Продвинутый аккаунт

Перенастроенный, отец своим присутствием начал вызывать такое же чувство неуютности. Зато Пашка наконец-то смог помыться. Рискнул попросить мать разобрать рюкзак, и услышал в ответ: «Конечно, солнышко! Отдыхай!».

Захотелось свалить из дома. Но нужно к послушным предкам привыкать.

Однако оказалось, что Пашка рано обрадовался.

Мать вошла с блюдцем нарезанных дольками яблок в его комнату часа через пол.

— Вот ты совсем себя не бережёшь, — заметила она. — Такой бронхит только долечили, ночами холодно. — Пашке не понравилась едва уловимая смена тональности в её голосе, и он поспешил, не вставая, навести на матушку камеру. — До вечера будешь лежать? Ты бы или поспал, или уроками занялся… — Индикатор «Раздражение» в меню настроений с каждым словом сдвигался вправо, а выражение матушкиного лица становилось всё ближе к привычному. — Вещи хоть бы отряхнул, прежде чем в рюкзак совать… сажей с кана всё перепачкалось, можно было в пакет его завернуть? Ты на три дня пропал не пойми куда, мы тут с отцом…

Пашка резким движением пальца увёл раздражение в ноль за десять баллов, и выражение умилённого идиотизма вернулось на лицо матери.

— … переживали очень, мы же любим тебя, солнышко! — закончила она.

Но тут в комнату грозно подтянулся батя, успевший раскочегарить своё раздражение на полную, Пашка едва и сумел опустить индикатор раньше, чем он бросился на него с тумаками. Но за это время мамино доползло до середины.

— Что ты сидишь в этом телефоне, глаза поднять не можешь, когда с тобой родители разговаривают, — уперев руки в боки, завела она, пока Пашка переключался на меню настроений.

Дальше пошло что-то, напоминающее битву с приливом. По ходу, перепрограммировать естественное желание и склонность искусственно было совсем не так просто, как Пашка возомнил. Настройка быстро сбивалась, растрачивая зазря дефицитные баллы. Стоило родителям выйти из комнаты, они начинали думать о сыне, раздражение разгоралось, и…

Пашка растрынькал ещё пятьдесят очков в этой неравной борьбе. Он был зол, почти кипел. Не утешали даже три дракона и пять недоведённых «П», пожертвованных приложухой в утешение, хотя драконы и дали сорок шестой уровень.

Когда, выходя из туалета, он в очередной раз услышал, что мамка с отцом говорят на кухне о сыне на повышенных тонах и уже обвиняют друг друга в неадекватной реакции на побег, он понял, что сейчас они нагрянут минусовать новую порцию баллов. Так до утра Пашка вообще с голой жопой останется!

Ворвавшись на кухню, он свёл батину энергию в ноль за сотню, а следом и энергию кинувшейся к упавшему лбом в тарелку отцу матери.

Приложуха похвалила за сообразительность парой недоведённых «П».

Пашка потянул отца за плечи, спихнул на уголок и даже протёр ему лоб салфеткой от супа. Мамку с пола попробовал оттащить в спальню, но она была тяжёлой, как бегемотиха. Пашка мотнулся к кровати, принёс подушку и одеяло, обустроил мамкину ночь на полу и даже окно на кухне закрыл.

Приложуха дала ещё одну «П» с прорехой, подняв уровень до сорок седьмого. Пашка высокомерно хмыкнул, возвышаясь над поверженными врагами, и получил льва.

Однако же проблему надо было решать.

Пашка обошёл храпящую на полу мамку, вскипятил воду и залил в чашке чайный пакетик. Взял табуретку и уселся, облокотившись спиной о кухонные шкафчики. Вошёл в батино меню и попробовал подобраться к вопросу через «цели/желания». Это, по крайней мере, звучало не таким сиюминутным, как настроение, и могло продержаться подольше.

Меню открывало два листаемых экрана.

Желания были прописаны строками, некоторые — выделены курсивом или жирным шрифтом. Когда у бати появилось курсивное «почесать нос», он тут же, не просыпаясь, поднял руку и начал тереть лицо.

А вот «заехать к Катьке», отмеченное чёрным, Пашка попытался убрать. Оказалось, если желание зажать, выпадало меню. Было доступно «сделать сиюминутным», «сделать текущим», «закрепить» (в данном случае помеченное галкой), «удалить» и «редактировать».

Пашка кликнул на последнее, и получил клавиатуру.

«Бросить Катьку» — с ликованием переписал он, и сохранил желание, оставив закреплённым. Это стоило пятидесяти баллов.

Ха! Вот и покончено с шалавой Лебедевой!

Ещё батя хотел пить, а больше во сне ничего не отображалось. Внизу была строка для ввода новых желаний.

Пашка набрал в ней: «Не злиться на младшего сына», и закрепил в жирный цвет за ещё пять десятков очков.

Потом переключился на «цели».

И выматерился в голос.

Потому что, кроме «купить машину», «съездить на охоту с Семёном» и «купить пуховик», там было «развестись с Ленкой, когда Паша окончит школу».

Вот гнидень!

Приложуха выдала дракона и недоведённую «П». Пашка дышал часто и свирепо. Попытался снести поганую цель, но за такое запросили ни много ни мало пятьдесят тысяч баллов!

Пашка понял, что у него дрожат руки. Вскочил, прошёл по кухне, чуть на мать не наступив в сердцах. Плюнул в раковину. Сходил в комнату, достал из куртки пачку сигарет и выкурил две штуки на балконе.

Перед глазами были искры. Пашка пнул ногой пакет с каким-то тряпьём. Захотелось вбить отцу желание затолкать себе в задницу ёршик для унитаза!

Ну как такое вообще может быть?! Развестись и что? Жить с мамкой Лебедева?! Чтобы тот Пашке стал как Вахтанг Островской — названым братиком?!

Срань господня!

Пашка вытащил из кармана вибрирующий телефон. Ему надавали три недоведённые «П», четырёх драконов и перевёрнутый «игрек».

Пидор старый! Ну и скотина!

Ничего! Завтра он эту шалаву бросит! Там, глядишь, и цель со временем поменяется…

Возвращаться в кухню и даже смотреть на отца не хотелось, но Пашка всё-таки с порога внушил мамке закреплённое желание не сердиться на младшего сына. Он очень надеялся, что это даст результат.

Уснуть не получалось. Пашка уже и вздрочнул, и даже подумал снизить энергию, но пожалел баллов. Приложуха успела за два часа подарить ещё две недоведённые «П», овна и трёх драконов. А лучше бы стала опять давать очки в нормальных количествах! Вот какой ему сейчас толк от нового сорок восьмого уровня? Корректировка прошлого, небось, миллион стоит, если простой цели пятьдесят Ка!

Кое-как успокоиться получилось только врубив сериал и залипнув в него. К шести утра, когда в родительской спальне стал звонить батин будильник, Пашка ещё не спал.

В итоге отнёс телефон на кухню, стащил с мамки одеяло (хотя подушку оставил) и свалил в комнату. Что там предки решили по поводу своей отключки странной, не подслушивал. Когда к нему заглянули, притворился спящим.

Может, желание не злиться на Пашку помогло им не пытаться его разбудить перед отбытием на работу, хотя такое почти наверняка означало, что Пашка опоздает в школу. Они же не знали, что он за ночь нажевался бутеров и вообще одетый под одеялом только и ждёт, пока щёлкнет замок.