Про интересные охотничьи и рыбацкие истории. Книга 4

– Дядя Саша, а чем вообще занимается ваш посёлок? – спросил я.

– А когда начали строить это водохранилище, по-моему, в тысяча девятьсот семьдесят четвёртом году, топографы вычислили, по какому горизонту будет зеркало воды. Вот по этим отметкам и вырезали весь лес, который пошёл на производственные нужды. Леса было выпилено огромное количество кубометров, чтобы он не ушёл под воду. Вот этим и занимался наш посёлок и много других посёлков, которые вели заготовку леса, очищая котловину от подроста, – закончил диалог дядя Саша.

– «Когда мы были молодые и чушь прекрасную несли…» – сказала тётя Дуся, вспомнив слова из какого-то стихотворения. – Вы давайте кушайте, кушайте, а то мы вас своими баснями кормим.

Щука была просто великолепная. Авдотья Никитична приготовила её по своему рецепту, и именно её блюдо съели в первую очередь. Налегали в основном мы с напарником, а хозяева кушали нашу колбасу, тоже не отставали от нас, да ещё под сто граммов. Наелись, напились чаю и сидели разговаривали про то про сё. Хозяева рассказали нам, что нерюнгринские ребята чуть не замёрзли на дороге во время пурги.

– В ы-то тогда уехали зимой, а они поехали на следующий день. Хозяин, у которого они были на постое, их сильно уговаривал, но они не согласились и поехали в Нерюнгри, ссылаясь на то, что прогуляют и на работе им попадёт. И чудом остались живы! Если бы их не вытащил наш К-700 с отвалом, который производил очистку нашей главной дороги… – закончил дядя Саша.

– По-моему, они сильно рисковали. Неужели работа дороже жизни? – спросила тётя Дуся.

– Да, наверное, были поддатые, – сказал мой напарник.

– Эта водка никого и никогда до добра не довела, – сказала тётя Дуся.

– Вот вы никогда не выпиваете в тот день, когда уезжаете, – сказал дядя Саша.

– Мы понимаем, что можно заснуть за рулём в таком состоянии. Притупляется реакция и так далее и тому подобное. Короче, все эти «нельзя» написаны кровью, и придерживаться их необходимо, – сказал я.

– Авдотья Никитична, мы собираемся на ночлег. Там всё есть, топить баню не надо?

– Мы вчера баню топили, так что в ней тепло, спальники положите: один на полок можно, а второй – две лавки рядом поставьте и можете спать. А там потом – на рыбалку. Саша вам подсказал место, где ловится золотой карась?

– Да, подсказал, – сказал мой напарник.

– Но вот, вперёд и с песней! Удачи вам! – сказала тётя Дуся, и её поддержал дядя Саша.

– Если что, обращайтесь, не стесняйтесь, – сказал дядя Саша и встал из-за стола.

– Спасибо за хлеб, за соль, – сказал я.

Мы встали из-за стола и вышли из квартиры, которая нас приютила, накормила и напоила чаем. Пальма нас как будто поджидала: начала улыбаться и махать хвостом.

– Саша, а я ничего не взял с собой, чтобы угостить собачку, – сказал мой напарник и вернулся в квартиру. Тётя Дуся дала ему два кусочка сахара.

– Это её любимое лакомство, – сказала она.

Мой напарник вышел на крыльцо и протянул мне один кусочек сахара. Я взял его и бросил Пальме. Она его поймала на лету, тут же два раза хрумкнула и проглотила. Также поступила и со вторым кусочком сахара. Затем она ещё раз подскочила к нам, я погладил её по голове, и она отошла в сторону.

– Да, сладкоежка, – сказал мой напарник, и мы пошли в баню устраиваться на ночлег, прихватив из машины свои спальники.

В бане было действительно теплее, чем на улице. Пахло душистым мылом и мятой (видимо, когда парились, добавляли мяту в ковш, которым поддавали в парилке). Как тётя Дуся сказала, так мы и поступили. Саня лёг на полок, расстелив спальник, а я подставил лавку к лавке, которая стояла возле стены, и получилась импровизированная кровать. Бросил спальник и залез в него, лёг, прежде подстелив под голову рюкзак. Немного поговорили, и я уснул. Проснулся только утром. Ночью слышал, как лаяла Пальма, но проснуться не мог: так сладко спал. Саня тоже не жаловался на плохой сон.

Хозяев беспокоить не стали, собрали всё необходимое и пошли на песчаный пляж, где установили палатку, разложили все вещи (спальные мешки, куртки и походную одежду, которая в бане почему-то отсырела) на просушку и начали варить чай и супчик для себя.

– Саня, мы утрянку-то проспали, – сказал мой напарник.

– Да всё будет нормально, наверстаем. Лишь бы войти в ритм, и всё будет нормально. Ты только посмотри, какая здесь природа!

Песчаный пляж, ива развесила свои косы-ветви, кустарники всевозможные. Трава – просто шёлковая, песок жёлтый, который дальше не даёт расти траве. Вода прозрачная с голубоватым оттенком возле берега; а дальше, чем глубже, тем зеленее. Небольшими волнами набегает она на песчаный берег и смачивает песок, который становится немного темнее, а потом, когда вода отливается, то песок быстро принимает тот же оттенок, какой был вначале. Птицы поют на разные голоса, кулики бегают по берегу, своим свистом оповещая о своём присутствии, а воздух – просто не надышаться! Все запахи смешиваются между собой, и я назвал бы этот воздух «морской бриз». Эту картину немного подпорчивают своим карканьем вороны. Но это природа, и никуда от неё не деться. Чайки летают над водой и не только, залетают в посёлок, своим криком напоминают, что они хозяева и над сушей. А водная гладь простирается на огромное расстояние, что глаз не оторвать.

– Да, Саша, летом здесь красивее, чем зимой. Теперь знаем, что можно запросто приезжать сюда. Будем ездить в это красивое место.

Всё сварилось. Мы покушали, напились чаю, всё прибрали и пошли пробовать ловить золотых карасей. Мой напарник сходил и принёс надувную лодку, а вместе с ним пришла Пальма. Лодку накачали и поплыли туда, куда нам указал дядя Саша. Лодка была большая, и мы свободно в ней разместились, было намного комфортней. Сначала Пальма хотела бежать за нами, но я ей дал команду охранять наши вещи. Она осталась в нашем лагере, легла на песок, свернувшись клубком и наблюдая за нами.

С разговорами доплыли до заводи и остановились на биваке, который уже был облюбован местными рыбаками. Старое кострище говорило, что здесь рыбацкое место, часто посещаемое, а немного дальше, метрах в десяти, стоял добротный шалаш на случай непогоды. Недалеко от него стоял самодельный стол для принятия пищи и лежали штуки три чурки, чтобы можно было присесть к столу. Погода была тёплая и располагала к рыбалке.

Приготовили удочки, заняли места, распустили леску, наживили червяков и начали рыбачить: Саша – на своём месте, я – на своём. Вездесущие комары, как всегда, жужжали над ухом и старались сесть на лицо и на руки, и им это удавалось, но короткий взмах рукой отгонял их: без этого никакая летняя рыбалка не обходится. Я замерил глубину, она оказалась приличной, где-то метра полтора, по этим замерам настроил удочку и приступил к любимому делу. Поплавок приводнился в то место, куда я хотел, и, покачиваясь на волнах, красиво смотрелся, потом резко ушёл под воду. Я потянул и вытащил ерша.

– Вот только тебя здесь не хватало! – сказал я и отцепил рыбёшку. В воду её сбрасывать не стал, так как знал, что ёрш может клюнуть ещё раз, и бросил в сетку под рыбу, которая лежала в воде для этого случая. Ёрш немного посверкал под водой и успокоился.

– Есть начало! – крикнул я.

– Саня, что поймал?

– Да ерша! И пусть мне докажут, что ёрш не рыба! – сказал я, и мы начали смеяться.

– Лиха беда начало!

– Саша, а ты что поймал?

– Да пока ничего, – с улыбкой ответил мой напарник.

Пока я говорил, поплавок куда-то делся. Я потянул удочку и вытащил рыбу, которую впервые увидел.

– Саня! Опять поймал. Но я такую рыбу ни разу не ловил и не знаю, что я поймал, – сказал я.

– Саша, покажи! – крикнул напарник.

Я поднял удочку, на которой извивалась пойманная рыба.

– Саша, это ротан. Снимай его осторожно, он может пальцы порезать, – сказал мой напарник.

Действительно, у него такие острые плавники, что можно запросто порезаться. Снял его с крючка и бросил в сетку. Он сначала вёл себя тихо, а потом, по-моему, устроил охоту за ершом.