Прочь из чёрной дыры

Очень хочется испепелить его на месте! Собак я боюсь, ага. А он прямо смелый такой. Должно быть, он нарочно хочет вывести меня из себя. Чтобы я распсиховалась и не разоблачила их с Ли! Сжимаю кулаки, набираю в рот воздуха — не девочка, а статуя «Полное спокойствие».

Федя перестаёт изображать бульдога, убирает руки от лица и находит подходящие слова:

— Хотел сказать ещё тогда. Если тебя напугает собака — ты исчезай, не парься. Можешь даже не предупреждать. Я подожду. Это ведь не потому, что я тебя бешу. Или бешу?

Он вглядывается мне в лицо, будто пытается прочесть в глазах ответ. Очнись, Вика! Тебя никто не называл трусихой. Тебе пытаются объяснить, что бояться — это вроде как нормально.

— Или я что-то неправильно понял? — спрашивает Федя и прячет подбородок в воротник своей новой куртки.

Я хочу ему верить. Хочу и буду! И плевать.

— Ты меня не бесишь, — говорю я.

Ну, такой себе ответ. Я бы обиделась. Но Федя не обижается. Просто ждёт, что я скажу дальше.

Нужно что-то такое… не в лоб, но ясно и чётко. Например, так:

— Если я исчезну — жди меня всегда!

Я что, произнесла это вслух? Он смеяться сейчас будет!

Но Федя не смеётся.

— Договорились, — выдыхает он. — Дай пять.

А правда, чего смешного.

«Хлоп!» — с ударом ладони о ладонь ко мне возвращается ощущение всемогущества.

Вокруг — обычный шум школьного вестибюля.

— Мне бы переодеться, — напоминает Федя.

— На движ идёшь сегодня? — спрашиваю я.

— Обязательно! — отвечает он.

— See you later!

Федя наконец-то идёт в гардероб, а я бегу на урок, перепрыгивая через две ступеньки. Федя всё понял правильно, даже не пришлось рассказывать ему о чёрной дыре. Но теперь уж я обязательно расскажу. Теперь будет легче.

Сажусь за парту рядом с Ли. И не стыдно мне было её подозревать неизвестно в чём?

Нет, стыдно — это бабушкино слово. Зря я её подозревала — вот так правильно.

— Объявляю суперчеллендж, — говорю я ей на перемене. — Даю себе две недели на то, чтобы рассказать Феде о чёрной дыре.

— Папа советует не устанавливать строгие временные рамки. Просто скажи себе: как только подвернётся удобный случай, я ему расскажу.

Ну, конечно, её папа всех мудрей. Совет, впрочем, дельный.

— Я тоже объявляю суперчеллендж, — говорит Ли. — Сегодня иду на движ, не пропускаю ни одного клипа. Двигаюсь, как могу. Задача — ни разу не присесть.

— Опять преодоление себя? — с сомнением спрашиваю я. — Идти навстречу своим страхам и прочая туфта? Ты-то сама чего хочешь?

— Пойти на движ. Быть со всеми. Я ведь не боюсь двигаться. Просто не умею лучше всех. Но, может, мне лучше всех и не надо?

В актовый зал мы приходим пораньше, чтобы забить лучшие места в последнем ряду. Ли всё же немного стесняется. Подтягивается народ. С Ли здороваются, как будто она каждый день здесь бывает.

Приходят Денис и Ксюша, вдвоём, за ручку. Все одноклассники Дениса говорят «ооо!» и «ауч!» — завидуют, короче.

Светлана Владимировна запускает первый клип: это смешная нарезка из разных видео.

Прибегает Федя с переноской. Оставляет Друга у дальней стены и встаёт рядом со мной.

По другую руку от меня — Ли. Она придумывает свои движения, импровизирует, а когда играет её любимая песня — закрывает глаза и начинает тихонько подпевать.

А я не закрываю глаза. И, поворачиваясь на пятке, вижу, что в соседнем ряду — та десятиклассница. Королева с пружинки-осьминожки, она же — по словам Краша — «бесполезное тело».

Я отвлекаюсь от клипа и сбиваюсь с ритма. Зачем она пришла? Кто её сюда звал?… Но стоп, она же не сделала ничего плохого. Ни мне, ни кому-то ещё. А парень, который ей нравился, её оскорбил. Конечно, теперь ей не хочется на площадку. А к нам, значит, хочется? И прекрасно. Мы же сами решили, что приходить можно всем. Это наши правила. Справедливые для всех!

И я снова переключаюсь на видео.

В этот волшебный час, с четырёх до пяти, наш скучный актовый зал превращается в место, где можно не казаться лучше, чем ты есть, и не надо никому ничего доказывать. Шаг левой ногой, взмах правой рукой. Все желающие могут прийти на движ. А если кому этого недостаточно, можно всегда объявить личный суперчеллендж.

— Мне нравится! — говорит Ли в перерыве. — Твой движ по сравнению с теми уроками танцев — как курсы испанского по сравнению с занятиями с инквизиторшей. Отлично ты придумала.

— Это ты придумала? — обращается ко мне королева с пружинки. — Ты Вика, да? Мне тоже понравилось. Все так здорово двигаются. А некоторые девочки просто суперски импровизируют!

При этом она смотрит на Ли. Я тоже.

И мы улыбаемся.

ГЛАВА 30. ГДЕ НАШЕ ПЛЕМЯ?

Во время прогулок с Другом мы с Федей всегда меняемся телефонами. Если я провалюсь в чёрную дыру — заодно и проверим, где она находится. Его мама получит уведомление, что сын (то есть его аппарат) вышел за границы разрешённой зоны, и решит с этим разобраться. Домчится на попутках до чёрной дыры. Защёлкнет на Генрихе железный намордник, стащит меня за руку с пня и со словами «Кто тебе разрешил уходить так далеко от дома?» через пространство и время телепортирует домой.

Мы с Фединой мамой незнакомы, но скоро увидимся — на его дне рождения.

Я выбрала для Феди самый лучший подарок: суперумную колонку. Заказала в том же интернет-магазине, что и Тардис. Но на этот раз попросила дедушку съездить со мной.

Дедушка откликнулся с большой охотой. С тех пор, как отец поселился в их квартире, дедушка всё чаще и чаще приезжает к нам — хоть на часок. Пьёт кофе из нашего космического автомата, привозит капсулы с новыми сортами.

И когда дедушка пьёт с нами кофе и ездит на машине — ничего другого он не пьёт.

По дороге выкладываю последние новости.

Ли справилась со своим суперчелленджем и теперь пропускает движ только ради курсов испанского. Вот как сегодня. В испанском она реально делает успехи, с английским не сравнить. Её родители даже подумывают сменить репетитора по английскому: вдруг с их дочкой надо разговаривать на интересные темы, как испанская маэстра, а не ругать её и запугивать, как инквизиторша? Кстати, старший брат Ли, который заварил всю эту языковую кашу, очень быстро слился. Ему теперь некогда: вместе с девушкой они выгуливают собак в приюте, где работает Эльвира.