Призванная быть любимой

Ну теперь многое стало понятно.

– Ты позовешь Рея? – спросила я целуя Ададжи

– Конечно.

Я волновалась. Я так долго не была с ним, что он стал почти чужим. Тот раз в кибитке не считается, я хотела не его, а Ададжи. Сейчас я пыталась вспомнить, как воспринимала именно Рея, но к своему стыду не смогла. Первое время я просто сходила с ума от страсти, не до конца понимая своих чувств, сейчас у меня было время все осмыслить. Что же, значит буду познавать его заново.

Мой мальчик нерешительно зашел в комнату и опустился на колени передо мной.

– Рей, прекрати это. Ты мой муж, а не раб. Я тебя люблю и уважаю, поэтому видеть твое унижение мне больно, – сказала я парню глядя прямо в глаза. Да люблю. И остальных люблю и буду любить, несмотря на боль. Даже Алексета.

– Меня не за что уважать. Ты была права я струсил, побоялся, что они навредят отцу, но я не допустил бы, чтобы они дали тебе зелье, - плакал положив голову мне на колени Рей.

Все-таки какой он эмоциональный?! Интересно перерастет это или таким нежным и останется?! Я надеялась на последнее. Непроизвольно улыбнулась, подняла лицо любимого, посмотрела в его невозможно ангельское лицо и сказала:

– Тебя за многое можно уважать: ты умный, добрый, решительный, сильный и очень смелый. Рискнуть своим счастьем, чтобы защитить родных не трусость. Твоя забота греет мне сердце, а нежность сводит с ума. Прости меня. Я тоже очень перед тобой виновата, я должна была выслушать, но… Ладно, что теперь об этом. Иди ко мне.

Рей присел рядом со мной на кровати, но стеснялся. Я нежно поцеловала парня, зарывшись руками в его кудри, он пах хвоей и ванилью, такие разные ароматы в его запахе удивительно гармонично сочетались. Наверное, в этом весь Рей: мягкий и нежный, почти приторный как ваниль и резкий, решительный как хвоя. Я не стала больше проявлять инициативу, отдавшись на его волю. Мой мальчик был невероятным. Он гладил меня, целовал каждый сантиметр, прикусывал, лизал изучая заново. Я таяла от его ласк, но не торопила. Сейчас это было важно. Он входил в меня медленно, при этом смотрел прямо в душу, своими глазищами. Это было слишком остро. Мы вместе познавали друг друга, двигаясь в извечном ритме. Тонули и взрывались в ощущениях пока не уснули, утомленные и совершенно счастливые.

Утром, когда мы вышли на кухню довольный Ададжи поцеловал меня и стал накрывать на стол. Все расселись по местам, но не было Алексета.

– А где Алексет?- спросила я ни к кому конкретно не обращаясь. Ответил Ворс:

– Он в комнате, не хочет портить тебе аппетит.

Я молча встала и пошла в комнату. Алекс сидел на подоконнике и не осмыслено смотрел в окно.

– Поговори со мной, – сказала я, а муж дернулся от неожиданности. Увидев меня, парень слез с подоконника и опустился на колени, раболепно склонив голову. Интересно где они набрались этой чуши? Неужели у них так принято? Вид Алекса униженного вызывал острое чувство жалости.

– Встань и посмотри мне в лицо. Я не хочу разговаривать с твоей макушкой. И прекратите падать передо мной на колени, это раздражает, мне не нужны рабы. Так тебе есть что мне рассказать или идем завтракать? –спросила я жестче чем хотела.

– Прости меня. Я знаю это не возможно, но не могу не попросить. У меня не хватает слов, чтобы выразить как я виноват, и как раскаиваюсь,- В глазах парня стояли слезы. Но верить трудно. Надо понять.

– Расскажи мне о ней. Какая она? Как ты ее полюбил?

– Ззачем? Она в прошлом. Прости… - начал парень, но я подняла руку заставив его замолчать.

– Мне нужно знать. Я не пойму тебя по-другому, а если я не пойму то поверить тоже не сумею. И, учитывая то, что ты собирался меня убить, у нас будет не одна беседа. Прости, но слезы и сожаления в твоем случае меня не тронут. Поэтому если ты действительно хочешь что-то изменить просто честно и максимально подробно рассказывай, – сказала я тоном не терпящим возражений.

Алексет сильно нервничал, но все же заговорил:

– Я учился в Академии. В тот год объявили, что мне выпала честь стать избранным. Лирион уже год как выпустил росток, и все великие кланы выбирали избранников. Я делал блестящие успехи в академии и мой потенциал как мага открывал много возможностей, поэтому эта новость меня не обрадовала. Прости, но становиться мужем неизвестно кому, да еще и без возможности изменять меня не радовала. Я злился, не мог смириться со своей участью. На практику нас отправили в Дарлион столицу эльфийского государства. На одном из маскарадов я повстречал ее. Она была как видение такая же нежная и недоступная, она манила и ускользала, а я не мог поверить, что великолепная повелительница эльфов обратила на меня свое внимание. Я совсем потерял голову, а она взяла с меня клятву, что не стану тебя призывать. Сначала я сопротивлялся, не понимал зачем, ведь я мог категорично отказаться, и выбрали бы другого мужчину из рода. Меня, скорее всего бы изгнали, но даже это не останавливало меня. Она объяснила, что хочет видеть меня повелителем, хотя у нее уже триста семнадцать лет не было супруга, что готова на осуждение за то, что ее муж не эльф, но то, что еще и изгнанный оттолкнет ее подданных. Я верил, но с каждым днем все больше походил на ее слугу. Потом лиррион выпустил бутоны, а нас призвали в храм. Как и клялся, я молчал во время призыва. Тебя призывали древней брачной клятвой единения. Несколько часов ничего не получалось, а потом вмешалась Богиня и на алтаре появилась ты. Позже ты почувствовала отсутствие связи и я был вынужден произнести ее у алтаря, чтобы не вызывать подозрений. Я разозлился на тебя, боялся, что повелительница мне не поверит и не захочет принять. На случай если что-то пойдет не так, Вириэль дала мне быстродействующий яд. Ворс сходил с ума от ревности к нагам. У него вообще по поводу них какой-то пунктик, рассказывал что хочет дать противозачаточное зелье. Тогда в моей пустой голове и родился этот проклятый план. Но тогда я еще тебя не знал. А потом полюбил и не собирался ничего делать. А дальше ты знаешь.

– Я буду думать. Пойдем кушать нас заждались, – ответила я. Его рассказ мне многое пояснил, но простить его я не готова.

 За столом нас встретили с заинтригованными лицами, но я молча наложила себе овощей и мяса и с удовольствием начала уплетать. К тому же из кибиток достали мой любимый местный капучино, и Рей приготовил мне кружечку горячего напитка, поэтому я просто наслаждалась завтраком, попутно переваривая обилие информации.

Мы все вместе пошли к Делане, чтобы узнать, где можно приобрести продукты в дорогу. Делана была задумчива.

– В этом году был не самый лучший урожай, а накопители на ближайшем поле уже лет десять как расстроены, маги в такую глушь редко попадают, поэтому если вы настроите их, чтобы мы могли восполнить потерю я сама дам все что нужно.

– Конечно. Мы с удовольствием Вам поможем, – выступил Ворс.

Что-то в этой истории мне показалось надуманным, но я отогнала сомнения. Все-таки Делане и Ададжи я безоговорочно верю. Поэтому, не потратив на сборы и часа, маги вместе с ирлингом отбыли на сутки чинить накопители.

Мы остались с нагами одни. Я понимала, что это удобный случай поговорить и уладить все наши разногласия, но из чисто природной вредности всячески избегала общества моих змеев. Стоило им решится заговорить я просто вставала и уходила. И это уже действительно было смешно с моей стороны, поэтому решив, что хватит валять дурака, я направилась к комнате мужчин. Я уже занесла руку, чтобы постучаться, но замерла услышав гневную речь Шайша:

– Это безнадежно, она специально избегает нас! За что? Что мы плохого сделали? Даже этого убийцу Алексета она выслушала, а нас не хочет.

– Шайш успокойся и возьми себя в руки. Из-за проснувшихся отцовских инстинктов ты стал невозможным. Ей нужно время, не сердись. Мы объясним, и она поймет, что у нас не было возможности рассказать, что тогда она бы не поверила. Просто я неправильно выразился от гнева, - успокаивал его Соаш.

– Нет. Она просто нами играла. Не могла она любить и уйти только из-за этой глупости. Мы для нее как и для всех магов недолюди или полугады. Только мы ее любим, а она …

На этом мое терпение закончилось и, ворвавшись ураганом в комнату, я ударила Шайша по лицу. Мы стояли и смотрели друг другу в глаза с дикой яростью. Было больно и обидно видеть в глазах моего черного змея такие эмоции, и я расплакалась и убежала.