Проблемы квалификации преступлений: Лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений»

По правилу однозначности терминов и понятий было бы целесообразнее употреблять единую формулировку о сопряженности деяния с причинением соответствующего вреда здоровью. В действующем УК, поскольку это требование не соблюдено, толковать надлежит исходя из категорийности преступления, совершенного с насилием. Правило квалификации: способ совершения преступления не может быть по категории равным, а тем более выше, нем соответствующее насильственно совершаемое преступление.

Многозначность, порождающая квалификационные ошибки, имеется при употреблении Кодексом терминов-понятий, которые разнообразны по грамматическому значению согласно словарям русского языка, этимологическому, и толковому. В таких случаях целесообразно избегать их употребления в законе, либо употреблять в общепринятом смысле. В этом отношении крайне неудачно сформулированы р той же ст. 282¹ «Организация экстремистского сообщества» мотивы экстремистских преступлений. Впервые в истории отечественного уголовного права названы мотивы идеологической и политической ненависти или вражды, мотивы ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Репрессии сталинского режима власти убедительно подтверждают, что с идеологической, политической, социальной враждебностью, которая не объективировалась в конкретных преступлениях, нельзя бороться уголовно-правовыми средствами. С антигосударственной идеологией надо сражаться идеологическими же средствами, с политической ненавистью — политическими мерами, но не уголовными репрессиями.

Современное российское общество расслоено по классам и социальным группам, подчас антагонистически противостоящим друг другу экономически, идеологически и политически. Антикоммунизм идеологически противостоит коммунистической идеологии, так называемые либеральные взгляды олигархов на роль государства в экономике не совпадают с представлениями «державников», которые стоят за сильное государство во внутренней и внешней политике, и т. д., и т. п. Какую идеологию и политику имели в виду реформаторы УК РФ от 8 декабря 2003 г., вводя ст. 282¹? Какую социальную группу? Преступники тоже социальная группа, вражда и ненависть к которой присуща всяким нормальным обществу и государству, не говоря уже о правовом государстве. Ссылка на восемь статей УК, в которых якобы имеется такая мотивация, только плодит квалификационные ошибки [64] .

64

Статья 29 Конституции РФ гласит: «…каждый вправе искать, получать, передавать и распространять информацию любым законным способом».

В составе «Воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и вероисповеданий» ст. 148 УК нет мотива идеологической или политической ненависти. В составе воспрепятствования проведению собрания, митинга, демонстрации, шествия, или участия в них (ст. 149) также отсутствует идеологический или политический мотив. Здесь мотив пренебрежения должностным лицом гарантированного Конституцией права граждан на свободу собраний, митингов и пр. Мотив в данном составе не является его обязательным элементом и потому вообще не должен устанавливаться при квалификации.

Мотив хулиганства (ст. 213 УК) — неуважение к обществу. Никакой идеологии и политики в нем нет. По таким же хулиганским мотивам совершается вандализм, разновидность хулиганства, когда оскверняются здания или надписями портится имущество на общественном транспорте или в иных общественных местах. Искать идеологические или политические мотивы в хулиганстве, признавая их тем самым экстремистскими преступлениями, — очевидная законодательная ошибка, которая может только породить соответствующие квалификационные ошибки.

Уничтожение или повреждение памятников истории и культуры (ст. 243) — хулиганский вандализм с соответствующей мотивацией. Идеологический, политический и иной мотивы в этом составе не является обязательным элементом и потому не участвует в квалификации.

Аналогичное положение с квалификацией надругательства над телами умерших и местами их захоронений (ст. 244). Мотив в качестве обязательного элемента состава законом не предусмотрен. Предлагать правоприменителю, чтобы он, смотря на ст. 282¹, этот мотив устанавливал незаконно.

Наконец, ст. 282 «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства» мотивацией считает расовую, половую, национальную, религиозную, социальную вражду и ненависть. Эти мотивы дублируют аналогичные мотивы по ст. 282¹. Правильно квалифицировать следует только по ст. 282 УК без ссылки на ст. 282¹.

Словом, во всех восьми преступлениях, перечисленных в ст. 282¹, собственные мотивы как обязательные либо факультативные элементы составов. Требование устанавливать для их квалификации еще иные мотивы, перечисленные в ст. 2821, значит нарушать закон. Совокупность этих преступлений с деянием по ст. 282¹ тоже отсутствует, если следовать предписаниям ст. 17 «Совокупность преступлений».

Четко сформулированный в УК 1996 г. первой редакции состав «публичные призывы к насильственному изменению конституционного строя Российской Федерации» заменила новая редакция ст. 280 на «публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности». В прежней редакции статья корреспондировала ст. 278 «Насильственный захват власти или насильственное удержание власти» и ст. 279 «Вооруженный мятеж» в целях свержения или насильственного изменения конституционного строя Российской Федерации.

Была ли необходимость в нормах об экстремизме в Уголовном кодексе, которая нарушила правила законодательной техники о системности и ясности? Состоялись острые дебаты по законопроекту об экстремизме в Государственной Думе, где почти половина депутатов при первом чтении высказалась против изменений в УК и потому, что в Кодексе достаточно норм для преследования тех, кто готовит насильственный захват власти или публично призывает к этому, и потому что в кризисных условиях такие уголовно-правовые нормы могут быть использованы против оппозиции.

Мотивы идеологической ненависти либо вражды раскрываются как «неприятие идей, которых придерживаются потерпевшие. Эти идеи могут касаться различных сторон и норм социальной жизни общества, например, государственного устройства, положения в обществе социальных групп, необходимости существования и деятельности социальных учреждений [65] . В действительности это не мотивы идеологической ненависти, а мотивы критики недостатков российского общества и государства. Такая критика в изобилии содержится в посланиях Президента РФ Федеральному Собранию, в ежегодно проводимых им пресс-конференциях с ответами на вопросы россиян. Об идеологических баталиях на заседаниях Госдумы наглядно говорят стенограммы ее заседаний, в частности при обсуждении вопроса о ратификации Конвенции ООН против коррупции [66] . Уместно напомнить, что в 1985 г. в УК РСФСР была включена ст. 1391, устанавливающая ответственность за преследование за критику. Она почти не применялась (с 1990 по 1995 г. — всего 6 уголовных дел) и вскоре была отменена [67] .

65

Тюнин В. Указ. соч. С. 53.

66

Стенограмма заседания 17 февраля 2006 г. № 147 (861). С. 9—16.

67

См. подробнее: Кудрявцев В.Н. Свобода слова. М., 2006.

По моему глубокому убеждению, всякая идеологизация и политизация уголовного закона, а тем более конъюнктурного свойства, недопустима. Это нарушает непреложный международно-правовой и конституционный принцип законности о ненаказуемости убеждений. Это способствует уходу от ответственности крупных экономических преступников под предлогом преследования их по политическим мотивам. Политические и идеологические мотивы не носят уголовно-правового характера. Неужели история с репрессиями 1930—1950-х годов в СССР за контрреволюционную, а позже за антисоветскую агитацию и пропаганду (ст. 58¹⁰ УК РСФСР 1926 г. и ст. 70 УК РСФСР 1960 г.) ничему не научила?