю.

– Нет, ничего такого я не ощутила. А если бы почувствовала, сделала бы все, чтобы только не оставлять ее одну. Но, поверьте мне, ничего такого не было. Напротив, та поездка в Саратов как бы отрезвила ее, привела в чувство. Безусловно, ей было больно, и она продолжала плакать, изводила себя воспоминаниями, бесконечно анализировала свои последние встречи с Василием, но все равно планировала подсознательно свою жизнь дальше. К примеру, как-то она проронила, что собирается купить новые зимние сапоги. Или что уже купила новую дорогую итальянскую сковороду… Я понимаю, вам, мужчинам, может, все это и непонятно и кажется мелочами, но, поверьте мне, женщина, покупающая сковородку, да еще такую дорогую, вряд ли подумывает о суициде. Она и сама мне говорила, что жизнь продолжается и надо жить, невозможно ведь постоянно думать об одном и том же.

– Однако она выбросилась из окна?

– Она не выбрасывалась! Это сейчас я говорю об этом более или менее спокойно, а тогда, шесть лет тому назад, меня всю трясло, когда мне приходилось разговаривать со всеми теми, кто не хотел видеть очевидные вещи! Это не было самоубийством, Раю убили! Просто всем было выгодно считать ее смерть суицидом. А ведь все, ну абсолютно все указывало на то, что это не обычная смерть, что все было тщательно спланировано…

Вот это было неожиданно! Леонид только теперь почувствовал, что поездка в Оренбург непременно принесет свои результаты. И ждать осталось совсем недолго! Перед ним сидела женщина, которая, как он понял, ждала его все эти годы, чтобы высказать вслух свою версию произошедшего с Раисой Атаевой.

– Люба, так что же произошло?

– Все началось с одного звонка. Ей кто-то позвонил и что-то сказал. После чего Рая позвонила мне и радостным голосом сообщила, что она наконец-то дождалась – Василий созрел для разговора или хотя бы готов ей сообщить что-то важное. Он будет ждать ее в условленном месте, в три часа дня. Я спросила ее – он сам тебе позвонил? Она как-то туманно ответила, что это неважно. Вот и подумайте немного! Если бы Василий лично позвонил ей и назначил встречу, то как бы она ответила на мой вопрос? Так бы и сказала – мол, да, он сам позвонил! Но она заявила, что это неважно. Значит, от его имени звонил кто-то другой. И вот она к трем часам идет в это условленное место. И знаете, что это за место? Дом напротив того дома, где жил Василий! Вам не кажется все это очень странным? Ведь если бы это был Василий, он пригласил бы ее к себе, и они бы у него и поговорили. Или где-нибудь в кафе, я не знаю, в парке, да просто на улице! А Раечка вошла в подъезд, поднялась, как зомби, на девятый этаж и… вдруг выбросилась оттуда?!

– Может, она встретилась с Василием, и он сказал ей что-то такое, чего душа ее не выдержала, и она решила покончить с собой? Шла куда глаза глядят, вошла в первый же попавшийся подъезд, поднялась повыше, распахнула окно…

– Окно уже было распахнуто, и отпечатков ее пальцев там не нашли! Были они только на перилах: она поднялась по лестнице, потому что лифт не работал. Но окно она не открывала. Либо оно было уже открыто, либо кто-то, кто позвал ее туда, сам и открыл его.

– Она была хрупкой девушкой?

– Да, можно и так сказать. Но дело не в этом. Она была довольно-таки волевым человеком, сильным. Конечно, эта трагедия (то, что с ней произошло, я считаю трагедией) здорово пошатнула ее нервы, но не разрушила ее как личность. А потому – я просто в этом уверена! – ее невозможно было заставить выпрыгнуть из окна. К ней применили силу, но не схватили и не потащили к окну, нет, тогда бы она кричала и отбивалась… Нет, с ней поступили как-то по-другому, да только у меня доказательств нет. Вернее, они были, но их уничтожили.

– Вы заинтриговали меня, Люба!

– После ее смерти я почувствовала невероятный прилив сил. Как будто мне кто-то сверху «спустил» эти силы – специально для того, чтобы я нашла всех тех людей, которые были вовлечены в расследование. Ох, да что я такое говорю?! Да никакого расследования и не велось, по сути! Просто были люди, выполнявшие свою работу, следовавшие инструкциям. А еще среди них имелись и такие люди, которые не выполняли этих инструкций, а исполняли приказы свыше!

– Речь идет об экспертизах? – догадался Фролов.

– Вот и вы все сразу поняли. Именно! Я нашла судмедэксперта, вскрывавшего тело Раи, и поговорила с ним по душам. Просто как человек с человеком, и попросила его честно ответить мне: были ли на теле Раечки следы насилия? Били ли ее перед тем, как сбросить с девятого этажа? Может, ее чем-то напоили?.. И знаете, что он мне ответил? Сначала он взял с меня слово, что я буду молчать. И я дала это слово, потому что в тот момент мне было безразлично, нарушу я его или нет, и мое обещание уже ровно ничего не значило, ведь важна была только правда. И он показал мне черновик экспертизы, который его попросили уничтожить…

– И?..

– На теле Раи, в области живота, он обнаружил след, сильно напоминавший след от электрошокера, вот! Электрошокером убить трудно, хотя и возможно; да и вообще ими пользуются не для того, чтобы кого-то убить, а чтобы оглушить, с целью, если на тебя, к примеру, кто-то нападет, ты мог бы обороняться. Раньше-то они использовались на мясобойнях, для оглушения скота, или как «электрохлысты» на пастбищах. Словом, ощутимого урона организму они не принесли, но оглушили Раю, возможно, она потеряла сознание. Поэтому-то она и не могла сопротивляться, стала как тряпичная кукла, и после этого ее выбросили из окна. Как ненужную вещь, хлам какой-то… – Глаза Любы наполнились слезами. – Да еще так все хорошо подгадали, мол, девушку оставил жених, вот она и решила покончить с собой. А она не хотела умирать, нет!

– Где этот эксперт?

– Да он все там же и работает.

– А ему-то какой смысл скрывать правду? Насколько мне известно, судебные эксперты не так уж много зарабатывают, чтобы держаться за свое место. Кто мог его запугать? Разве что тот, кто одновременно работал в органах и имел отношение к убийству. Получается, что вашу подругу убил человек, работавший в милиции? Или?..

– Ничего я не знаю. Но я поняла тогда, что один в поле не воин. И если я и дальше буду пытаться восстановить правду, то и меня убьют. Как Раю.

– Но за что ее могли убить? Как вы, Люба, считаете?

– Я все эти годы над этим размышляю, но так ничего и не придумала. Пыталась даже связать бегство Василия с ее смертью – что они, допустим, оказались одновременно втянуты в какую-то опасную криминальную историю… Но я ничего не знаю. Рая для меня была человечком чистым, открытым, веселым, добрым. Да и Василий внешне производил впечатление очень тихого, неконфликтного человека. Знаете, о таких говорят: тише воды ниже травы. Но он очень поспешно покинул город, а Раю убили. Я испугалась, понимаете? Поэтому и прекратила искать правду. И вдруг – спустя несколько лет – появляетесь вы и интересуетесь тем, как была убита Рая. Вы полагаете, что ее смерть, вероятно, как-то связана с убийством Дениса Караваева?

– Во всяком случае, теперь-то все крутится вокруг Василия. И если он еще жив, то только он, единственный, может нам что-то рассказать. Вы, кстати, не знаете, где он?

– Говорят, он живет в Москве, но здесь бывает довольно часто. Я сама видела его, но не подошла. Подумала, что и это тоже может быть опасно. Я же вышла замуж, у меня малыш… Я не могу рисковать. А Раю уже не вернешь…

– Значит, электрошокер? Очень интересно! А фамилию этого эксперта вы помните?

– Нет, фамилию его я и не знала. Но точно помню, что его зовут Андрей Петрович и он до сих пор работает на том же месте.