Призыватель нулевого ранга. Том 4

— А потом ты повстречал демона? — усмехнулась она.

— Нет, — ответил я. — Началось всё с того, что я зачем-то, не имея даже возможности призвать пета с нулевым-то уровнем, попёрся в данж, прекрасно осознавая, что мне там ничего не светит. Но я просто хотел побыть в группе, испытать то, что испытывают настоящие, как я тогда думал, призыватели. Ну и на обратном пути нас убили. Если бы не нападение, я бы не встретил Йонира, и вся вереница дальнейших событий просто не началась бы. Я приехал бы домой не солоно хлебавши, сорвал бы с пальца кольцо, закинул его в дальний угол, да пошёл бы на завод работать.

— И я бы встречала день рождения одна, — проговорила на это Асакура. — Не, так дело не пойдёт. Я редко встречаю кого-то, с кем мне так легко, как с тобой. Сначала я думала, что мне показалось, и старалась отгородиться от тебя. Тогда, когда я устроила тот смерч на пустыре, я злилась на саму себя за то, что не могу одолеть простого мальчишку, но уже тогда понимала, что ты не просто мальчишка, а целеустремлённый. Вот смотри, у тебя уже есть демон в качестве пета, призрак, артефакт, если я не ошибаюсь, который запечатывает пространство, меч, который рубит призраков на раз. Теперь ещё и броня будет легендарная. Даже нет, уникальная. Признаться, даже у меня куда более скромный арсенал.

Это она ещё про некромантский артефакт не знает. Но, чувствую, придётся скоро рассказать.

— Всё это не само собой появилось, — ответил я. — Кроме Йонира, всё остальное я находил, целенаправленно занимаясь чем-то. То есть везде присутствуют мои усилия.

— В том-то и дело, — ответила мне девушка. — Ты — целеустремлённый, и всегда добиваешься своей цели. Если кто-то и сможет закрыть портал в Канде, то только ты.

— Я постараюсь это сделать, — кивнул я и разлил нам ещё шампанского. — Главное, понять, с какой стороны подойти к задаче.

Больше мы о делах не разговаривали. Асакура вспомнила школу и то, что у неё никогда особо не было детства. Да она и не горела особо желанием. Когда её сверстницы играли в куклы, она ходила в клуб, где обучали единоборствам. Потом выяснилось, что у неё просто невероятный потенциал, и понеслось. Книги, наставники, видео, задания и так далее и тому подобное.

Сдала она всё отлично, инициация прошла лучше некуда, и в добавок она сразу же смогла добиться признания. Как-то так вышло. И она почти сразу стала неким символом, к которому простые люди не относились, как к человеку. Почти сразу её пригласили в орден демоноборцев, как лучшую выпускницу того года, и ещё три года она проходила различные программы там. Всё сдала, и после отработала своё обучение в данжах, добывая разное.

Последним, так сказать, впускным испытанием в орден должна была стать поимка Йонира. И после этого она могла уже брать себе ученицу. Но она не справилась и вышла из ордена, поняв, какое это дно.

— Понимаешь? — она посмотрела на меня таким взглядом, который я никогда у неё не видел и, наверное, уже никогда не увижу. — Я — легенда. А вспомнить мне нечего!

— А мне — наоборот, — ответил я. — Взять хотя бы ту же плиту, которой меня хотели расплющить.

— Ой, ну это совсем тупо было, — хохотнула девушка и легонько хлопнула меня по плечу. — Тебя так просто не взять.

— Если бы я не догадался, могли бы и убить, — ответил на это я.

Мы допили шампанское, поболтали о какой-то ерунде и пошли спать. Я выключил свет и прислушался. Звуки ночных городов примерно одинаковы, но мне казалось, что я слышал что-то отличающее этот конкретный город от Канда.

Так я пролежал минут десять или пятнадцать, когда услышал шёпот сбоку.

— Макс, — затем несколько секунд тишины. — Макс, ты спишь?

— Нет, — ответил я. — Слушаю звуки города.

— А можешь… — она начала быстро, но всё-таки споткнулась и замолчала, ища слова, после чего мне на плечо легла её горячая ладонь, которая потихоньку стала спускаться ниже.

Я понял, чего она хочет, хотя её губы снова раскрылись, чтобы что-то сказать. Но слова были уже не нужны, поэтому я перевернулся и придавил её к кровати.

* * *

Гвельф никак не мог поверить своему счастью. То, что он считал легендой, недостижимой мечтой вдруг оказалось у него в руках. На самом деле даже гораздо больше этого. Потому что всё на деле легенда — это не мёртвый застывший материал, а реально живое существо. И обращаться с ним надо соответствующе.

Общаться с тем, кого его заказчик называл Робом, было сложно. Он пытался изображать слова, но почти не говорил. А вот образы он умел создавать отлично. Правда, становилось очевидно, что он очень мало видел. Большая часть образов была либо из пещеры, либо из путешествия сюда. Кое-что артефактор даже узнавал.

— Сколько же ты просидел там в полном одиночестве и тишине? — поинтересовался Гвельф у того, что все всегда считали просто материалом для придания амуниции и артефактам легендарности. — Это же невероятно.

— Это закончилось, — лаконично ответил Роб. — Сделай меня самым лучшим доспехом в мире. Я хочу защищать своего друга.

Хозяин мастерской покачал головой. Он до сих пор боялся себе признаться в том, что хочет заполучить это существо. Но в то же время знал, что не может себе этого позволить.

Роб не отвечал словами, но доносил в голову Гвельфа образы и эмоции. Иногда обрывочные, иногда непонятные, но все вместе складывающиеся в единую картину.

— Хочешь остаться у меня? — спросил артефактор с робкой надеждой. — Я могу бросить свою мастерскую, возить тебя по миру. Показать тебе всё! Что ты увидишь с призывателем? Бесконечные данжи? Тысячи монстров? Удары, ссадины, укусы, царапки?

— Благодарю за предложение, — отозвалось невероятное существо. — Но у меня договор с Гардаром. Давай приступим к делу.

Гвельфу ничего больше не оставалось, как последовать словам Роба. Он старался, как мог. Раскручивал сферы для пущего эффекта, раскатывал чешую, которая сама по себе была невероятно крутой, добавлял разные ингредиенты, чтобы вещь получилась поистине уникальной.

Только Роб не особо оценил его старания.

— Это не нужно, — сказал он на единственный рог уникора, которых и в природе, может, не осталось. — Лишнее, — это на усы болотного уползня. — Не стоит, — на крылья верхолётки.

И лишь однажды он сказал:

— Оставь, — на колер для будущих цветов.

Гвельф работал всю ночь без продыху. От брони то бил яркий столб света, то он загорался пламенем, то исчезал в собственной тьме, то начинал уползать, живя собственной жизнью. Но артефактор, не смыкая глаз, довёл всё до нужной точки, ровно так, как указало ему существо.

И, да, этим самым он всё ещё пытался получить его расположение.

Пришло время последнего превращения. Гвельф положил броню под специальный пресс, где она должна была стать тем самым уникальным предметом. Редкие сферы, среди которых была одна даже сверхредкая, потихоньку впитывались в чешую, облитую или облепленную Робом. Артефактор затруднялся сказать, что именно он сделал.