Продам честь. Дорого

Легкий стук вывел из состояния полудремы. Вначале было не понятно то ли это град продолжает барабанить в окна, бросив с ветром пригоршню ледышек, то ли звук раздается откуда-то из другого места.

— Можно войти? Еще не спишь? — дверь приоткрылась и в проеме показалась вихрастая голова Аполлона.

— Да. Почему спрашиваешь? Это же твой дом, — Елена разлепила смеженные веки. Все таки она немного приснула, убаюканная собственными мыслями.

— И правда! Чего это я, спрашивается? — послышалось в ответ.

Створка открылась широко и Елена увидела, как в нее вошел Аполлон собственной персоной с подносом в руках.

— Наверное, ты меня будешь ругать, за то, что разбудил, — девушка попыталась запротестовать, — но я решил тебя накормить. Правда, ничего серьезного не нашел, но все же…

На тумбочку был водружен поднос со стоящим стаканом с молоком, судя по цвету, тарелками с галетным печеньем, консервированными персиками, каким-то сыром, маленькой упаковкой пакетированного сока и брикетом масла в фольге, помимо этого лежали вилка (непонятно, что ею надо есть, наверное, фрукты) и нож.

— Все что собрал по сусекам. Все остальное надо готовить. А я, как бы это сказать, не совсем специалист в этом деле. Совсем даже не специалист. Так что придется довольствоваться тем что есть.

Елена повернулась на бок, подложив согнутую руку под голову, и принялась разглядывать Аполлона, стоящего и вроде как не знающего что еще сказать.

— Я не совсем голодна, — осторожно начала девушка, следя за реакцией на свои слова. И она ей не понравилась. Вернее, огорчила, старающегося угодить мужчину. — Однако у меня с утра маковой росинки во рту не было.

Елена решила проявить милость по отношению к говорящему.

— Так я угадал? — мужчина улыбнулся лишь уголками глаз. — Или как?

— Я бы не отказалась от молока. Немного. Если можно, — попросила девушка.

— Подавальщик к вашим услугам, сударыня, — приложив руку к груди, произнес Аполлон, а затем слегка поклонился, заняв подобострастную позу.

— Плохо у вас получается. Служки ведут себя по-другому, — сделала замечание.

— Хм. Мда. Не получается, говоришь. Ну ладно. Тогда не буду. И хватит уже перескакивать на «вы». Мы вроде как подружились. Или нет?

— Угу.

Мужчина снял с подноса стакан с молоком и подал девушке. Было не удобно, но вполне терпимо пить лежа на кровати.

Молоко, на удивление, оказалось вкусным и нужной температуры. Елена опорожнила с полстакана, а потом запротестовала.

— Все. Больше не могу. Не лезет.

— Может печеньку? — лукаво спросил мужчина, взирая сверху вниз на девушку.

— Вот печеньки мне только для полного счастья и не хватало. Я еле-еле молоко осилила…а ты говоришь.

— Так-то лучше, — большое тело примостилось рядом на кровать. — Тебе легче?

Забота о здоровье приятно тронула сердце.

— Да. Немного.

Аполлон потянулся ко лбу девушки, потрогал тыльной стороной ладони.

— Даже без градусника могу сказать, что температура несколько спала. Надеюсь, раз и навсегда.

— Как много ты хочешь, — улыбнулась Елена. — Не в наших силах знать что будет через минуту.

— А ты хотела бы?

— Что именно? — девушка вскинула брови.

— Знать о своем будущем, — Аполлон склонил голову, ожидая ответа.

— Я хотела бы поменять прошлое. А будущее? Нет. Наверное, не хотела бы знать. Тогда не интересно жить.

— Значит, ты не веришь в предсказания? Так? — поинтересовался мужчина.

— Я не «не верю». Я о них не хочу знать, — твердо сообщила девушка. — А ты? Веришь?

Аполлон не ответил на вопросы, а задал встречный:

— С чем связано желание изменить прошлое? Если не секрет.

Елене стало неудобно, будто к ней пытаются залезть в душу.

— Что за допрос? Желание как желание. У каждого свои есть. Вот у меня такое. Лучше скажи почему поднял вот эту тему?

— Не хочешь отвечать. Да? Ну ладно. Дело твое, — Аполлон поджал губы. — А верю в предсказания, потому как они сбываются.

— Это еще чьи? — решила заострить внимание Елена.

— Одного медиума, — ответил мужчина.

— Какого еще такого медиума? — удивление было написано на лице девушки.

— Как-то по молодости я дружил с одной девушкой, а она в свою очередь увлекалась всем потусторонним: общением с духами, гаданиями на кофейной гуще, заговорами, куклами Вуду. Да я всего и не упомню.

— Хорошенькое знакомство, — под нос себе буркнула собеседница, а Аполлон услышал.

— Ага. Но меня-то интересовало совсем иное. То, какой длины были ножки и размер груди…Хотя, что-то я увлекся. Так вот, — мужчина сделал забавное лицо, видимо воспоминания вдохновляли. — Однажды мы попали на спиритический сеанс.

— Настоящий? — перебила девушка.

— Думаю, что да. По крайней мере на меня он произвел неизгладимое впечатление.

— Ничего себе, — у Елены и голова перестала болеть, настолько было интересно узнать что же дальше.

— Ага. Я тоже обалдел от увиденного и услышанного.

— И где он проводился? На кладбище? — предположила девушка.

— Нет. В обыкновенной квартире. На пятом этаже. Под голубятней.

— Под чем? — удивлению не было предела.

— Да голубятня была устроена на крыше дома. Вот я и сказал, что под голубятней. Еще лестничная площадка была загажена пометом. Шагу некуда ступить. Шли как по минном полю, а сверху еще голуби летали, норовя скинуть на голову боеголовки, — заулыбался Аполлон, рисуя обстановку посещения квартиры медиума.

— Бедные вы, бедные. Ну хоть добрались?

— Как видишь, жив и здоров. Значит добрались. Почти без происшествий. Про выпачканную одежду я промолчу.

— Так что там дальше? — Елену не на шутку увлекла история из жизни Аполлона. Да так, что хотелось узнать продолжение.

— А дальше нас провели в полутемную комнату, посадили за круглый стол и мы взялись за руку. Девушка-медимум, а ей было от силы лет двадцать начала призывать духов…, -Аполлон эффектно прервал свое повествование.

— И-и? — девушка поторопила, ожидая продолжения.

— Раздался шу…,- и на полуслове Аполлон был прерван громким стуком в окно.

От неожиданности Елена закричала, испугавшись.

— Тихо. Тихо, — мужчина погладил по руке, стараясь успокоить. — Кто-то пришел в гости. Только в такую погоду…странно. Все кто должны были явиться остались дома, отзвонившись.

— А почему в окно тарабанят? — у девушки сердце зашлось от страха.

— Так свет горит только в этой комнате. С улицы видно. Наверное, в дверь стучали, да мы не слышали за завываниями ветра и дождя, — пояснил мужчина, поднимаясь с кровати. — Пойду открою дверь.