Пробуждение

Как и председатель Владивостокского Совета, Яхонтов — вчерашний студент. Во время войны с Германией закончил Гардемаринские классы при Восточном институте во Владивостоке, получил звание прапорщика по адмиралтейству и стал военным моряком.

— Вам предстоит большое плавание, Яхонтов, — сказал командиру миноносца Суханов. — Отправитесь на Командоры.

Они молча подошли к окну. В лучах заходящего солнца сверкала гладь Золотого Рога. В горле бухты, где словно вдавленные в серую воду стояли английский крейсер «Суффолк», японский «Ивами» и американский «Бруклин», пламенел поздний летний закат.

— На «Грозном» в такое отдаленное плавание? — не скрывая удивления, спросил Яхонтов. — На нем дальше острова Аскольд отправляться опасно: текут водогрейные трубки, множество неисправностей во вспомогательных механизмах. Миноносец нуждается в ремонте.

— К плаванию на Командоры назначен военный транспорт «Магнит», — ответил Суханов. — Корабль недавно вышел из капитального ремонта и способен совершить океанское плавание.

— Но на «Магните» опытный командир, — заметил Яхонтов.

— Вы имеете в виду бывшего лейтенанта Соловьева?

— Да, именно его.

— Знающий свое дело командир — это верно, — согласился Суханов. — А вот надежный ли? В его преданности Советской власти я очень сомневаюсь. Но в запасе у революции пока нет опытных командиров, военно-морских специалистов, нет адмиралов. Бедна еще революция кадрами. Вам придется взять Соловьева в это плавание в качестве помощника командира. Председателем судового комитета назначен Николай Павлович Авилов с «Грозного». Вы с ним успели, надеюсь, сработаться?

— Да, мы с ним понимаем друг друга с полуслова. Какова цель плавания? — деловито осведомился военмор.

— Охрана природных богатств, которые являются достоянием Советской Республики. На побережье Камчатки и Командорских островов хозяйничают американские промысловые суда. Японские кавасаки [6] заходят в наши территориальные воды. Богатства расхищаются хищнически. Иноземные промысловики бьют нерпу, уничтожают морских котиков, голубых песцов, чернобурых лис. Вылавливают во время нереста кету и лосося. И надо решительно пресечь истребление зверя в наших территориальных водах…

6

Кавасаки — рыболовное судно малых размеров.

— Вряд ли это под силу одному кораблю, — заметил Яхонтов. — Охранять тысячемильные просторы моря надо бы целому дивизиону кораблей.

— Следом за вами отправится на Командоры военный транспорт «Якут», — продолжал Суханов. — В водах Камчатки и Командоров впервые в истории появится корабль с красным флагом на мачте. Корабль Советской Республики отправляется в первое океанское плавание. В этом заключен огромный политический смысл! Итак, сдавайте дела на миноносце своему помощнику и — сразу на «Магнит». Полагаю, на подготовку к выходу в море потребуется не так много времени?

— За неделю справимся, — заверил Яхонтов.

— О назначении вас на военный транспорт я уже отдал письменное распоряжение начальнику флотилии, — сказа и на прощание Суханов. — Действуйте. И желаю вам всяческих успехов.

Когда дверь за Яхонтовым закрылась, председатель Совета повернулся к сидевшему в кресле Проминскому и озабоченно произнес:

— Так куда же мог подеваться четвертый?

— Сам над этим голову ломаю, — задумчиво отозвался тот. — Из Владивостока, я полагаю, он не мог выбраться. Не сквозь землю же провалился!

2

Поздно ночью в здание американского консульства вошел человек в морском офицерском кителе. Старый привратник с седыми бакенбардами молча пропустил его к мистеру Колдуэллу. Генеральный консул Соединенных Штатов Америки Колдуэлл расхаживал по просторному кабинету. Снежной белизны манжеты, золотые запонки… Лицо моложавое, бодрое. В глазах — холодный блеск и… учтивость. Вошедший выглядел усталым и измученным. Желтизна на лице, резкие складки в углах плотно сжатого рта делали его старше своих лет.

— За мной по пятам идут ищейки угрозыска Владивостокской совдепии, — пожаловался он, — мне нельзя высунуть носа на улицу, господин консул! Все наши явки взяты под наблюдение агентами уголовного розыска.

— Так что вы от меня хотите, господин мичман… простите, запамятовал вашу фамилию?..

— Эразмус… Евгений Оттович.

— Чем могу быть полезен?

— Я прошу дать мне убежище в вашем консульстве.

— И надолго вы собираетесь поселиться?

— Не знаю, господин генеральный консул… Может быть, на месяц, на два — до тех пор, пока большевики будут у власти.

— Почему вы решили, что Советы продержатся еще месяц либо два, господин Эразмус?

— Я полагаю, на большее их не хватит. У них нет достойных и по-государственному мыслящих деятелей, чтобы управлять таким огромным кораблем, как Россия.

— Вы так считаете? А большевики по-прежнему крепко держат в руках государственную власть и успешно управляют, как вы изволили выразиться, кораблем, которому название — Россия. И вам, господин мичман, и всем русским офицерам, которые обретаются в настоящий момент в Приморье, стыдно находиться без дела. Необходимо как можно скорее сплотить воедино все антибольшевистские силы…

— Но чтобы собирать силы, надо иметь своих людей в разных слоях населения. Мы, офицеры, мечемся из одного угла в другой, как зафлаженные волки… Без крыши над головой. Я вот уже две недели не имею надежного пристанища…

— Я предоставлю вам убежище в моем доме на время, пока это будет необходимо и вам, и мне.

— Значит, я могу надеяться, что собью наконец со следа ищеек уголовного розыска? — с радостью проговорил Эразмус.

— Считайте, что они уже потеряли ваш след, — кивнул Колдуэлл. — А через несколько дней вы окажетесь вообще вне их досягаемости.

— Не понимаю.

— Через неделю отправляется в плавание на Командоры военный транспорт «Магнит». С этим русским кораблем я пошлю туда вас как своего агента для встречи с мистером Гренвиллом, который будет находиться на промысловом судне капитана Ричарда Голдвина. Название этого судна «Адмирал Коллингвуд».

— Но кроме командира, моего бывшего сослуживца лейтенанта Соловьева, на «Магните» действует, будь он проклят, судовой комитет! — воскликнул Эразмус. — Комитетчики незамедлительно донесут на меня в угрозыск.