Пробуждение Ваирагии

«Всё равно не понимаю. Какие возможности?»

Возможность стать сильнее, умнее, хитрее, терпеливее, сдержаннее. Неприятности помогают нам расти, если относится к ним, как к возможности. А если видит в них лишь проблемы, то человек будет больше ныть и винить других в своих ошибках, нежели расти, становиться лучше.

«Ага… теперь, кажется, понимаю. Я бы не развила свой дар столь хорошо, если б не пыталась превзойти старшего брата хоть в чём-нибудь. Он часто надо мной насмехался, хоть и делал это не со зла. Ну… мне так кажется».

Хорошо, что ты не возненавидела его.

«Ненавидеть его за это? Да, мне было обидно за себя, но я не могла его за это ненавидеть. Ведь брат действительно практически во всём был лучше меня. Только в магии я его и обошла».

Прошла испытание, добралась до горного храма. Есть чем гордиться. Не всякий мальчишка в восемь лет сможет совершить такой подвиг, а девчонка — тем более. Так что да, ты определённо его обошла.

«Спасибо, Гиртан».

Райсэн. Это моё настоящее имя. Тольконикому его не говори. Хорошо?

«Райсэн… хорошо. Я обещаю», — улыбается Зирани; она позади меня, и я не вижу её улыбку, но чувствую её радость от оказанного доверия.

* * *

Лахор ищет цель. В домике мальчика не оказалось, а лес большой. Неужели он сбежал? Проклятье! Если его не найти, то всё окажется зря. Хозяин будет зол и поглотит душу провинившегося. Для Лахора всё будет кончено, а ведь он только начал привыкать к этому телу, к полноценной жизни! Нет ничего хуже бытия бесплотным призраком, будучи прикованным незримыми цепями к Пожирателю, и ожидания в любой миг стать пищей. Нет! Он должен доставить мальчика к Хозяину.

Лахор рыщет по лесу, с каждым ударом сердца его всё больше и больше охватывает отчаяние и злость. Он не умеет читать следы, так что не знает, куда мог направиться мальчик. Гэрнит надеется на чутьё ауры, пытается ощутить её присутствие, однако эфир словно вымер. Куда бы ни побежал Лахор, везде однородные потоки силы — в основном стихии и тьмы.

Лахор смотрит по сторонам. Где-то вдали меж деревьев промелькнула аура света. Нашёл! Теперь не уйдёт! Гэрнит срывается с места, точно гончая, взявшая след желанной добычи.

* * *

Выходим на тренировочную поляну, осенённую светом Рилин. Луну обволакивает призрачная дымка дуги Сарин. Звёздная россыпь мерцает в небе многоцветием бриллиантов.

«Красиво…» — тут же отзывается Зирани.

Жаль, нам больше не тренироваться тут. Поспешим.

«Да… жаль».

Пересекаем поляну, проходим середину…

— Куда собрались, дети? В такую позднюю ночь, — звучит сзади мужской голос.

Мы с Зи тут же замираем. Твою ж! Попали! До кучи чувствую дрожь моей спутницы, волнение и страх.

«Может, это кто-то из хранителей?»

Нет. Они все сейчас сражаются.

Мы медленно разворачиваемся к противнику. Тот выходит под лунный свет. Здоровяк, Талгасу в габаритах не уступает. Руки, ноги и голова закрыты бронёй, могучий торс обнажён.

— Чего притихли-то? — усмехается противник, в его протянутой в сторону руке проявляется из сгустков тьмы двуручная секира.

Он делает шаг в нашу сторону, второй, третий… Мы с Зи одновременно сбрасываем на землю наплечные мешки, обнажаем оружие и становимся в боевые стойки.

— Ого, — враг замирает. — Детишки показали клыки и когти.

Зи. Что бы он ни сказал, не разговариваем с ним. Мы можем переговариваться мысленно, о чём противник не знает. Это наше преимущество. Мы можем его одолеть, если не силой, то хитростью.

«Хорошо. Что будем делать?» — Зирани всё ещё боится, чувствую её дрожь.

Расходимся. Пусть ему сложно будет следить за нами.

Мы с Зирани одновременно идём в стороны. Я захожу с правого фланга с кинжалом и короткой косой. У моей спутницы блестит в руках меч.

— Хитрые детишки, — вновь усмехается враг.

Мы замираем, готовые атаковать или защищаться в любой миг. На кого бы он ни напал, он вынужденно подставит спину под удар.

— Хитрые детишки, — повторяет здоровяк, покачивая секирой. — И жуткие. Что же вы молчите-то? Может представитесь?

Ни в коем случае не говори с ним, и даже не смей говорить ему своё имя.

«Поняла».

— Ну ладно. Представлюсь я. Меня зовут Лахор.

Молчим, ждём возможности атаковать.

— Это уже не серьёзно. Вы ведь понимаете, что со мной вам не справиться?

Может и так, проклятая образина. Но ты же не думаешь, что мы просто сдадимся, ляжем на спины и поднимем лапки. Хотя сделай мы так, этот Лахор точно охренел бы от происходящего. Стараюсь такими мыслями немного успокоить Зи.

— Дам вам шанс закончить всё быстро и без боли. Мне нужен только ты, — он тычет в мою сторону секирой, словно та ничего не весит. — Девчонке я разрешу уйти, если ты сам сдашься. А иначе… я всё равно заполучу тебя, а девчонку прикончу.

Раз уж ты такой сильный, так чего ж ты тогда выёживаешься, сука?! Зи. Он нас точно побаивается. Иначе давно бы напал. Не стал бы тут с нами разговаривать.

«Или он сейчас слабее, чем кажется. Вот и не может рисковать», — предполагает Зирани.

А может и то, и другое.

— Так каков будет твой ответ? — он поворачивает голову в мою сторону, и Зирани тут же выстреливает в противника вихрем тьмы.

* * *

Лахор взмахом руки отправляет навстречу вражеской ваирагии поле замедления. Тёмный вихрь вязнет в куполе ваирагии, мгновенно растеряв всю свою стремительность, но по-прежнему оставаясь смертоносным.

Стоило ему отвлечься, как со стороны мальчика в Лахора полетели сгустки белого пламени. Ещё один взмах рукой, и огонь тоже попадает во власть замедления.

Вот же треклятые детишки! Мало того, что действуют молча, не сговариваясь, так ещё заставляют пользоваться силой. Опасно. После гэркона, поглотившего половину внутреннего источника, буквально опустив Лахора на первую ступень и уравняв с этими детьми, рисковать нельзя. Втроём они быстро опустошат доступную ваирагию, потом придётся расходовать собственные силы. Действовать надо быстро!