Пробелы в памяти

— После родов я буду невероятно толстой, — пробормотала Мелоди, тяжело вздохнув.

— Не думаю, что Сириуса это как-то беспокоит, — фыркнул Регулус, обходя грязную лужу.

— Конечно, его это не беспокоит! Это же не он растолстеет, — раздраженно буркнула Мелоди.

— Нет, я никогда не женюсь, — вздохнул Регулус.

— Добрый день! — окликнул их мужской голос.

Они синхронно повернули головы в сторону дома, мимо которого проходили. К ним по дорожке шел приветливый сосед Эдвард. А на руках он держал младенца, закутанного в теплую детскую курточку розового цвета.

— Добрый день! — хором поздоровались Регулус и Мелоди.

— Это ваша дочь? — спросила Мелоди, кивнув на заворочавшегося ребенка.

— Да, это моя маленькая Гермиона, — расплылся в улыбке мужчина. — А вы тоже ждете прибавления? — заметил он.

— Нет, я просто толстая, — раздраженно фыркнула Мелоди.

— Беременность плохо влияет на твой характер, — в который раз за этот день вздохнул Регулус. — У нее красивые глаза, — заметил он, кивнув на девочку.

Гермиона смотрела на незнакомых людей большими карими глазами. Мелоди с уверенностью могла бы сказать, что она их изучает. Слишком умный взгляд у этой малышки.

— Добрый день! — Раздался рядом грудной женский голос. — Ох, вы ведь наши соседи! — воскликнула женщина, появившаяся рядом с Эдвардом. — Я Джейн! Очень рада, наконец-то, познакомиться с вами лично!

Джейн радостно улыбалась, рассматривая их такими же карими глазами, как и у девочки. Каштановые волосы женщины были собраны в хвост. И Мелоди с тяжелым сердцем убедилась в том, что после беременности похудеть будет проблематично. А еще ей не нравился внимательный взгляд Джейн, которым она ее окинула. Неужели нельзя вести себя нормальнее и не обращать внимания на ее живот?

— Вы же наблюдаетесь у врача? — серьезно спросила Джейн.

— Я сама врач, — буркнула Мелоди.

— Прекрати огрызаться на людей, — одернул ее Регулус. — Она музыкант. А сейчас заниматься музыкой довольно проблематично, поэтому она стала немного раздражительной, — сказал он Грейнджерам.

— Я хочу лимон! — пробормотала Мелоди.

Кажется, Регулус выругался. Эдвард еле подавил смешок и пригласил их к ним в дом. А Джейн сказала, что у них есть лимон. Вздохнув, они согласились погостить у них. Мелоди не была сильно в восторге. Она сегодня устала от покупок, устала от постоянного недовольства Регулуса, устала от того, что Сириус теперь бывает у них раз в неделю, потому что за ним теперь ведется усиленное наблюдение. Все в Ордене опасаются того, что он сунется к Пожирателям и сложит там свою буйную голову.

— Значит, ты действительно музыкант, — раздевая дочь, с неподдельным интересом спросила Джейн.

Мелоди только кивнула, снимая с лимона шкурку. Она ела лимоны, очищая как мандарины, без сахара. Было какое-то удовольствие в том, чтобы чувствовать эту кислоту. Лимон такой же кислый, как ее жизнь до появления в ней Сириуса. К сожалению, она успела слишком полюбить лимоны, чтобы отказаться от них так же легко, как от этой кислой жизни.

— Но тебе действительно стоит записаться к врачу, — произнесла Джейн.

— Или мы можем помочь, если вы не доверяете врачам, — прибавил Эдвард, поставив на стол поднос с кружками чая. — Вообще, мы дантисты…

— Кто? — вырвалось у Регулуса.

— Зубы людям лечат, — хмыкнула Мелоди. — Он боится дантистов, — пояснила она, заметив недоумевающие взгляды супругов. — Травма детства, да, Лео?

— Я придушу Сириуса, — прорычал Регулус.

— Сириус, это его старший брат, — произнесла Мелоди. — Именно он пугал его в детстве страшилками о дантистах.

— Давай ты будешь есть свой лимон молча, — пробормотал Регулус, пока Грейнджеры тихо хихикали.

— На самом деле, по образованию, я акушерка, — произнесла Джейн. — Ну, не только акушерка.

— А кем работаешь ты, Леопольд? — с неподдельным интересом спросил Эдвард.

— Я писатель, — невозмутимо ответил Регулус.

— И на что же вы живете? — растерянно спросила Джейн.

— А мы не работаем, по вашему? — прищурилась Мелоди. — Вы бы знали, сколько дохода приносит писательство. Нам вполне хватает на жизнь и на ребенка хватит.

Судя по взглядам супругов, они в это не особо верили. Мелоди подумала, что доказать своих слов она не сможет, поэтому махнула на это рукой. Но работа музыкантов во всяком случае оплачивалась неплохо. Правда, ее родителям пришлось перетерпеть много несчастий, прежде чем добиться чего-то от этого мира. Не удивительно, что она единственный ребенок в семье, при том поздний. Поразительнее то, что ее родители были вместе с начальной школы. Вместе всю жизнь, пусть и не сразу они стали парой.

Регулус поддерживал беседу с Грейнджерами, нервно косясь на Гермиону, которая не сводила с него больших глаз и вертела в ручках какую-то игрушку. Мелоди рассеянно подумала, что первый друг ее ребенку уже найден. На первых годах жизни они точно смогут общаться, а дальше будет видно потом. Но она надеялась на то, что скоро война закончится и они смогут стать нормальной семьей, а не играть непонятно кого.

— Мне кажется, она волшебница, — прошептал Регулус ей на ухо, когда Джейн понесла дочь спать, а Эдвард ушел на кухню.

— Почему ты так решил? — подняла бровь Мелоди.

— Она мне цвет волос изменила, — буркнул Регулус, указав на зеленые кончики волос. — По-моему, этого достаточно для доказательства.

— Разве магия проявляется в такой раннем возрасте? — удивленно спросила Мелоди.

— Если верить маме, то у Сириуса первый магический выброс произошел на пятом месяце его жизни, — пожал плечами Регулус. — А этой девочке уже точно больше года.

— И она рассмотрела в тебе слизеринца, — хихикнула Мелоди. — Ты ей понравился.

Регулус как-то обреченно вздохнул и улыбнулся вернувшемуся Эдварду. Мелоди почему-то решила, что Регулус тоже любит детей. Главное, чтобы еще и он не стал называть ее ребенка щенком. Ей хватит одного пса.

***

Ей было немного не по себе под немигающим взглядом Сириуса. Только понять, что сейчас у него в голове, она не могла. И от этого становилась еще неуютнее. А она даже нормально пошевелиться не может. С таким животом вообще все неудобно. Восьмой месяц! Ей начинает казаться, что живот теперь с каждым часом становится все больше и больше. Иногда в голове мелькает мысль, что еще немного, и она лопнет, как воздушный шар, который оказался переполнен воздухом.

— Это невероятно, — выдохнул Сириус. — Черт, я сдохну от перевозбуждения, — пробормотал он, продолжая не мигая смотреть на нее.

— От этого не умирают, — нервно пробормотала Мелоди.

— Я буду первым, — прошептал Сириус, придвинувшись ближе к ней.

Не улыбаться рядом с ним не получалось. Тем более не возможно сдерживать нежную улыбку, когда он так осторожно и трепетно кладет свою теплую ладонь на ее живот, когда мягко целует, шепча какие-то глупости, и довольно жмуриться, если погладить его по голове. Вот и попробуй сказать, кого ее беременность изменила сильнее: его или ее? Он практически всегда ведет себя, как довольный пес. И она уже точно уверена, что собаки так ведут себя лишь когда их за что-то хвалят, гладят, когда с ними играют. А Сириус ведет себя так, как только окажется рядом с ней.