Продаются Natashi

"Я знаю, как работают русские дельцы порока, - говорит давний друг убитого Майк Прю, бывший шеф Интерпола в Гонконге.
– Хуже не придумаешь. Девушки, завязанные с синдикатами, выходят оттуда только мертвыми". Прю твердо уверен, что за убийствами стоит русская мафия и что пара стала жертвой обдуманной и профессиональной бандитской казни. Смысл ее прост: вот что тебя ждет, если попробуешь вырваться. Нет сомнения, что для девушек Макао предупреждение прозвучало громко и четко. Они принялись трудиться еще усерднее.

4

ЩЕЛЧОК МЫШКОЙ

С Интернетом доход утроился.

СОСТОЯТЕЛЬНЫЙ ВЛАДЕЛЕЦ БОРДЕЛЯ В ТЕЛЬ-АВИВЕ

Массовое вовлечение женщин в торговлю плотью

обусловлено одним-единственным фактором: во, всем мире платный секс пользуется невероятным спросом О проститутках и проституции написаны тома - в основном потому, что многие женщины хотят выговорить, - в то время как легионам их клиентов уделяется куда меньше внимания. Никто не удосужился изучить их как отдельное явление, а сами они свои подвиги держат при себе, что неудивительно. О завсегдатаях публичных домов известно сравнительно мало, тогда как "активисты" - от сутенеров до сотрудников неправительственных организаций - охотно -но делятся своими соображениями. Рядовые же потребители обмениваются мнениями на бесчисленных пор носайтах, выставляющих женщин на продажу. Вот отчего действительно леденеет кровь.

В районе старого автовокзала в Тель-Авиве сердечки

и херувимы, несущие луки и стрелы, заманчиво переливаются разноцветными огоньками. Но стоит подойти поближе, и тут же выясняется, что ничего праздничного или романтического в светящихся вывесках нет. Публичные дома самого низкого пошиба теснятся вдоль улиц. Торговля идет бойко, из темных переулков то и дело выныривают желающие скоротать досуг в платной постели. За потрепанными красными занавесками, закрывающими дверные проемы, крашеные блондинки и смуглые брюнетки поджидают очередного клиента, втиснувшись вчетвером, а то и вшестером на один диванчик. Одетые в футболки с низким вырезом и эластичные чулки, они судорожно затягиваются сигаретами, пока потные самцы всевозможных возрастов и габаритов топчутся в дверях, похотливо разглядывая товар.

В обшарпанном борделе за маленькой металлической стойкой сутулится сутенер, утирая капли пота со лба дешевым платком. Голова его выбрита налысо, а рябое лицо украшает трехдневная щетина. Толстяк средних лет, нерешительно околачивавшийся до сих пор у входа, собирается с духом и заглядывает. Сутенер, завидев клиента, бросается к нему навстречу.

"Заходи! Заходи! Бери вон ту, шатеночку, - зазывает он с широкой, словно приклеенной ухмылкой.
– Ты ей понравился. Не разочаруешься. Давай иди сюда!"

Девушка лет двадцати вскакивает с грязной, продавленной тахты, обтянутой бледно-зеленым плюшем, и спешит к мужчине, пока он не передумал. Натянуто улыбаясь, она хватает его за руку и увлекает за собой в заднюю комнату. Через пятнадцать минут он выходит со смущенным видом, размягченный и облегченный на 50 шекелей.

На улице полдень, и в торговле временное затишье. Давид, стриженный ежиком увалень с кустистыми бровями, сходящимися на переносице, стоит на пороге своего убогого заведения, попыхивая сигареткой. Этот общительный тип любит поболтать с иностранцами о политике, экономике и сексе. Давид считает себя кем-то вроде городского социолога. Так сказать, наблюдателем "с передовой" за людьми определенного сорта.

"Сюда всякие приходят", - гудит Давид басом.

Женатые, холостяки, солдаты, бизнесмены и религиозные. В одной тель-авивской газете я прочитал, что ежемесячно в Израиле миллион мужчин посещает проституток. Что ж туг плохого? Мужикам нужно выпускать пар, ничего аморального в этом нет. Никакого мошенничества, обыкновенная разрядка. Одинокие мужчины удовлетворяют свои естественные потребности. А сколько неуверенных в себе! Они не могут подцепить девочек. Вот ты симпатичный парень, я тоже. Мы можем заполучить женщин бесплатно. А кто-то не может. Они застенчивы, или у них какой-то физический дефект, или с головой не в порядке, или со здоровьем. Ежели он, к примеру, жирный, или уродливый, или просто старый? Он же не может выйти на улицу и познакомиться с женщиной. Многие приходят сюда еще и потому, что в Израиле существует неписаное правило: еврейские женщины не делают определенных вещей. Мужчины знают, что получат их здесь. Для них проституция - это спасение.

"А ты ангел?"

"Я посредник", - усмехается он.

Понимаешь, мужчинам нужны женщины. Это нормально. Ребенком я жил в России, и как-то раз отец взял меня с собой в деревню. Сначала он показал мне поле, где паслись коровы. Больше двух дюжин коров! Затем повел меня на другое поле, и там был всего один бык. Один бык обслуживал всех этих коров! Это потому, сказал отец, что быку мало одной коровы! С мужчинами то же самое, это заложено в наших генах. Так уж мы устроены. Это не значит, что мы сволочи или свиньи. Это доказанный факт: мужчине нужно больше половой активности, чем женщине. Что ж поделаешь?

Давида понесло, не остановишь.

Когда есть проституция, насилия меньше. Сюда привозят этих женщин, и невинных девушек не трогают.

Поэтому я верю в проституцию и считаю, что ее нужно легализовать повсеместно. На мой взгляд, она предотвращает множество изнасилований. Нам, мужчинам, половой инстинкт диктует свою волю. Нам нужен секс.

Давид продолжает разглагольствовать о том, сколь ценную услугу он оказывает своим собратьям. А тем временем многие израильтяне не на шутку обеспокоены происходящим в темных закоулках страны. В скромном офисе в престижном районе Тель-Авива, далеко от квартала красных фонарей, Лия Грюнпетер-Гоулд и Ниссан Бен-Ами с отвращением и ужасом говорят о расплодившихся публичных домах и оптовой торговле юными Наташами. Лия и Ниссан совместно руководят неправительственной организацией Awareness Center, занятой исследованием торговли женщинами и проституции в Израиле.

"Израильские мужчины просто привыкли к мысли, что женщину можно купить, - начинает Грюнпетер-Гоулд.
– И женатые, и холостые обленились и не желают более ухаживать за женщиной, как положено. Им проще оплатить услуги проститутки".

"На еврейский Новый год я отправился в район старого автовокзала посмотреть, что там происходит, - вспоминает Бен-Ами.
– Очереди молодых мужчин стоят под каждой вывеской. Заглядывая в приемную, видишь усталых и печальных женщин. Но только они заметят тебя, как тут же поднимают глаза и улыбаются. Они должны быть рады клиенту, иначе им худо придется".

Особенно Бен-Ами возмущают харедим (ортодоксальные евреи), заполоняющие тель-авивские бордели утром и днем пятницы, чтобы "оттянуться" перед Шаббатом.

Сходите в район Фондовой или Алмазной биржи. Проституток тьма-тьмущая, но еще больше чрезвычайно набожных иудеев. Им нужен секс, который им не получить, когда заблагорассудится, от женщин своего социального круга. Мастурбировать тоже нельзя, потому что расточать свое семя - грех. Остается только ходить к проституткам. К тому же они не пользуются презервативами и за это дороже платят сутенерам. Следовательно, ради удобства харедим мы приносим Наташу в жертву.

"Для них проститутки - не люди, - гневно говорит Грюнпетер-Гоулд.
– Они ведь иностранки. Религиозные предпочитают иностранных женщин, чтобы, не дай бог, не обидеть еврейку".

"Причем официально, - подчеркивает Бен-Ами, - духовенство горячо протестует против торговли женщинами и проституции. Выходит, с одной стороны, харедим против борделей, а с другой - им нужен секс".

"Сплошное лицемерие", - добавляет Грюнпетер-Гоулд.

Чтобы узнать из первых рук мысли тайного ордена