Проект А.К.С.О.Н.

До девушки не дошел факт, что это оживший труп, она вообще не поняла того, что увидела в темноте, протянув руку начала щелкать выключателями и мерцающий свет по очереди включающихся потолочных светильников заполнил весь зал.

Белый свет ртутных люминисцентных ламп, внезапно заливший пространство, ослепил глаза тела Зверева, и оно зажмурилось на несколько секунд, а затем, снова разомкнув веки, наконец, увидело вокруг себя препятствия и геометрически ровные объекты. Тело инстинктивно ухватилось руками за ближайший стол и поднялось на ноги.

Мозг не мог вспомнить названия этих объектов, но сохранилось знание, что они достаточно устойчивы, чтобы на них можно было опереться.

Дежурная вдруг увидела труп Зверева, который стоял перед ней и перед входной дверью и мертвыми глазами смотрел на стену рядом с девушкой, оскалив зубы и его колотила крупная дрожь, отчего зубы стучали, как у зомби в фильмах ужасов.

Открытые глаза трупа с широкими зрачками смотрели мимо, и не понятно, что видели… потому что сосуды сетчатки частично были перекрыты микросгустками, и вся картинка, сформированная на задней стенке глазных яблок напоминала лоскутное одеяло из ярких участков и черных фрагментов – скотом 4 .

4

Скотомы – выпадения полей зрения, воспринимаются человеком, как черное пятно в видимом изображении.

Но девушка вдруг увидела, как зрачки мертвеца дрожат, пытаясь сократиться и сфокусироваться на ней… Сейчас он поймет, кто перед ним и бросится, начнет рвать зубами шею!

От ужаса она завизжала и высокий, доходящий до ультразвука, крик ее пробудил слуховые анализаторы мозга Михаила Зверева…

Крик этот включил в древнейших структурах мозга ожившего трупа рефлекс, говорящий, что от опасности надо бежать и бежать срочно и как можно быстрее и дальше.

Тело Зверева принялось шарить руками по двери, боковым зрением, которое по непонятной причине восстанавливалось скорее, пытаясь определить, что не дает вырваться на волю… наконец, оно нащупало засов и принялось дергать его, приподнимая все выше. Труп при этом стоял, вывернув голову в сторону девушки.

Дежурная, захлебнувшись визгом, упала в обморок, под ноги телу Зверева, а оно, справившись с засовом, толкнуло одну створку дверей и вышло в осеннюю ночь больничного двора.

На асфальте в свете из двери морга заблестела лужа, тело упало на четвереньки и принялось слизывать эту воду, пока язык не начал скрести по асфальту. Это не утолило полностью жажду, но стало полегче, тем более, что дальше виднелась другая лужа и, не вставая на ноги, тело переместилось к новой луже и ее тоже вылизало… и дальше… так от лужи к луже, оно постепенно восстанавливало содержание воды, которая всасывалась уже в пищеводе.

Кровопотеря наружу из-за ножевого ранения вышла не слишком большой. Заполнив полость перикарда, кровь после удара ножом помешала сердцу сокращаться и качать, но она излилась в полость средостения, в пробитом легком она заполнила плевральный синус слева, чуть поджав левое легкое.

К моменту активного движения из этих полостей вода уже всосалась, оставив плотные сгустки опеченевшей крови.

Сгусток в перикарде теперь не мешал сердцу работать достаточно эффективно. В крови, после того, как она чуть не свернулась в русле, быстро нарастала концентрация фермента фибринолизина, выброшенного печенью, и все сгустки быстро растворялись, не успев превратиться в полноценный тромб, оставляя после себя фрагменты белка, которые в медицинском мире называют ПДФ – «продукты деградации фибрина».

Свертывание крови, от максимального, качнулось обратно, и теперь по сосудам потекла жидкость, практически не способная свернуться, как у больного гемофилией.

Такая низкая вязкость крови позволяла ей отлично снабжать кислородом все отделы, включая и мышцы и мозг, то есть, максимально эффективно.

Клетки жировой ткани, подчиняясь печени, выбросившей в кровь фермент липазу и надпочечникам, продолжавшим выделять адреналин, принялись выдавать в лимфу запасы жиров-триглицеридов, которые, достигнув необходимых клеток–мишеней, в основном мышечных, подверглись распаду и дали необходимую энергию и воду, попутно засоряя кровь кетонами.

Количество подкожного жира сокращалось, отчего труп Зверева заметно «подсыхал» – худел.

С каждой минутой и ткани легких освобождалась от микросгустков заполнивших артериолы и венулы системы газообмена малого круга кровообращения.

Тело Зверева, ощущая прилив кислорода и питания к мышцам, встало на ноги и, все больше обретая уверенность, двинулось по дорожкам мимо больничных корпусов, ориентируясь на запахи и ветер.

А манил древнего зверя, воскресшего в мозгу убитого студента, который еще так и не утолил жажды, запах близкой воды.

До реки было недалеко по меркам природы, но, весьма немало, по меркам города. Предстояло пройти чуть больше километра, до ручья, имевшего гордое название: «река Яуза». Где-то, ближе к центру города этот поток и может быть мог считаться рекой, а тут он был шириной метров восемь и глубиной до одного метра и имел травяные отлогие берега, поросшие бурьяном и кустами вербы.

Тело добралось до больничных ворот и столкнулось с полосатым шлагбаумом.

Не спящий охранник, увидав, как, плохо державшийся на ногах, мужчина ощупывает штангу, и пытается выйти за ворота.

– Пьяный, мать его… опять кого-то из приемника выгнали…

Понаблюдав с минуту за этой борьбой, охранник, которому было лень среди ночи выходить из теплой каморки, нажал на кнопку пульта и штанга поднялась. Тело, потеряв опору, снова пало на четвереньки, и так и вышло за ворота.

Уже собираясь пересечь улицу Енисейскую, тело снова поднялось на две ноги и, немного напоминая походкой вставшего на дыбы медведя, двинулось через проезжую часть, на которой в это время не было сплошного потока машин. А те редкие машины, что летели по пустому шоссе, увидав, явно нетрезвого человека, притормаживали и объезжали его.

У ожившего мертвеца стала настать температура тела, что ускорило все метаболические процессы, а когда тело Зверева, добралось до берега Яузы и плюхнулось в реку, то выбравшись на противоположный берег, утолив жажду, оно лежало в траве, и от него поднимался пар. Удовлетворившись и насладившись холодной речной водой, тело Зверева погрузилось в сон, больше напоминавший неглубокую кому.

В морге, тем временем, очнувшаяся от холода дежурная, рыдая и предчувствуя большие беды на свою голову, совсем не собиралась бежать вдогонку за сбежавшим мертвяком. Она закрыла дверь, снова заложила ее засовом и уже, не гася свет, пошла думать, что же делать теперь, и как объяснять утром заведующему патанатомией и судебным медикам этот неожиданный побег трупа из секционного зала.

Глава 2. Собачники

Дежурный следователь РОВД «Алексеевское», проснувшись в своем кабинете в шесть утра, заварил крепкого кофе и принялся готовить отчет для утреннего доклада начальству о происшествиях, чтобы то достойно отчиталось в городском управлении, подавая сводку и докладывая о своих успехах.

Вечернее происшествие в парке у метро ВДНХ требовало продолжения в виде докладных от участковых, акта-заключения от судмедэксперта, заключений криминалиста, который приготовил все себе на утро, но с чистой совестью проспал дома всю ночь.