Проблема для неудачника

Из раздумий меня вывел голос Лёши:

– Принцесса, ты не зависла часом? Намекни где кнопка, я перезагружу.

Его абсолютно не смущало присутствие за столом Ани. Я взглянула на девушку в поисках поддержки, но она, казалось, получала удовольствие от наших пререканий. Ну конечно, такое бесплатное представление, какой дурак откажется.

– Боюсь, в программе запутаешься.
– ответила я и слащаво улыбнулась.

Леша не отставал, скривив лицо в подобии выражения милейшей нежности.

Я не удержалась и пробубнила:

– Лимончик съешь, смотреть тошно.

Таракашка отлично понимал, что своим поведением он заставлял меня беситься до такой степени, что я уже не могла так уверенно отрицать наличие сходства с моим папулей.

– Из вас получится прекрасная команда.
– со смехом провозгласила Аня.

– Ага, прям Биба и Боба, два… - начала я, но Леша перебил.

– Фу-фу-фу! Тебя во дворце не учили, что королевским особам нужно тщательно следить за речью.

Убейте меня, ну пожалуйста!

Я посмотрела на парня таким взглядом, от которого он должен был превратиться в пепел, но как только не старалась, с ним ничего не происходило. Ни одного даже маленького намека на боль и страдание. Кажется, Ковалевский сильно переоценивает мощь моего взгляда.

По требованию Ани мы обменялись с Лешей телефонами. И, судя по тому, с какой ухмылкой он на меня посмотрел, занеся в записную книжку, я всей душой сомневалась, что мой номер можно будет найти на букве «Д». Недолго думая, я уткнулась в экран и забила в память новый контакт, гордо озаглавив его «Таракан». После чего довольно улыбнулась, теперь мир вновь крепко стоял на трех китах.

Домой я приехала к половине третьего и практически моментально рухнула спать, надеясь с утра изначально принять человеческий облик. Судя по тому, что в квартире было несказанно тихо, я сделала вывод, что Виталик спит. Сейчас мне было проще представить друга великим агрономом, чем тусующимся где-то в клубе.

Выспаться до конца мне так и не удалось. В половину двенадцатого меня разбудил звонок телефона, заставивший подскочить в кровати и пару раз вспомнить звонящего не слишком ласковыми словами.

Я поднесла телефон к глазам и пробубнила:

– Тебе-то какого черта от меня понадобилось.

После чего провела пальцем по экрану, чтобы принять вызов, практически мгновенно услышав в трубке приторно сладкое:

– Диииии, милая, привет!

– Привет, Ален.
– сказала я, пытаясь вспомнить с какой интонацией я вообще с ней раньше общалась.

Захотелось треснуть себя по лбу. Ну вот какого черта вчера было вспоминать про прошлую жизнь? В данный момент я уже была согласна погрузиться на дно какого-нибудь океана, лишь бы быть вне зоны досягаемости своей бывшей заклятой подружки.

Алена Альтман является дочкой одного из бизнес партнеров моего отца, хорошие отношения с которым папуле нужны примерно так же, как Гарри Поттеру его волшебная палочка. Так что, естественно, дружба с этой милой девушкой входила в список моих обязательных дел. Не считая того, что Алена конченая завистливая сучка, которую я не переношу на дух, других минусов у нее нет.

– Птичка на хвостике принесла, что ты сейчас в столице?
– промурлыкала «подружка».

Не Сергей ли Викторович этого пернатого друга часом зовут?

– Так и есть.
– равнодушно ответила я.

– Это так классно! Представляешь, я тоже на пару недель здесь. А мы так давно не виделись!

Ну охренеть теперь… Я понимала, к чему идет разговор, но предпочла косить под дуру до последнего. Ну а вдруг прокатит?!

– Ммм… Надеюсь, ты хорошо проведешь время.

– Это само собой. Ди, мы просто обязаны встретиться!

Не прокатило. Проблема была в том, что я категорически не могла отказать Альтман. Я не успела бы еще повесить трубку, как об этом узнал мой отец, а лишнее внимание с его стороны мне было абсолютно не нужно.

– Да, прекрасная идея.
– я старалась говорить максимально радостно.

– Может сегодня? Ты же не занята?

Что ты, какие у меня вообще могут быть дела. Сейчас доем омаров, сбегаю в салон и буду свободна как ветер.

– Сегодня будет просто замечательно.
– подписала я свой приговор, руководствуясь тем, что казнь лучше не откладывать.

– Договорились.

Алена назвала адрес и название ресторана, который ей приглянулся, я сделала вид, что была очень счастлива ее слышать и, наконец, положила трубку, предварительно еще раз возрадовавшись нашей скорой встрече.

Создалось ощущение, что моим настроением помыли полы и вернули в весьма скверном состоянии. Я поднялась с кровати и распахнула шкаф, присматриваясь к платьям, соответствующим уровню встречи. Когда я поняла, что муза меня покинула, то дернула с вешалки первое попавшаяся, кинула на кровать и поплелась в ванную.

Ковалевский быстро понял, что со мной сейчас лучше не связываться, терпеливо ожидая пока я сама всё расскажу. Долго под его пытливым взглядом выстоять было невозможно, поэтому, налив чаю, я встала напротив и сказала:

– Звонила любовь всей твоей жизни, сегодня в три мы с ней встречаемся.

От этих слов Виталика передернуло, и он резко спросил:

– А этой козе-то что тут понадобилось?

– О причинах своего, наверняка, чертовски важного визита, она упомянуть забыла.

Было у Аленки одно больное место, проходиться по которому я считала наивысшим удовольствием. Она души не чаяла в Ковалевском, который, к слову, не переносил ее на дух и старался держаться от девушки на расстоянии пушечного выстрела, однако это не мешало ей представлять в голове, словно они практически Ромео и Джульетта, ну или Джек и Роза, в крайнем случае. Но кончить должны были более оптимистично, умерев в один день с клятвами вечной любви как минимум.

Виталик молчал, а я продолжила:

– Я передам от тебя пламенный привет.

Друг кисло улыбнулся, а я не могла ничего с собой поделать. Едкость и сарказм были моей защитной реакцией, помогавшей справляться с собственными эмоциями.

– Да не переживай ты так, не сожрет она тебя.
– поняв, что я уже накручиваю себя, попытался успокоить парень.

– Сожрет и не подавится.
– пробубнила я, а потом подняла глаза и честно призналась.
– Я уже не знаю как с ней общаться. Понимаешь, улетев осенью, я словно начала жить заново. Мне не нужно больше притворяться, не нужно исполнять волю папочки, каждый раз боясь взболтнуть лишнего или сделать шаг не в ту сторону.