Продавец шаурмы

О, Хоспадииии….

Какой чёрт за язык дёрнул!

Высоцкий поворачивается как раз в то момент, когда мяч, посланный

Маратом, оказывается именно на его территории.

Блин…

Хана нам.

В тот же миг, парень молниеносно реагирует и подпрыгивает, дабы подачу отбить. Но его крепкие ноги моментально подкашиваются и Максим, теряя координацию, с позором промахивается, поражённо падая на бугристый песок.

Звучит победный гул. И команда ''Орлов'' выигрывает.

Глава 25

Максим….

Божееее!

Что теперь будет?? Как же так?!

Невероятно…

Крики, аплодисменты и даже ругательства заполонили всё окружающее пространство.

Поверить не могу.

Мы проиграли.

Максим лежит на песке и даже не пытается подняться, в то время как

Марат, со своими развесёлыми членами команды, победно гогочут, тыкая пальцами в беззащитного, падшего спортсмена.

Как же гадко! Отвратительно!

Что б они все своими грязными смешками подавились, сволочи!

Никто не помогает. Даже Ваня.

Этот придурок, просто как вкопанный истукан застыл, да собственные клешни, от безысходности, в рыжие патлы запустил.

Почему его друзья, руку даже не протянут!??

Идиоты.

Ну… может хоть девушка соизволит вступиться??

Смотрю на ''ВИП трибуну'', но вижу лишь расказнившую, в явном гневе, мордаху Элены, которая прячется от камер за своей отвратительной шляпкой.

Выжидаю пару секунд, но облегчённо отмечаю, как Барби встаёт с места и покидает трибуну.

Наконец-то, до куриной головушки допёрло!

Но чёрт! Девка просто убегает. Убегает к выходу, испугавшись позорных сплетен, в то время как Максим продолжает лежать на полу, схватившись за голову руками, а лицом — уткнувшись в песок.

— Гарри! Почему никто не поможет??

— Не знаю… Боятся насмешки разделить. Он лоханулся. Опозорился.

— Глупости. Ну оступился человек, с кем не бывает? — собственное безграничное возмущение медленно всю мою сущность.

— Маш, мир игрового бизнеса весьма жесток. Тебе не понять.

— Ой, ой, ой! Да пофиг! Плевать на всех вас! Тоже мне, друзья… — мгновенно подрываюсь с места и направляюсь на площадку, не обращая внимания на крики фанатов, ненавистников, судьи.

Расталкиваю придурошных игроков-истуканов, проталкиваясь к площадке. Падаю на колени рядом с Максимом и нежно кладу руку прямо на дрожащую спину парня:

— Максим… идём.

Услышав знакомый голос, Высоцкий медленно приподнимается, но моментально падает, хватаясь за правую ногу.

Теперь, ситуация проясняется.

Он повредил лодыжку.

Кое-как, без чьей-либо помощи, забрасываю его здоровенную ручищу на своё хилое плечико, тем самым позволяя опереться, и помогаю доковылять до раздевалки.

Боковым зрением замечаю, как мудака Марата победно подбрасывают его же полоумные ''соотечественники''. А тот, в свою очередь, как царь великолепный, наслаждается победой и вниманием, при этом, успевая пульнуть молнии превосходства в наши отдаляющиеся спины.

* * *

— Не нужно было, Маш…

— Замолкни и ботинок сними! — огрызаюсь любя, усаживая парня на скамейку, — Что вообще произошло? Мне казалось, ты никогда не промазываешь.

— Так и есть! Просто, что-то вдруг не так пошло. Ногу резко прихватило, и я упал, — Максим с особым усилием прошептал слова оправдания, при этом, нереально потом истекая, да всем телом от мучительной боли подрагивая.

Присаживаюсь на корточки рядом с волейболистом, аккуратно снимаю кроссовок… и тут же замираю от шока:

— Господи… твоя нога!!! Вся в крови!

Максим переводит взгляд на собственную пятку.

Похоже, пострадавшего начинает дико штормить. И кажется, его вот-вот стошнит. Как и меня… При виде такого количества багровой жидкости, непрекращающейся струйкой, стекающей на бежевый линолеум.

Неужели, это подстава?

Пока парень пялится на приличный порез в области пятки, я осматриваю кроссовок. Вытаскиваю стельку… И просто с ума схожу от увиденного!

— Смотри! Это же лезвие! — протягиваю обувь временному владельцу, — Чёрт… Да тебя жестоко подставили, к тому же бессовестно унизили.

— Твою ю ж…! Да как я сразу не заметил! Вот идиот! — проводит руками по мокрым волосам, похрипывая от отчаяния.

— Спокойно Макс! Сейчас разберёмся! Это явно Марат организовал! Сто пудово! Трусливый осёл, в конце игры, таким унизительным взглядом тебя пожирал, словно намеренно выжидал, когда лезвие в ногу вонзиться, — на секунду замолкаю, наблюдая, как крепко сжимаются огромные кулачища несчастного волейболиста, — Я сейчас пойду и всем донесу! Журналистам особенно…

Приподнимаюсь с колен, но Макс за руку крепко хватает:

— Стой! Не надо. Давай оставим всё как есть…

— В смысле? Головой что ли стукнулся? — приоткрываю рот от ошеломительного удивления.

— Нет. Марат, чёртов кретин, всё равно выкрутится. Организует ситуацию так, словно это небольшое шоу, я специально подстроил. Либо, чтобы на него спихнуть… Либо, чтобы как-нибудь своё падение неуклюжее оправдать.

— Дурак! Ты ведь не серьёзно? Решил, просто смириться??

— Да… Поверь, так будет лучше. Не так позорней.

Максим опустил голову, и мне показалось, что он сейчас реально разрыдается. Его нога сильно кровоточила, оставляя на чистом полу жирные кровяные кляксы. При виде всего этого, мне стало ужасно не по себе.

Я снова присела на корточки перед ''падшим чемпионом'', мягко положила руку ему на плечо и попыталась улыбнуться:

— Слушай… Всё нормально! Ты ещё отыграешься! Потому что, я в тебя верю. Этот низкий поступок останется на козлиной совести Марата. Скажи, где я могу найти аптечку, чтобы помочь тебе с раной.

Парень попробовал улыбнуться. А затем, его дрожащая ладонь коснулась моей побледневшей щеки:

— Спасибо Маш. Ты… настоящий ангел.

После нежного взгляда и особенно нежного прикосновения, собственные щёки, моментально вспыхнули огнём смущения, а сердце — несколько раз встрепенулось.