Проблемы некосмического масштаба

Следствие!.. Неужели и Димке?.. Нет!! Он накрутил себя так, что, когда родительская «Ауди» затормозила у ворот, бросился навстречу прямо во двор. Обнимал, делал радостное лицо, расспрашивал. Мама ничего не заметила, быстро прошла в дом: «Так, я в душ и спать!» А отец спросил подозрительно:

– Что-нибудь случилось?

Димка растерялся:

– Не-а…

И вдруг завсхлипывал, давясь…

– Ну-ка, ну-ка! – нахмурился отец.

Они прошли в кабинет, и отец плотно прикрыл за собой мощную дверь.

Единым взглядом усадив сына, он напряжённо приказал:

– Говори всё и сразу.

И Димон начал, запинаясь, исповедоваться. Он хотел было рассказать только главное – «Ведётся следствие!» дятлом лупило ему по вискам – но отец за десять минут вытащил из него всё, вплоть до того, какого цвета глаза у Юрки Малого. Димон и сам от себя не ожидал такого словоизвержения.

Папаша выслушал, потом шагнул к барной стойке и достал бутылку дорогого коньяка:

– Будешь?

Димка отрицательно замотал головой, и отец выпил сам. А потом тихо и яростно спросил:

– И как же ты мог человека убить, а?!

– А вы? – вдруг затравленно ощетинился сынок. – Вы с дядей Петей?..

– Что?! – охнул депутат поражённо. Сгрёб Димку за воротник:

– Говори, сучонок, что ты знаешь? Откуда?!

– Что ты, папочка, я ж ничего… - барахтался Димон. – Ты же сам в бане… Ну помнишь, у дяди Пети?.. Я с вами был, помнишь?..

– А-а-а, - отец отвёл руку. – Да мы выпивши были, болтали от нечего делать. А ты что, запомнил, дурачок? Шутили мы. Понял, сынок?!

– Знаю, конечно, шутили, - закивал Димка.

…А дело было так: три месяца назад собрались на пикничок у Петра Сергеевича в усадебке. Отдыхалось хорошо. Всё-таки свой лесочек – штука приятная.

И тут этот сельский житель, грибник-ягодник, мать его… Пётр свистнул охрану, хотел было по-хорошему, но мужик начал выступать чуть не с лозунгами. Дескать, воры прикарманили народное добро, скоро и воздух скупят, дыхнуть бесплатно не дадут.

И стоит, понимаешь, вопит и не уходит. Сам нарвался? – получи!

Пётр Сергеевич только нахмурился – а пацаны из охраны своё дело знают, в три минутки успокоили любителя природы.

Просили же добром – иди, мил человек, тут частная собственность! А он, дурачок, даже когда били, - всё ещё выступал. Пришлось заткнуть навсегда.

Но настроение, конечно, было подпорчено, и гости вскоре разъехались. Никакого разбирательства не было: а кто бы посмел? Ну, сходил человек в лес, ну, погиб случайно. Упал, наверное, неудачно. Бывает ведь, правда?

Его по-тихому похоронили, Пётр Сергеевич даже рвался дать семье денег (мол, всё-таки в ЕГО лесу произошло несчастье), но Решетников вовремя остановил. В самом деле, какие деньги, за что? Начнут кумекать – громко может выйти.

Пётр согласился с другом, и нигде больше дело не всплывало. А Димка слышал, когда отец взял его с собой в баньку «на мальчишник» (пусть привыкает к хорошей мужской компании!): один из тостов дядя Петя поднял за «землю пухом нашему знакомому». А выпив, начал со смехом вспоминать:

– Ну прямо Ленин, а не крестьянин! Броневичок бы ему – и на митинг.

Димон не глупый и не глухой – не зря ж отличник и призёр олимпиад. Сложил два и два и мгновенно понял: вот он, неплохой повод для мелкого шантажа. Может, пригодится в отношениях с родителем, мало ли что.

Вот и пригодился…

– Ладно, - закурил отец. – Давай ещё раз, только без слюней. Да-а-а, преподнёс ты мне «сюрприз в чёрном ящике», а скоро выборы… Итак, сначала?

Отец всегда был расчётлив и рассудителен – это в нём больше всего Димону нравилось. Вот и сейчас: он не просто слушал, а мгновенно прощёлкивал варианты. К концу рассказа он уже держал ситуацию под контролем.

– Значит, ты один потом остался. Это точно? – ещё раз переспросил он. – Отлично. Никто не видел. А теперь слушай сюда: если бы дело завели, я б уже знал первый. Стало быть, ментам оно тоже не надо. Ну, у них свои планы. Пусть. Я пока суетиться не буду; зачем? Лишние подозрения только. Вот если выплывет – тогда. А пока будем жить спокойно. Чувствую я, что метаться не стоит, вот увидишь.

Уверенность отца вернула Димону присутствие духа, он даже попытался улыбнуться.

– А вот смеяться пока не будем, - Решетников значительно глянул в зрачки сына. – Твоя жизнь с этой минуты круто меняется, Дима. Хорошо, что вовремя.

Он побарабанил пальцами по столу:

– Вот ответь мне, сынок, ты чего с таким быдлом связался? Ты, мальчик из интеллигентной семьи, за швейцара у какого-то Юрки? Кстати, он один из вас всех заслуживает уважения, молодец! Увидишь, далеко пойдёт. Он и не двинулся, вы сами всё сделали, да? Получается, Юрка Малый – в первом ряду, а ты – третий справа, после Гуся и этого… как его? – Мамульки? Что плечиками пожимаешь, не нравится правда?

Димка сидел надутый.

– Ладно. Сейчас не в этом дело, - вёл дальше Решетников-старший. – Больше с ними ты не будешь. Никогда. И не обижайся, я лично прослежу. А если что узнаю – заставлю под охраной даже в туалет ходить, запомни.

Отец встал, давая понять, что он всё сказал. И будет так, а не иначе.

Да, может, оно и к лучшему. Юлька? – ну и чёрт с ней. Таких Юлек у него будет миллион. Пока – пока! – и Леночки хватит, ладно. Пусть радуются все.

Ничего, пройдёт время, и всё встанет на свои места. Даже если на Ленке женится – ну и что, в чём проблема? Отец-то, вон как маму обхаживает, но в «леваке» себе никогда не отказывает. Это Димон знал досконально. Вот и он – и приличия будет соблюдать, и все прелести жизни постарается не упустить. Тем более что за годы учёбы в школе Димочка Решетников этому уже прекрасно научился.

Поэтому он тоже встал и с большим чувством произнёс:

– Спасибо, папа! Ты – настоящий друг!

И только теперь понял, до какой степени ему хочется есть.

* * *

Мамулька и Гусь драку вообще не обсуждали; ни в тот вечер, ни потом. Да и о чём говорить? О ком? Оклемался, наверное, и уполз. В следующий раз будет умнее. Собака – и та на чужую территорию не лезет, потому что искусают.

Им просто было любопытно, валяется дед ещё или нет? Поэтому, хорошенько выспавшись, они часов в десять решили прошвырнуться до заветной скамейки.