Проблема выживания

– Вы говорите, тут очень далеко видно? – вмешалась Люба.

– Вы не поверите, насколько далеко тут можно увидеть окрестности, – с неожиданной горячностью заговорил директор обсерватории. – Я видел холмы на расстоянии тысячи километров, в этой цифре я абсолютно уверен, видел какие-то странные строения…

– Строения? Но вот они, – Эдик кивнул в сторону ребят, – подошли к концу дороги, к самому краю того места с Земли, которое, как вы говорите, было скопировано…

– У меня нет оснований думать, что на всей этой… гм, поверхности из разумных существ оказались только мы с вами, то есть люди. Я полагаю…

Перегуда вдруг умолк и опустил голову. Ростик понял, что теперь его будет трудно разговорить, ученый думал о чем-то в высшей степени серьезном.

– Скажите, как наши читатели еще могут установить, что они оказались не на Земле? – спросил Эдик.

У этого парня или абсолютно пусто в голове, или он потрясающе хладнокровен, подумал Ростик. Впрочем, он сам почему-то поймал себя на мысли, что воспринимает все происходящее достаточно спокойно, словно просто приехал на трамвае не на ту остановку и теперь выясняет, что есть интересного на новом месте.

– По тем приборам, которые есть у них дома, – отозвался Перегуда усталым, даже подавленным голосом.

– Например?

– Что-то странное происходит с компасом, – высказался Антон.

Перегуда покачал головой.

– Не только. У меня складывается впечатление, что весь приборный парк вышел из повиновения привычным нам законам природы. Термометры, барометры, ветряки, часы…

– А какой вывод из всего этого можно сделать? – спросил Эдик.

Вот идиот, решил Ростик, но тоже, как и остальные, с интересом повернулся к Перегуде.

– Вывод? Мы должны любой ценой наладить тут материальную базу для нормального существования города. Нам придется этим заняться, или… Или мы очень скоро погибнем.

– Это значит, – с непонятным удовлетворением прогудел Антон, – что главным будет умение выживать?

– Полагаю, – нехотя согласился Перегуда, – на ближайшие дни… или годы это составит нашу главную проблему.

Глава 3

Ребята оседлали свои велосипеды и, оглянувшись на Эдика с Антоном, усевшихся в редакционный «уазик», покатили в город. Машина их не обогнала, значит, газетчики отправились выяснять, где проходит линия раздела земного мира и красной почвы.

До города доехали в полном молчании, да и ехали слишком быстро, переговариваться было неудобно. А потом уже и говорить было не нужно. На улицах людей стало еще больше, Ростик с удивлением обнаружил, что очень многие из них неторопливо, но вполне решительно направлялись в центр города. Поэтому, не договариваясь, даже не глядя друг на друга, все четверо покатили туда же.

В центре, на площадке перед памятником Ленину и райкомом людей было столько, что с велосипедов пришлось слезать. Ростик пожалел, что не завез машину домой, без нее было бы удобнее, но делать было нечего. Они проманеврировали между группками возбужденных или, наоборот, неестественно спокойных людей и оказались метрах в сорока от того места, где на Первомай или Седьмое ноября устанавливали трибуну для отцов-командиров города и района.

Сейчас прямо на асфальт были выставлены какие-то деревянные тумбы и с одной из них хрипло верещал какой-то тип. Ростик помнил его лицо, потому что на праздники он выкрикивал приветствия колоннам демонстрантов. Кажется, он работал на местном радио, но теперь орать ему приходилось без микрофона, и он изрядно выдохся. Ростик прислушался.

– Вспомним наших отцов и старших братьев! Они встретили войну со спокойной строгостью преданных идеям партии граждан. И нам выпала нелегкая ноша, но мы пройдем через испытание так, что не посрамим!..

Определенно, он работал на радио.

Народ тут стоял не слишком плотно, с велосипедами стало полегче. Сбоку от тумбы, с которой порол привычную чушь митингующий для начальства хрипун, стоял предисполкома Кошеваров и высокий, плечистый человек с чуть рассеянным, но в то же время уверенным взглядом.

Люба посмотрела на Ростика.

– Пойдем спросим Кошеварова, что они будут делать?

Ростик вспомнил, что Люба с дочерью предисполкома дружила, кажется, лет с десяти, познакомившись еще в музыкальной школе.

– И у капитана заодно спросим, – предложил Ким.

– Какого капитана? – не понял Пестель.

– Капитана госбезопасности, видишь, они рядом стоят? Кстати, у него фамилия Дондик, а больше я про него ничего не знаю.

Кошеваров, увидев Любу, шагнул к ней:

– Любочка, нет совершенно никаких оснований для паники!

– Паники тоже нет, – ответила Люба, несмотря на напряжение, постаравшись улыбнуться.

Ростик только сейчас заметил, что она сегодня утром очень мало улыбалась. Обычно она веселилась, не переставая, да так, что прохожие оборачивались.

– А я думал, ты волнуешься из-за этих мародеров… – сразу устало и нерешительно ответил Кошеваров.

– Каких мародеров? – спросил Ким.

– С ними уже разобрались, и довольно жестко, – вмешался капитан Дондик. – Практически по законам военного времени.

– Нет, мы не о мародерах хотим спросить, – сказал Пестель чуть смущенно. – Мы другие вопросы хотим задать.

– Ситуация с электричеством действительно непростая, вынужден признать, – отозвался Кошеваров, словно Пестеля волновало именно электричество. – И с водой тоже не все понятно. Но в целом…

– С водой? – растерянно переспросил Ростик. – Так вы что – не были за городом?

– А почему мы должны там быть? – жестковато спросил капитан Дондик.

– Потому что там есть доказательства, что все совсем непросто. И электричеством наши проблемы не ограничиваются, – отозвался Пестель. – Вернее, его отсутствием…

– Вы знаете наши проблемы? – снова спросил капитан.

– Нет, не будем так обострять вопрос, – отозвался Кошеваров. В его глазах билось беспокойство. – Главные наши сложности, безусловно, еще не понятны до конца, но мы выясним их и тогда…

– Главные сложности, Илья Самойлович, – отозвался капитан Дондик, – в том, чтобы сохранить спокойствие людей.

– Согласен, – тут же отозвался Кошеваров.

Внезапно Люба блеснула глазами так, что Ростик положил руку на ее велосипед, на случай, если она начнет размахивать руками, забыв о «Спорте».

– У вас глаза есть или вы будете отрицать, что… – Она замолчала. Ситуация оказалась такой, что объяснить даже очевидные вещи, как оказалось, весьма непросто.

– Отрицать? – прервал ее Дондик, прищурившись. – Что отрицать?