Проданная Польша: истоки сентябрьской катастрофы
Шрифт:
И поэтому напрасно нынешний президент Польши Лех Качиньский изо всех сил надувает щеки и грубит в сторону России. Совершенно зря он ездит на «пикники» с Саакашвили — очень скоро придет время ему (или его преемнику) сменить и тон выступлений, и выражение лица, и тексты речей. И заговорить с российским руководством совсем по-другому — как с родственниками и друзьями, без которых дальнейшая жизнь Польши будет просто немыслима.
Сегодня Польша — в ЕС и НАТО, сегодня Польша — часть «Западного мира» и потенциальный военный и политический противник России. Хм…
Польская экономика демонстрировала до кризиса неплохие
Одна беда — сегодня в Польше полякам практически НИЧЕГО НЕ ПРИНАДЛЕЖИТ!
Общий объем иностранных инвестиций с 1990 по 2006 гг. составил астрономическую сумму — 450 млрд. долларов. Но под иезуитским термином «иностранные инвестиции» в странах бывшего социалистического лагеря понимается распродажа национального достояния — и 80% польских банков сегодня принадлежат иностранцам, равно как и почти вся металлургия, переработка сельскохозяйственных продуктов, грузоперевозки, гостиницы (за исключением деревенских усадеб столь модного сегодня в Европе «экологического туризма» — ну, тут уж ничего не поделаешь…). Одним словом — поляки за эти шестнадцать лет дотла распродали свое национальное достояние — и оказались, помимо всего прочего, в долгах как в шелках!
В 1989 г. долг Польши составлял 48 млрд. долларов. 15 лет спустя, в 2004-м, он превысил 104 млрд. долларов. Внутреннего долга «народная» Польша вообще не имела, а в 2004 г. он превысил 400 млрд. злотых. Национальное достояние в 1989 г. было в руках Польши, к 2004-му оно — на 70% в руках иностранцев.
Но дальше ситуация покатилась под уклон вообще с невообразимой скоростью! По состоянию на сентябрь 2006 г. государственный долг Польши составил 479,1 млрд. злотых (160 млрд. долларов). Внешний долг-это 133,75 млрд. злотых, внутренний долг — 345,34 млрд. злотых. За 9 месяцев 2006 г. государственный долг увеличился на 39 млрд. злотых.
В период с 2001 по 2005 гг. государственный долг рос в два раза быстрее, чем ВВП, а государственный долг Польши по отношению к ВВП в 2005 г. составил 55%.
Польские долги — это нечто невообразимое. А ведь после того как Польша перестала быть социалистической, Запад ей, в отличие от России, списал в 1992 г. 50% внешней задолженности (по политическим мотивам). В итоге внешний долг Польши сократился с 30 до 15 млрд. долларов. Из Польши хотели сделать пример для России, Украины и Белоруссии. А в результате? За годы либеральных реформ внешний долг Польши увеличился в СЕМЬ РАЗ!
После вступления в ЕС Польше западные страны отвели определенный процент участия в сельскохозяйственной и сталелитейной промышленности для сотрудничества с Востоком. Но это уровень, который имела Польша лет 50 назад, и не больше этого!
Сегодня у Польши нет шансов использовать всю свою имеющуюся инфраструктуру в экономике и промышленности, а если нет шансов, то нет шансов вырваться очень многим людям из бедности.
Что это значит? Польша находится
в зоне гораздо более мягкого климата, чем Россия — посему ее сельское хозяйство возделывает культуры, которые в России традиционно дефицитны (яблоки, груши, лук, морковь, некоторые сорта капусты), и которые во времена СЭВа (да и до последних дней экономически независимого существования Польши!) имели устойчивый сбыт на российском рынке.Но с вступлением Польши в ЕС евробюрократы (лоббирующие интересы «старых» сельскохозяйственных государств Евросоюза) задавили независимых польских «продуцентов» тех же яблок и того же лука немыслимо жесткими требованиями по качеству и размерам. В итоге — польские крестьяне засевают свои поля сосновым подлеском — на это деньги у ЕС есть. Шикарные привислянские сады, каждой осенью радующие глаз всякого, кто путешествует от Люблина до Кракова, сегодня вырубаются, ибо на эти яблоки нет сбыта.
А ведь Польша и по сей день — крестьянская страна…
Европейская Уния уничтожит рано или поздно сам крестьянский дух Польши — в этом нет никаких сомнений. Останутся лишь крупные производители, до минимума снизившие расходы — и масса наемных батраков; крестьянство как класс — в Польше умрет.
А ведь именно с исчезновения свободного италийского крестьянства и превращения всего Апеннинского полуострова в скопище гигантских латифундий с рабами в качестве сельскохозяйственных рабочих — начался крах Римской империи!
Европе не нужна Польша как самобытная славянская и крестьянская страна. Просто не нужна, в принципе. Источник дешевой рабочей силы и рынок сбыта — и все!
Сегодня Польша все еще представляет из себя относительно высокотехнологическое государство — во многом благодаря тому, что место польских инженеров и специалистов, выехавших на Запад, сегодня занимают выпускники галицийских вузов. А что будет завтра? Когда, как в Латвии, страну покинут все квалифицированные строители, ремонтники — в конце концов, те же самые пресловутые сантехники? При том, что Галиция — не решение проблемы, это сугубый паллиатив?
И вот тогда произойдет окончательный крах Польши как государства польского народа. Здоровая крестьянская основа общественной нравственности будет разрушена — она разрушается уже сегодня — и место столь привычных нам поляков — задир, хвастунов и выпивох, умеющих беззаветно дружить и истово ненавидеть, верующих в Бога и хранящих в красном углу портрет Пилсудского — займут «новые кочевники» без флага и Родины.
И тогда Польша умрет. Вместе со всем остальным Западным Миром — разделив его заблуждения (но отнюдь не доходы) и поплатившись за это своим будущим.
Потому что у Европы будущего НЕТ.
Но значит ли это, что нет его и у Польши?
Никак нет. Потому что у Польши есть Россия.
Россия — мать славянства, несмотря на то, как она исторически сложилась (а может, именно поэтому) — без различия конфессиональной принадлежности. Может быть, иногда чрезмерно строгая — но все же мать. А мать всегда своя, и если иногда неприветлива и холодна — то всегда, в конце концов, отходчива и дружелюбна.
А Европа для Польши всегда была, есть и будет мачехой; обычно — жестокой и безжалостной, иногда, когда есть в том необходимость — лицемерно приветливой и холодно вежливой — но всегда чужой.