Пробужденная на рассвете

В любом случае, хочется верить, для тебя станет хорошей новостью то, что я, возможно, смогу вернуться в лагерь. Я уже говорил об этом с Бернеттом, и он сказал, что если получит разрешение от некоторых людей, и они скажут, что всё в порядке, я вернусь. Надеюсь, что тогда смогу объяснить тебе больше.

Хорошо, я надеюсь увидеть тебя в ближайшее время, но до тех пор… мечтай обо мне.

Твой поклонник и друг навсегда,

Лукас

Кайли бросила письмо и просто смотрела на эти три слова.

Мечтай обо мне.

Что конкретно он имел в виду под “мечтай обо мне”?

Значит ли это что-нибудь? Ведь должно, правда? Кайли сложила письмо и сунула его обратно в ящик. Её переполняли эмоции. Затем она поняла, что есть второе место, где она могла найти ответы. Место, куда она всегда шла за ответами. Холидей.

Кайли взглянула на красные светящиеся цифры на своих часах. Ещё слишком рано. Почти… пять.

А где же очередная прохлада, которая возникает на рассвете?

Она посмотрела в окно и увидела полоску светлеющего неба на горизонте. По каким-то причинам, её мысли вернулись к двум девушкам, которые умерли вчера. Они больше никогда не увидят восхода солнца. Не встретят нового дня. Не увидят снов. Кайли сгребла одело в охапку, стараясь побороть нахлынувшие эмоции.

Она только восстановила дыхание, когда холод пополз по спальне, как дурное предзнаменование.

— Ладно, — сказала Кайли, набираясь терпением, которого, казалось, ей не хватает в последнее время. — Как на счёт того, чтобы поговорить? Что ты можешь сказать мне, о чём я ещё не знаю? Дай мне что-нибудь. Ты должна дать мне что-нибудь, чтобы я помогла тому, кто нуждается в помощи.

— Ты можешь спасти её. — Слова призрака заполнили холодный воздух, потом показалась она сама. Её длинные тёмные волосы струились по плечам. На этот раз она не выглядела худощавой или больной. И было в ней что-то смутно знакомое. Кайли задалась вопросом, значит ли это что-нибудь.

— Ты можешь спасти её. У тебя есть возможность, но ты не знаешь об этом, — сказал призрак.

— Как мне нужно спасти её? — спросила Кайли, надеясь что это поможет определить человека. Ей нужно что-нибудь, чёрт подери, что-нибудь, что поможет узнать, кто это. — Кого я должна спасти?

— Ты нужна ей. Она напугана.

— Кто? — Кайли стиснула зубы. — Просто скажи мне, кто, и я обещаю, что сделаю всё возможное, чтобы спасти её. Неужели ты не понимаешь, что я не могу никого спасать, пока не знаю…

Призрак исчез.

— Чёрт возьми! — Кайли упала на кровать. Она дышала и пыталась не думать о неудавшемся разговоре с призраком. Пыталась не думать о Лукасе и так называемом сне. Пыталась не думать о девушках, которые погибли вчера.

С таким большим количеством ограничений, она могла думать только об одном. Сегодня родительский день.

Новая волна разочарования накрыла её с головой. Мама была в отъезде. А отец… отчим… бегал за девушкой, которая была почти её ровесницей. К тому же, вероятно, Кайли будет единственной в этом лагере, чьи родители не приедут.

Разве после этого она не должна чувствовать себя особенной?

— Дэниель? — вслух позвала она отца по имени. — Не мог бы ты показаться на минутку?

Для моральной поддержки. И, возможно, ответить на парочку вопросов о твоих родителях?

— Пожалуйста.

Ей никто не ответил. Она сосчитала до десяти. Помолилась. И подождала ещё с минуту, прежде чем окончательно потеряла терпение.

Она стукнула кулаками по матрасу. Может это и выглядело по-детски глупо, но ей стало легче. Настолько легче, что она продолжила это делать на протяжении ещё нескольких минут.

Сокс испуганно мяукнул, и Кайли почувствовала, как он спрыгнул с кровати. Может быть, она бы и попросила у него прощения, но если бы не была в таком дурном расположении духа. Неожиданно она вспомнила, что означают эти перепады настроения. Она, Кайли Гейлен, могла превратиться в волка в ближайшие два дня. Казалось, что хуже уже и быть не может.

Глава 19

После того, как Кайли задала хорошую трёпку матрасу, она оделась, извинилась перед Соксом за глупое поведение и вышла из домика, чтобы найти Холидей.

Утренние часы становились всё жарче.

“Добро пожаловать в Техас в июле,” — подумала Кайли, направляясь в офис, чтобы задать свои вопросы.

Всё гудело в кишечнике, призывая Кайли бежать, но также как она хотела найти ответы о снах, также она не желала задавать вопросы. Холидей, со своим прочитай-эмоции прибором, вероятно поймёт о каком именно виде снах она говорит.

Очевидно, потребность в ответах перевешивала смущение, потому что Кайли продолжала идти.

В тот момент, когда она ступила на крыльцо офиса, Кайли услышала сердитые голоса, исходящие изнутри. Она остановилась у белых кресел-качалок, на которых она и Дерек ели пиццу вчера вечером, и прислушалась. Нет, не подслушивала, а хотела убедиться в порядке ли Холидей.

— Что, чёрт возьми, не так с моими деньгами? — прогремел мужской голос, и Кайли сразу узнала Бернетта.

— Ничего плохого, — ответила Холидей. — Я не говорила, что не возьму их. Я сказала дать мне несколько недель, чтобы принять решение.

— Несколько недель, чтобы найти другого инвестора, ты хотела сказать. Скажи мне, что это не то, чем ты занимаешься.

— Ладно, — огрызнулась Холидей. — Это то, что я делаю, но…

— Ты ненавидишь меня и вампиров так сильно, что готова допустить закрытие Тенистого Водопада?

Кайли вздрогнула, когда поняла, что перешла от беспокойства за Холидей к… подслушиванию. Не желая нарушать неприкосновенность частной жизни Холидей больше, чем уже нарушила, она сошла с крыльца и отошла на добрые пятнадцать футов из зоны слышимости.

— Я не допущу закрытие Тенистого Водопада! — голос Холидей до сих пор достигал ушей Кайли. Поморщившись, она повернулась и переместилась ещё на двадцать футов назад.

— Но ты не отрицаешь, что ненавидишь меня, так? — парировал Бернетт.

– “Ненависть” довольно сильное слово, — сказала Холидей.

Кайли посмотрела на офис на расстоянии, нахмурилась и двинулась назад на десять футов.

— Чёрт подери, — сказал Бернетт, его голос, громкий и ясный, всё ещё долетал до Кайли. Это было, как будто… как будто он стоял рядом ней.

— Нехорошо, — пробормотала Кайли, понимая, что по-прежнему может слышать Бернетта и Холидей. Они были внутри. Она была снаружи. И до офиса было добрых — она прикинула расстояние — добрых пятьдесят футов.