Процесс

Уже уходя, он спросил напоследок, дома ли г-жа Бюрстнер.

– Нет, – сказала г-жа Грубах и улыбнулась, скрасив таким запоздалым участием свой сухой ответ. – Она в театре. Вы хотели о чем-то у нее спросить? Что ей передать?

– Ах, нет, я только хотел перемолвиться с ней парой слов.

– Я, к сожалению, не знаю, когда она придет. Из театра она обычно возвращается поздно.

– Это все равно, – сказал К., понуро поворачиваясь к двери, чтобы идти. – Я только хотел перед ней извиниться за то, что сегодня воспользовался ее комнатой.

– В этом нет необходимости, вы слишком предупредительны – она и не знает ничего, потому что с утра не была дома, а в комнате все уже привели в порядок, сами посмотрите.

И она отворила дверь в комнату г-жи Бюрстнер.

– Спасибо, я вам верю, – сказал К., но все же подошел к открытой двери. Только луна слабо освещала комнату. Насколько он смог различить, все было на своих местах, а блузка больше не висела на оконной ручке. В глаза бросались разве что подушки на кровати – на них падал лунный свет.

– Эта девушка часто приходит домой поздно, – сказал К. и посмотрел на г-жу Грубах так, будто она за это отвечала.

– Дело молодое, – сказала г-жа Грубах извиняющимся тоном.

– Конечно, конечно, – сказал К. – Но ведь так можно и слишком далеко зайти.

– Это точно, – сказала г-жа Грубах. –

К сожалению, я много такого повидала.

Как вы правы, г-н К.! Может быть, даже в этом случае. Не хочу клеветать на г-жу Бюрстнер, она милая, хорошая девушка, вежливая, аккуратная, пунктуальная, работящая, я все это очень ценю, вот только надо бы ей держаться построже, поскромнее. Я ее в этом месяце уже два раза видела на улице

под ручку

с двумя разными господами. Стыдно говорить – вот как на духу, рассказываю только вам, г-н К., – но, тут уж некуда деваться, придется поговорить и с ней самой. И это не единственное, что мне кажется в ней подозрительным.

– К чему вы все это говорите? – К. так рассердился, что с трудом скрывал досаду. – И, кстати, вы неверно истолковали мое замечание по поводу этой девушки, я имел в виду совсем не то. Я искренне прошу вас воздержаться от любых бесед с ней, вы заблуждаетесь, я хорошо ее знаю, а все, что вы сказали, неправда. Хотя, возможно, я слишком много на себя беру – не хочу вам мешать, можете говорить ей что хотите. Доброй ночи.

– Господин К., – просительно начала г-жа Грубах, поспешив проводить К. до самой его двери, которую он уже открыл. – Я и не собираюсь пока разговаривать с этой молодой дамой, конечно же, я понаблюдаю за ней еще – я одному вам доверила то, что знаю. В конце концов, это в интересах всех жильцов, чтобы в пансионе соблюдались приличия, я только ради этого и стараюсь.

– Приличия! – воскликнул К., почти закрыв за собой дверь. – Если хотите блюсти приличия в пансионе, сперва выселите меня!

Конец ознакомительного фрагмента.