Pro-Am: влюбленные в Танец

Ставит меня по линии танца, заставляет сделать несколько раз – что-то получается. Идет к пульту, включает нам музыку. Я в это время одиноко стою в позиции, жду его, ощущая свою неловкость, бездарность и никчемность. Подавляю слезы. Когда подходит, стараюсь лучезарно улыбаться. В конце концов, это же мне нужно на бал.

Рассказывает, что у них скоро соревнования. Поэтому так много пар на паркете – спортсмены готовятся к турниру.

Все занятие борюсь с собой, старюсь сосредоточиться на объяснениях Паши и хотя бы приблизительно повторять, что он показывает. Красная – от напряжения и стыда – заканчиваю занятие.

В раздевалке спрашиваю у Марины, где можно купить туфли – мои спадывают, когда я делаю большие шаги. Очевидно, что я не смогу в них быть на балу. Обзаведусь бальными туфельками – о таких много говорилось в одной старой, давно забытой сказке. Марина объясняет, что рядом есть магазин – можно померять и продавцы помогают с выбором. Что ж, хоть что-то приятное намечается в этой истории. Пусть у меня на память об этих днях останутся настоящие бальные туфельки!

Смотрю на ее спину – там наклеены тейпы. Спрашиваю, что со спиной. Она говорит, что есть проблемы. И что Паша, домашний тейпист, клеит ей их регулярно. Домашний тейпист! Так они не только на паркете пара! Теперь понятно, что случилось, когда я при всех выразила ей свое восхищение его педагогическим талантом! Ужас, конечно. Что она должна была почувствовать под обстрелом стольких взглядов? Что я нацелилась на ее парня на глазах у кучи народа?! Охх, как все криво получилось… Так, с этим я поработаю чуточку позже. Сейчас нужно определиться, как дать понять, что я уважаю, что они – и танцевальная пара, и парень с девушкой.

Дома делаю растяжку. Надо бы еще гантельки подключить – укреплять руки. Разбирая свои танцевальные принадлежности, беру в руки платье. Оно пахнет моим потом и Пашиным парфюмом. Утыкаюсь в него лицом, вдыхаю эту смесь запахов и плачу навзрыд. Боже, ну почему все происходит с опозданием в двадцать с лишним лет!

30.09.2023

Колени болят. Стопы ноют. Я решительно иду в зал. Все уже по привычной схеме – жду Пашу, пока он наговорится с кем-то у пульта, заберет меня на поклон. Разминка и – шаги, шаги, шаги. Правый поворот, левый, хоть и кривенький пока. По квадрату, в линию. Вокруг двигаются пары, я шарахаюсь от них, боясь столкнуться. Паша говорит, что я должна научиться доверять партнеру. И только его ответственность, чтобы партнерша была в безопасности. Я киваю, но продолжаю пытаться все контролировать.

Мы пробуем вальсировать в паре. Я все еще в шоке от позиции и того, как решительно Паша прижимает мою грудь к себе и требует отдать бедра в пару. На мгновенье, пока мы стоим, я это делаю, потом все равно отклеиваюсь, потому что мне кажется, что ему должно быть неприятно.

Хвалит меня за каждую мелочь, чувствую много поддержки. Начинаю думать, что что-то получается и, возможно, стоит взять еще абонемент, на следующие восемь занятий, чтобы красиво поставить вальс. В нем появились шассе, спин-поворот, перемены. Мне увлекательно и интересно отрабатывать давно забытые фигуры.

С этими мыслями иду в раздевалку после занятия. В ней почти пусто. Полноватая девочка лет восьми переодевается вместе с бабушкой. Сморит на меня серьезно и говорит:

– Вы чья Pro-Am?

– Что?

– Чья Вы Pro-Am?

Я вопросительно смотрю на бабушку, не понимая, о чем меня спрашивает ребенок. Та лишь пожимает плечами. Говорю, что не знаю.

Вечером пишу Паше даты занятий на второй абонемент в октябре. Он ничего не отвечает. Внутри меня начинается мучительный монолог про то, что ему на самом деле стыдно со мной танцевать – вокруг сплошные красавицы и красавцы, а моя неуклюжесть и размеры его отталкивают. Терзаю себя этими мыслями, реву в ванной, чтобы дети не видели. Выхожу с красными глазами.

Доча замечает, спрашивает, что происходит. Говорю, что, наверное, я чудовище нашего паркета. Она, в своей манере, советует плевать на всех и думать о бале, на котором я всех уделаю.

Звонит сестра, болтаем с ней обо всем. Говорю, что начала заниматься танцами. Отвечает, что главное – не влюбляться в учителя. Я смеюсь и рассказываю, сколько ему лет. Она очень скептично говорит, что это пустяки, приводит пример с Пугачевой и Галкиным. Я только лишь вздыхаю – двадцать лет назад я, конечно, поборолась бы за его юное сердце, чисто из женского тщеславия, а сейчас мне бы вальс вспомнить и не опозориться на всероссийском корпоративе.

02.10.2023

Нужно перенести занятие с 3 на 7 октября, у меня внезапно поставили съемки лекции в студии. Пишу Паше. Отвечает, что без проблем. Спрашивает про занятие в воскресенье, подтверждаю, что все по плану.

А на предыдущее сообщение про график в октябре не ответил. Напрягаюсь, опять бегут мысли, что ему неприятны наши занятия. Пишу резко, с претензией:

Паша, ты это сообщение игнорируешь, потому что больше не хочешь меня учить?:

Павел, есть ли возможность на октябрь вот это время распланировать:

1. 10 октября в 14.00

2. 14 октября в 14.00

3. 20 октября в 17.00

4. 22 октября в 18.00

5. 24 октября в 14.00

6. 26 октября в 17.00

7. 28 октября в 16.00

8. 1 ноября в 14.00?

Конечно, нет! Так всё и планируем! Просто пока что не было времени пройтись по каждому дню, завтра постараюсь ответить!

Фухх. А то ведь я уже начала думать)

Все хорошо! Не волнуйтесь!

Выдыхаю. Надеваю суппорты, предварительно намазав колени бальзамом «Звездочка». Все время их сейчас разминаю – сажусь со скрипом, встаю, опираясь на подлокотники. Боль уже не проходит, только чуть притупляется. И лишь на паркете я ее не чувствую.

Сижу, пью чай, сопоставляя в голове жутки цифры нашей разницы в возрасте. Это что же получается, мой партнер родился в тот год, когда я, уже отчаявшись, отказалась от Танца?! Боженька, ты тогда что ли спохватился, понял, что «мы ее теряем»? Оччень смешно.

04.10.2023

С утра занимаюсь гантельками и растяжкой. Уже несколько дней есть приятные ощущения собранности в теле – словно я возвращаю себе прежнюю форму.

Иду в салон, где продают танцевальные принадлежности. Поднимаюсь на второй этаж и попадаю в мир соблазна и искушений – украшения, парики, топики, аксессуары. И туфли – всех сортов – кожа, атлас, для латины, для стандарта.

Пожилая дама помогает мне выбрать размер и начинает приносить варианты. Я меряю, пытаясь ощутить, как буду танцевать в той или иной модели. Наконец, она приносит сатиновые, с мягкой кожей по подошве. Белые. Сияют. Надеваю – это они! Радостно беру, прижимая к груди.

– Вам нужны накаблучники?

– А что это такое?

– Это такие накладки на каблуки – чтобы паркет не царапать, и быть поустойчивее.

– Конечно, нужны.

Какой-то мужчина был вызван из закромов салона, забрал мои драгоценные туфли, взял прозрачные штучки, ушел. Через несколько минут вернулся – и мне с гордостью продемонстрировали, что на каблуках имеются силиконовые накладки, призванные спасти паркет и меня на паркете.

Счастливая, возвращаюсь домой. Меряю свои Дансмастеры, отрезаю лишние сантименты ремешков для застежки. К балу готова! Осталось платье найти.