Проект 018. Жизнь!

Роль евреев совсем не такая, как ее рисуют антисемиты. Горы убитых и замученных евреев при погромах и в концлагерях играют роль камней, закрывающих тайный ход. Покойники не дают двигаться в том направлении. Они как бы говорят: «Дальше не лезь». То, что там лежит, должно оставаться закрытым. Как долго? Пока время не придет.

Такой масштаб сам по себе пугает и завораживает… Взгляд с этой позиции на Вторую мировую войну позволяет предположить, что она имела целью не только получить недостающее золото и снять угрозу коммунизма, но и параллельно создать мифы такой устойчивости, что за одно сомнение в них предусматривается как минимум общественное порицание. А как максимум административное и уголовное преследование.

Эта поразительно похоже на ситуацию, описанную Стругацкими в их романах. Там неземной разум, чтобы скрыть свое присутствие на планете, создает запрет мыслить в этом направлении. Серьезно говорить на эту тему среди думающих людей становится неприлично. Когда один из героев задается вопросом: в чем будут выражаться действия иного разума, действующего на Земле, его всерьез не воспринимают. Но нашелся один, кто воспринял вопрос серьезно. Он сформулировал гипотезу: «Человечество будет разделено на две неравные части по неизвестному нам параметру, меньшая часть его форсированно и навсегда обгонит большую, и свершится это волею и искусством сверхцивилизации, решительно человечеству чуждой». На ее основании анализируются странные явления, наблюдающиеся среди людей, не имеющие рационального объяснения, и выявляется закономерность, позволяющая уверенно говорить о влиянии на человечество некой силы, значительно превосходящей ее в развитии, которая отбирает особых людей.

Любопытно, что в Талмуде сказано: «Не старайся познать то, что слишком выше тебя». Талмуд будто специально останавливает попытки фарисеев (сегодня они почему-то именуют себя ортодоксальными иудеями) понять ситуацию. Напомню, Талмуд — это сборник текстов, существовавший во времена традиционного иудаизма. Его отрицали саддукеи, ессеи и христиане. Признавала Талмуд только одна группа — фарисеи.

Я не еврей и не фарисей, и потому для меня эта фраза не является руководством к действию. Я считаю, что если не стремиться превзойти видимую границу — это путь вниз. Чтобы идти вверх, нужно смотреть вверх. Кто смотрит вниз, тот никогда не увидит неба. Кто идет спиной в будущее, у того всегда перед глазами прошлое. В прошлом смерть. Жизнь в будущем. Раскрывается будущее перед тем, кто смотрит и вдет вперед.

Про факты, имевшие место до XVII века, до возникновения Банка Англии, можно при большом желании сказать, что это набор случайностей и совпадений, и закрыть тему. Но сказать, что Банк Англии появился случайно и по случайности стал управлять финансовой системой Британской империи, — согласитесь, это уже слишком.

Сама по себе вода в гору не течет. Вода начинает течь в гору, когда есть сила, толкающая ее в этом направлении. Плесень целенаправленно преодолевает встающие на ее пути препятствия, если есть направляющая ее сила. Если силы нет, плесень растет стихийно, не концентрируясь в одном направлении.

Обзор финансовой истории не позволяет сказать, что события носят случайный или эволюционный характер. Если бы это было так, наблюдалось бы приспособление к среде. Но я вижу целенаправленное преодоление социальных, политических, экономических и иных препятствий. Я вижу, как вода течет в гору и преодолевает препятствия.

Объяснить это я могу направляющей силой, масштаб которой выше человеческого. На планете есть жизнь с иным мышлением, из серии «живая планета», «коллективный разум». Она как разумный океан в романе Лема «Солярис». Принципы ее мышления для человека неведомы, логика непостижима. Несомненно, что она стремится к благу, но, в чем оно выражено, это благо, я помыслить не могу. Получается, я ничего не могу исключать.

Касаясь этой темы, я чувствую себя, как человек эпохи Просвещения в обществе человека из будущего (из нашего времени). Слушая про телефон, телевизор, Интернет, он бы пребывал в прострации. С одной стороны, не верить нельзя — все оно вот, в наличии. С другой стороны, это так сильно противоречит представлениям средневекового человека о том, что может быть, а чего не может быть, что он неминуемо оказался бы в состоянии психического дискомфорта.

Да что там средневековый человек, для большинства современников информация, что из телевизора могут вылезать фигуры и их можно ощущать как реальность, — это кажется запредельным и нереальным не потому, что они понимают, что это невозможно, а потому, что они верят, что это невозможно (понимать они ничего не понимают).

Трехмерные виртуальные фигуры — уже реальность. Пока технологии очень дорогие, но вопрос времени, когда они придут в каждый дом. Как сегодня мы посылаем адресату свой голос и изображение на плоском экране айфона, так завтра будем посылать свою виртуальную трехмерную фигуру, которую адресат будет ощущать, как если бы он ощущал реального человека (технологично понятно, как это можно сделать — как сегодня можно пожать руку человеку на другом континенте посредством специальной перчатки).

Открываются такие перспективы, о которых невозможно серьезно говорить из-за сидящих в голове ограничений, сформированных эпохой топора и паровоза. Они говорят: это нереально, это не может быть, потому что не может быть никогда — такой вот аргумент сегодня. Но если подняться над своим временем, видно будущее за мыслимыми рамками. Так что все может быть. Даже то, чего не может быть, — может быть.

Представления современной науки о прошлом человечества не могут претендовать на статус истины. Взгляд в крупном масштабе не позволяет отрицать наличие иных форм сознания. Наше прошлое может быть таким удивительным, что ни в одну сказку не влезет.

Иная форма сознания, принимающая участие в истории человека, не командует в том смысле, с каким ассоциируется этот термин. Она тайно не является по ночам, не отдает приказы и не ставит задачи. Она побуждает правительства, корпорации и частные лица действовать нужным образом так же, как лаборант побуждает инфузорию ползти в нужную сторону — мажет в нужном направлении глюкозой. И инфузория ползет. Лаборант всегда может построить из бактерий то, что хочет построить. Бактерии со своим масштабом мышления никогда не смогут сопротивляться лаборанту. Мало того, они не могут иметь подобной мысли. У них свои дела и свои реальности…

В глобальном смысле любая жизнь — кисломолочная бактерия, ползущая за своим пряником и убегающая от кнута. Вся разница — для инфузории пряником является глюкоза. Для человека пряником являются его блага (у каждого они свои, тут дело вкуса). Для корпорации пряником является прибыль. Для правительства пряником является материальный и социальный статус, сохранение которого предполагает сохранение власти и еще ряд действий по ситуации. Всякая жизнь стремится к благу.

Из моего понимания мира следует, что человек не единственная форма разумной жизни. Если всегда что-то существовало, невозможно отрицать иные формы разума. Я склонен видеть в целенаправленном тысячелетнем движении Банка проявление этих форм.

ГЛАВА IX Оценка

Люди оценивают деятельность любого объекта, явления, сущности через призму добра и зла, исходя из того, способствуют они достижению того, что человек считает добром, или препятствуют. Способствует, значит, добро. Препятствует, значит, зло.

У каждого свое представление о добре и зле. Получается, универсального понятия добра и зла не может быть. Поэтому оценить то или иное явление, объект или действие можно только со своих позиций. С чужих не получится (да и глупо это).

Я могу оценить деятельность Банка только по отношению к себе. Точнее, к смыслу своей жизни. Я считаю, что главная цель смертной жизни — достичь бессмертия. Что способствует достижению этой цели, то для меня добро. Что препятствует цели, то зло.

Предваряя вопросы типа: а если поедать младенцев способствует бессмертию — это добро? Отвечаю: нет, не добро. Потому что, когда я говорю о бессмертии, я имею в виду сохранение своей личности. Поедание младенцев разрушит мою личность. Меня не будет. Будет мое вечно живое туловище, но мне нужно, чтобы жила моя личность. А ее образует множество установок, программ, шаблонов и прочее. Над некоторыми я могу подняться и преодолеть ради цели. Но некоторые настолько укоренились в меня, что стали мной. Они — это я. Если их нет, меня нет. Поедание младенцев — одна из этих корневых установок.