Проект 14

Через пять минут они оказались в зале с большим овальным столом, за которым уже сидело семейство Бойлей и четверо незнакомых Наталье Ивановне людей, по-видимому, работников клиники. Старший Бойль, сидевший во главе стола, встал и радостно поприветствовал гостей. Тетя Наташа взяла Кристину за руку помогла сесть за стол, а сама расположилась рядом с подопечной.

Во время завтрака всем обедающим прислуживали два официанта, что несколько смутило гостей из России, непривыкших к такому сервису. Остальные же участники трапезы вели себя довольно раскованно. Наталью Ивановну и Кристину представили другим пациентам клиники. Оказалось, что помимо Кристины, экспериментальную методику будут испытывать еще двое добровольцев. Старший из Бойлей представил вновь прибывшим гостям мистера Алекса Керолла, швейцарца по происхождению, родившегося и выросшего в Бельпе, и мистера Дэвида Понса, уроженца Канады. Оба страдали расстройствами центральной нервной системы. Их недуги небыли связанны с расстройством зрения, у обоих было нарушение обоняния. После короткого знакомства, все приступили к трапезе. И гости, и работники «Хоуп» говорили на универсальном английском, дабы никого не стеснять. Кристине понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть к иностранной речи, и она, отчасти из-за природной скромности, а отчасти из-за чувства такта, все-таки она еще ребенок, почти не принимала участия в беседе. Взрослые чувствовали, что девочка находилась не в своей тарелке и не докучали ей вопросами.

После завтрака все вышли в сад, где устроились в уютной беседке. Старший Бойль вновь поблагодарил собравшихся за уделенное его клинике время и передал слово своему сыну. Роберт вышел в центр беседки, сделал секундную паузу, собираясь с мыслями, и объявил.

– Господа! Рад приветствовать вас в стенах клиники «Хоуп». Название клиники говорит само за себя, Хоуп – значит надежда. Надежда на будущее, надежда на новую жизнь, новые возможности. – Ученый сделал паузу, обвел взглядом, слушающих его людей и продолжил. – Расскажу немного о предстоящей работе. Наша программа основана на новейших достижениях медицины и включает в себя комплекс мероприятий, состоящий из оперативного вмешательства на мозге и приема новейшего препарата, последнего слова медицины и фармации. Сразу хочу предупредить всех вас, как работников клиники, так и участников эксперимента. В ближайшие три месяца, в соответствии с условиями контракта, вы не сможете покинуть Швейцарию. Также вы дадите подписку о неразглашении. Вам будет запрещено общаться с представителями любых средств массовой информации, кроме тех источников, которым мы доверяем. Если быть точным, это всего лишь одно авторитетное издание, и его будет представлять российский журналист Алексей Соловьев. Именно благодаря его репортажам мир будет узнавать о нашей работе и результатах. Так же вам нельзя будет обсуждать ход эксперимента ни с кем, кроме персонала этого медицинского учреждения. Нужно это, в первую очередь, для поддержания рабочего порядка и спокойствия на территории клиники. Наши разработки, мягко говоря, являются революционными и ажиотаж, который может вспыхнуть вокруг нашего эксперимента, лишь помешает успешному его завершению.

Все собравшиеся внимательно слушали Роберта.

– Господа, теперь о порядке проведения эксперимента. Как я уже упомянул, методика будет состоять из двух взаимодополняющих друг друга этапов: хирургического и медикаментозного. На первом этапе, три бригады нейрохирургов будут создавать нервные пути, переносящие информацию от ваших вполне дееспособных органов чувств к новым участкам мозга. Второй же этап будет заключаться в интеграции вновь созданных чувствительных нервов с, неиспользовавшимися ранее, участками коры головного мозга, которая и будет работать вместо тех участков, которые у вас не функционируют. Как мы надеемся этот эффект будет достигнут при помощи моей разработки – препарата над которым моя группа трудилась последние несколько лет. – Ученый сделал глоток воды и продолжил. – К сожалению, мы не можем дать гарантий и быть уверенными в успехе на сто процентов, но все предыдущие опыты на животных внушают оптимизм и вселяют надежду на успешное внедрение методики. Не люблю много и попусту говорить, поэтому у меня все. Есть ли у вас вопросы ко мне? – Довольно уверенно поинтересовался Роберт. Из первого ряда вверх робко потянулась детская рука. Роберт улыбнулся и спросил. – Да, Кристина, какие-то вопросы?

Среди собравшихся повисло тяжелое напряжение.

– Всего один – осторожно начала девочка. – Вы сказали, что мы не сможем общаться с миром, так?

– Да верно.

– А можно мне будет общаться с мамой по телефону, она расстроится, если не будет разговаривать со мной, хотя бы раз в два часа. – При этом Кристина сделала самое невинное выражение лица, на которое была способна, чем просто покорила собравшихся вокруг.

– Дорогая Кристина, – с теплой улыбкой ответил Роберт, – я ни в коем случае не имел в виду, что тебе нельзя будет общаться с домом. Ты сможешь разговаривать с мамой и папой столько, сколько тебе захочется и без каких либо ограничений. Запрет касается только взрослых и только касательно разглашения моментов связанных с ходом лечения.

– Правда!? – Взвизгнула Кристина, – тогда я полностью готова на ваше лечение дорогой Вы наш!!!

Все вокруг рассмеялись. Кристина же осталась очень довольна, произведенным на публику, эффектом.

После того как русская, не в меру смышленая девочка, так удачно разрядила атмосферу, все перешли к личному знакомству. День обещал быть интересным и насыщенным.

Глава 7

«Частная клиника Хоуп» – гласила надпись на стенде перед большими чугунными воротами. Алексей подошел к стойке входных ворот и нажал кнопку вызова. Приятный женский голос ответил на третьем гудке. Журналист представился и входная калитка открылась. Алексей прошел на территорию и направился к главному подъезду здания. Ему навстречу уже спешил высокий мужчина средних лет. Подойдя ближе, Алексей узнал в нем старшего из Бойлей.

– Рад приветствовать Вас, мистер Соловьев! – горячо пожимая руку русскому репортеру, произнес именитый хирург.

– И я рад, – несколько смущенно ответил Алексей, удивленный тем, что хозяин клиники лично встречает малоизвестного репортера, – прошу прощения, я, должно быть, опоздал на пресс-конференцию, не вижу ни журналистов, ни камер.

– Нет-нет, вы как раз вовремя. Все готово к началу, и ждали мы только вас. Других не будет.

Немой вопрос в глазах русского журналиста заставил Эдварда Бойля поспешно объясниться:

– Видите ли, мистер Соловьев, мы бы не хотели большой шумихи в прессе. Широкая огласка может лишь навредить проекту. Для того, чтобы опубликовать данные и описать сам процесс вполне хватит вас одного. Ваши статьи в журнале «euromedicine» будут опубликованы и на сайте Всемирной Организации Здравоохранения, а остальные интересующиеся издания вполне себе могут публиковать собственные статьи, ссылаясь на ваше доброе имя и на ваш журнал.

Алексею показалось несколько странным это обстоятельство. Выходит, он один должен будет освещать столь значимое событие. Раньше такого не было. – Вероятно, создатели методики не совсем уверены в своих силах, – подумал журналист.

Эдвард пригласил Алексея пройти в гостевой домик, где уже собрались все участники проекта. Они прошли вокруг особняка, в котором, как понял Алексей, и находилась клиника. На заднем дворе поместья красовалось двухэтажное здание в том же готическом стиле, что и главный корпус комплекса. Тяжелая входная дверь на удивление легко поддалась, и мужчины прошли внутрь. Красивая деревянная лестница, закручиваясь в спираль, уходила на второй этаж. Поднявшись по ней, Алексей оказался в просторном зале, где уже находилось восемь человек. Помещение было обставлено уютной мягкой мебелью – два небольших дивана и три кресла. Тихо звучала классическая музыка. Гости разбились на три маленькие группы и непринужденно беседовали. Двое официантов разносили напитки и угощения. В углу комнаты красовался небольшой столик с огромной корзиной фруктов. Не привыкший к подобным светским раутам, Соловьев растерянно застрял у входа. Тонко прочувствовав этот неловкий для гостя из России момент, хозяин клиники по-дружески приобнял Соловьева за плечи и провел в центр зала, как старого доброго друга.

Эдвард Бойль представил собравшимся молодого репортера и, после знакомства, в центр комнаты вышел Роберт с официальной речью, предназначенной для прессы. Автор методики кратко изложил ее суть, опустив при этом медицинские тонкости. Затем Алексею предоставили возможность побеседовать об особенностях методики с хирургами. После недолгой беседы журналист перешел к знакомству с участниками эксперимента. Первым по списку был канадец Девид Понс. Алексей беседовал с ним около двадцати минут, записывая в блокнот все ответы интервьюера. Следующим подошел к журналисту Алекс Керолл. Оказалось, что оба страдали схожими недугам – не могли воспринимать запахи. Интервью со швейцарцем вышло короче, чем с канадцем и Алексей уложился в пятнадцать минут. Затем журналист сделал небольшой перерыв, чтобы подытожить собранный материал. Он отошел к небольшому круглому столику в углу зала, на котором располагался небольшой чайный сервиз, открыл блокнот и принялся делать пометки.

– Не желаете ли чаю мистер Соловьев? – Прозвучал тонкий детский голос. Алексей обернулся, услышав русскую речь. Перед ним стояла хрупкая девочка, с подносом в руках. Не дождавшись ответа, Кристина поставила поднос с чашками на столик и принялась готовить чай. Ее действия были точны, каждый жест отличался лаконичностью и простотой. Алексей узнал в девочке Кристину Громову, третьего участника эксперимента. Но, предварительные материалы, предоставленные ему Робертом Бойлем, гласили, что девочка из России от рождения слепа. Наблюдая за ее действиями, Алексей поймал себя на мысли, что начинает сомневается в чистоте эксперимента. Больно уж ловко абсолютно слепая девочка управлялась с приготовлением чая. Она расставила чашки, разлила заварку и, подняв взгляд в сторону Алексея, деловым тоном поинтересовалась.

– Сколько кубиков сахара? – Алексей уловил правила игры и, взяв себя в руки, спокойно ответил:

– Два кусочка, будьте добры.

Завершив чайную церемонию, юная особа повернулась к журналисту, протянула перед собой руку и с довольной улыбкой произнесла.

– Кристина Громова.

– Алексей Соловьев, – пожимая маленькую ручку, произнес репортер. Только сейчас он заметил, что ее небесно-голубые глаза смотрят не на него, а куда-то сквозь и, при этом, не фиксируются в одной точке.