Продать и предать. Новейшая история российской армии
Шрифт:
«Накладные расходы» — это еще дипломатично сказано: что уж там «накладного», если при реальной потребности в 250 миллионов рублей захотели поиметь 10 миллиардов. А это, задумаемся на мгновение, свыше 320 миллионов долларов (по среднему курсу на август — сентябрь 2009 года). Переведем эти деньги из космической абстракции в нормальные земные предметы: 320 миллионов долларов — это три-четыре яхты океанского класса из тех, которые покупают арабские шейхи и российские олигархи; или 20 престижных вилл на океанском берегу — например, в Малибу или Майами-Бич (как раз для самых высших менеджеров); или 64 виллы на Кипре поскромнее. Количество коттеджей в Подмосковье и московских квартир элитного класса, которые можно было «освоить» за 320 миллионов долларов (10 миллиардов рублей), читатель, полагаю, сочтет самостоятельно. Ну, еще, как вариант, счета в оффшорах, дома в Карловых Варах и дети в Лондоне — не обязательно что-нибудь одно, ведь при таких суммах на жизнь можно смотреть широко и весело (особенно, если не делиться
Еще чуть-чуть о деньгах. Когда в ноябре 2009 года космодром Плесецк посетил секретарь Совета безопасности России Николай Патрушев, ему доложили, что из выделенных на программу строительства объектов для «Ангары» 17 миллиардов рублей 80–90 процентов капиталовложений уже освоено. В марте 2010 года было сообщено, что в 2009 году омский «Полет» освоил 770 миллионов бюджетных рублей, а в 2010-м объем финансирования программы технического «Полета» вырос на 81 процент — до 1,4 миллиарда. И помимо этого, до 2010 года «Полет» получил из госбюджета еще четыре миллиарда рублей… В августе 2011 года новый руководитель Роскосмоса, Поповкин, оценил ежегодные космические расходы (среди которых видное место занимало и финансирование проекта «Ангара») в сумму около 100 миллиардов рублей. И осторожно добавил, что «у «Ангары» есть будущее, но коммерческое использование, как представляется, начнется не ранее 2017–2018 годов». Оптимист… А вот реалисты из ГКНПЦ еще в 2001 году вывесили на своем сайте релиз, где говорилось, что при создании «Ангары» «задача создания конкурентоспособной на мировом рынке РН не ставилась». С учетом мощи прокрученных через проект «Ангара» финансовых потоков можно лишь догадываться, какая именно ставилась задача…
Да и могло ли быть иначе? Говоря о проблемах «Ангары», в октябре 2007 года первый вице-премьер Сергей Иванов сделал любопытное признание: «Мы столкнулись с целым комплексом проблем». И пояснил: это, прежде всего, недостаточная проработка вопроса технического переоснащения предприятий промышленности, на которых должно вестись серийное производство ракет семейства «Ангара», отставание от графика выпуска конструкторской документации на наземное технологическое оборудование (вот из-за чего строители не могут завершить возведение стартового комплекса!) и проблема нехватки квалифицированных кадров. Их для выпуска и обслуживания космической техники нового поколения катастрофически не хватает!
Однако вернемся к станкам: «78 % оборудования, обеспечивающего наземную отработку, находится еще за пределами нормативного срока эксплуатации», — это из доклада руководителя Роскосмоса Пермиинова 18 марта 2009 года при посещении Путиным Центра имени Хруничева. «В технологическом плане Россия существенно отстает от Запада, нет центра по изготовлению высокоскоростного инструмента», — плакался в июне 2003 года уже Григорий Мураховский, гендиректор омского ракетного объединения «Полет». В июле 2010 года эту же проблему озвучил и руководитель ГКНПЦ Владимир Нестеров. Среди названных им основных трудностей — отсутствие «станков для производства ракеты». «Оборудование ГКНПЦ сильно изношено» [выделено мной. — В. В.), — уточнил гендиректор. Но куда же тогда ушли миллиарды, целевым образом выделенные ГКНПЦ как раз на «техническое перевооружение» — закупку новейшего оборудования?!
Но окончательно добило признание Анатолия Перминова, сделанное им незадолго до отставки с поста главы Роскосмоса: российская космическая элементная база в настоящее время на 70–80 процентов состоит из иностранных составляющих. «Мы вынуждены их (составляющие) закупать. Мы стараемся часть элементной базы восстановить у себя», — сказал Перминов. Так куда же все ушло?!
На тех самых слушания в Общественной палате 4 сентября 2009 года бывший руководитель Роскосмоса Юрий Коптев выдал интересное признание. Космические программы, оказывается, не реализуются в полной мере «по банальной причине». А именно: «в некоторых кабинетах сидят администраторы, не знакомые с организацией промышленного производства. Беда нашего ОПК в том, что в два последних десятилетия на руководящих должностях на многих предприятиях оказались специалисты по управлению финансовыми потоками и пакетами акций, которые не имеют понятия о реальном производстве, не прошли ни школу конструкторских бюро, ни производственных цехов». А нужны-то, сетовал Коптев, вовсе «не теоретики, умеющие произносить иностранные слова о менеджменте, а сведущие в производстве специалисты». И призвал «обратить особое внимание на ключевые посты в управленческих структурах корпораций».
Что ж, обратим. Посмотрел раздел вакансий на сайте одного из крупнейших концернов российской аэрокосмической промышленности. Сейчас им требуются специалисты для «формирования кадрового резерва» на замещение должностей: «коммерческий директор бизнес-единицы «Инструментальный
завод», финансовый директор совместного производственного предприятия» (образование высшее финансовое или экономическое), «генеральный директор производственного предприятия по производству инструмента и оснастки», «руководитель финансово-экономической службы бизнес-единицы «Инструментальный завод»… В одном из недавних репортажей с некоего ракетного завода встретил такие слова: «Нами руководят люди, которые вряд ли представляют, как выглядят те ракеты, что мы делаем».Вот вам и ответ на вопросы, почему у нас одни ракеты никак не полетят, другие падают, космодромы не строят, а космическое (и не только) производство до сих пор работает — когда и если работает — на антикварном оборудовании прошлого века! Какие уж там ракеты, если космическими миллиардами рулят «специалисты по управлению финансовыми потоками и пакетами акций»?! Этим «эффективным» менеджерам нужны не космические полеты, а финансовые потоки. «Все долги и убытки копятся на базовом, как правило, государственном предприятии, а весь приносящий прибыль бизнес выводится в дочерние юридические лица, а иногда и вовсе в неведомые структуры», — это произнес на совещании работников ВПК уже Владимир Путин — 13 лет назад, 21 марта 2000 года. Что изменилось с тех пор? И кто тот «вредитель», поставивший во главе предприятий (государственных!) вместо профессионалов-производственников этих самых «специалистов по потокам», кто продолжает их там содержать — невзирая ни на какие оглушительные провалы? И кто хотя бы раз по-настоящему спросил с этих «специалистов по потокам» — и за потоки, и за ракеты?.. За все время вечной стройки «Ангары» не было ни малейшего намека хоть на какую-то проверку того, как расходуются выделенные на сей прожект средства.
Но реальную космическую технику делают не «специалисты по потокам» и коммерческие директора «бизнес-единиц», а конструкторы, инженеры и рабочие, для которых все эти миллиарды совершенно виртуальны — до них не доходит ни-че-го! Сказал же несколько лет назад Владимир Поповкин, что «мы дошли до того, что стоимость наших образцов вооружения стала сопоставима со стоимостью образцов вооружения западных стран». Только вот «уровень заработной платы, — посетовал генерал, — при этом совершенно разный». Посмотрим на этот уровень.
ОАО «Протон — Пермские моторы» (контрольный пакет акций которых принадлежит ГКНПЦ им. Хруничева) специализируется на производстве жидкостных ракетных двигателей, используемых в космических носителях. В данный момент производству требуются инженеры (технолог, конструктор и др.) — зарплата от 18 тысяч рублей; те же деньги обещают технологу-программисту, электромонтеру и наладчику 5–6 разрядов. Инженер-наладчик может рассчитывать на 25 тысяч рублей, токарь-универсал и слесарь-ремонтник — на 15 тысяч. Прямо скажем, не фонтан: будут ли за такие деньги работать действительно классные ракетчики-двигателисты?
В самом ГКНПЦ им. Хруничева очень надеются заполучить выпускников ведущих столичных инженерно-технических вузов — МФТИ, МИФИ, МАИ, МАТИ, МГТУ, МЭИ, МИРЭА, Станкина. При этом инженеру-программисту обещают целых 20 тысяч рублей. Сколько платят рабочим, скромно не указано, зато вывешен огромный список вакансий: 38 специальностей.
Но больше всего меня потрясло объявление о вакансиях на омском ПО «Полет» — там производят ракету-носитель «Космос-ЗМ», космические аппараты «Надежда», «Стерх», «Университетский» и, главное, планируют серийно делать ту самую «Ангару». Слесарям по ремонту компрессоров, резьбошлифовщикам, фрезеровщикам и операторам станков с ЧПУ «Полет» предлагает 12 тысяч рублей, малярам, монтажникам электрооборудования летательных аппаратов и плавильщикам металла вручную — аж по 10 тысяч рублей. Начальнику технологического бюро обещано 10 тысяч рублей, и начальнику цеха — 15 тысяч рублей. Начальнику цеха ракетно-космического завода кладут неполные 500 долларов — и хотят получить от него и его подчиненных высокотехнологичную, качественную и надежную продукцию мирового уровня?! Смешно, коли б не было так горько…
31 января 2011 года премьер Владимир Путин провел рабочую встречу с губернатором Омской области Леонидом Полежаевым. Помимо всего прочего, обсудили проблемы этого самого «Полета», где собираются ваять «Ангару», поговорили и про дела денежные. Цитирую по официальной стенограмме:
«В. В. Путин. Но средняя зарплата чуть пониже, чем в среднем по стране.
Л. К. Полежаев. Почти 18 тыс.»
Но всезнающий Путин поправляет: «Поменьше». Губернатор выкручивается: «Есть тут и на то свои причины, Владимир Владимирович…». И ведь прекрасно понимают оба собеседника, что все эти «средние зарплаты» — чистой воды лукавство, когда суммируются фантастические барыши нескольких «специалистов по финансовым потокам и пакетам акций» и гроши, выплачиваемые сотням и тысячам работяг, конструкторов, инженеров. И эта цифра затем делится (только виртуально!) на «трудовой коллектив». В сухом же остатке у одних — счета в офшоре, вилла и океанская яхта, а у реальных работников — та самая «средняя зарплата». Так что «монтажник электрооборудования летательных аппаратов» и плавильщик металла «вручную» могут ни в чем себе не отказывать — на 10 тысяч рублей в месяц, минус налоги… Фактически это рабский труд! И, как уже не раз говорил, о каких ракетах можно говорить, если высшее оружейное достижение рабовладельческой эпохи — катапульта и праща.