Проект «anima». Деймон

– Дей, я не могу себе позволить это платье. Да, я хотела бы его купить. Оно очень красивое. Но слишком дорогое. Понимаешь о чем я? У меня просто нет достаточного количества денег.

– Почему? Почему у тебя нет денег?

– У меня маленькая зарплата. Ее хватает, чтобы более или менее нормально жить. А о таких нарядах мне остается только мечтать. Дей, ну что ты загрустил? Не в деньгах счастье. И не в платьях тоже. Так что я переживу. Пошли лучше домой. Я ужасно замерзла.

 Этот разговор от чего-то запал Деймону в сердце. Он постоянно возвращался к нему. Эмма сказала тогда: «Я не могу себе этого позволить». И слышать это было отчего-то очень неприятно. А еще, теперь, он начал замечать тихую тоску, с которой она оглядывала витрины магазинов. И это казалось ему неправильным. Ведь Эмма должна улыбаться, а не грустить. Ему захотелось сделать так, чтобы его девочка могла себе позволить и красивые вещи, и все-все-все что она хотела. И парень решил сделать для этого все, что в его силах. Оставалось только понять, что конкретно он должен будет сделать.

 Деймон половину ужина ерзал на своем стуле, отвечал невпопад и смотрел исключительно в свою тарелку. Эмма сначала не замечала этого, потом делала вид, что не замечает. Но через десять минут не выдержала и спросила:

– Дей, ты ничего не хочешь мне сказать?

 Парень резко подобрался и настороженно посмотрел на подругу. Но промолчал. Потому, как он ничего не хотел сказать. Понимал, что придется, но желания общаться на эту тему у него пока не было. Он не знал, как его подруга отреагирует на его решение. Боялся, что она будет против. Но в то же самое время понимал: он не отступится, даже если она запретит. Потому, что это правильно.

– Ты нервничаешь, и мнешься, не находя себе места. Из этого я могу сделать вполне закономерный вывод о том, что ты хочешь мне что-то сказать, но не знаешь, как это сделать. Я права?

– Нет… да… Эмма, я… – И снова пауза, сопровождающаяся тяжелым вздохом.

– Дей, не томи.

– Эмма, я могу устроиться на работу?

 Девушка на секунду задумалась, нахмурившись машинально и запустив пальцы в волосы. Она попыталась ответить на поставленный вопрос максимально честно и беспристрастно:

– Теоретически, можешь. Но выбор у тебя невелик. Только те профессии, которые не требуют специальной подготовки и ID. Это будет сложно.

 Деймон раздраженно дернул головой и с некоторым осуждением посмотрел на подругу. А потом сделал глубокий вдох и отчеканил:

– Эмма, я могу устроиться на работу? ТЫ не против?

– Дей, я когда-нибудь была против? – флегматично ответила вопросом на вопрос девушка. Помолчала пару минут, а, затем, не меняя тона, продолжила. – Ты свободен. Хочешь работать – пожалуйста, работай.

– И ты не хочешь узнать, зачем мне это нужно? – несколько сконфуженно проговорил молодой человек.

– Я это и так знаю. Тебе просто это нужно. Не заморачивайся по пустякам. И сам для себя реши: действительно ли это нужно Тебе? А дальше действуй. Если хочешь, конечно.

– Спасибо.

– Не за что, милый. Но для начала реши, чем ты хотел бы заниматься.

– Мне нравится готовить.

– Только те профессии, которые не требуют специальной подготовки и ID. Дей, ты чудесно готовишь, но…

– Хорошо. Я подумаю.

 Но сколько молодой человек не думал над этим, решения не приходило. Парень без образования ID и страховки никому не был нужен. Ему отказывали. Когда мягко, когда в очень грубой форме. Часто просто смеялись и не воспринимали всерьез. Это было неожиданно больно. И обидно. Иногда хотелось бросить все, вернуться домой и больше не выходить из квартиры. Но он не мог себе позволить этого. Нельзя опускать руки. Нельзя сдаваться. Никогда. Но это так сложно. Эмма понимает. Поэтому старается не мешать ему и поддержать, насколько это возможно. Но получается не всегда.

– Как прошел твой день?

– Нормально.

– Тогда почему ты такой грустный?

– Этот мир несовершенен. Грустно.

– Нашел из-за чего расстраиваться! Дей, это нормально.

– Но почему тогда в сети говорят об обратном. Внушают…

 Парень запнулся. И не то, чтобы ему не хватало слов, скорее наоборот. Слов было слишком много. И они набегали друг на друга, путались и терялись.

– Что у нас идеальное государство, идеальное правительство? Нет преступности, нет нищеты? А есть неиссякаемые возможности для развития личности… и можно заработать состояние, не имея за душой ни гроша. Это такая политика.

– И этому верят.

 Эмма тяжело вздохнула. Она посмотрела на понурые плечи своего друга и отвела взгляд. Ей совершенно не хотелось видеть его потухший взгляд, направленный в пространство. Сейчас Деймон напоминал ей потерявшегося ребенка. Причем ребенка, который уже не верил, что его найдут. Хотелось успокоить его, объяснить, что все нормально. Но подобрать нужные слова все никак не получалось.

– Верят. До тех пор, пока не столкнутся с суровой действительностью. А у некоторых так хорошо промыты мозги, что даже это не помогает. Я и сама была такой же. Глупой. Наивной. Думала, что смогу сама получить образование, устроиться на хорошую работу, и ни о чем не беспокоиться. Я закончила три курса – первую ступень, только потому, что у меня были кое какие сбережения (подарки на дни рождения, деньги, которые мне давали на карманные расходы). Одновременно учиться и работать было весьма проблематично. А того, что я зарабатывала, едва хватало на съемную квартиру и еду. Непомерные нагрузки, бессонные ночи… к концу третьего курса я была похожа на призрак самой себя. Именно поэтому я и не смогла продолжить обучение. У меня не было ни денег, ни сил. Да, и желания тоже. Слишком тяжело это все.

– И твоя семья не помогала тебе? Ведь родители помогают своим детям.

–Не все и не всегда. Хотя, отец и мог бы. Он не бедствует. И для него дать образование единственной дочери не составило бы труда. Он на шмотки Евы в месяц тратит больше, чем стоит целый курс в моем институте. Но это был вопрос принципа. Он был против того, чтобы я, вообще, училась. Зачем образование девушке из хорошей семьи? Я должна была, по его мнению, выскочить замуж и в двадцать уже нянчить детишек. Мой отец не упускал случая это подчеркнуть подчеркивать мою зависимость от него. Он считал правильной позицию превосходства мужчины над женщиной. Издевательски интересовался: как бы я оплачивала свои счета, если бы он не давал мне денег? На все доводы, что, как только я получу образование, смогу устроиться на работу и сама себя обеспечивать, он просто смеялся. Как будто бы я рассказывала невероятно забавный анекдот! По его мнению, женщина должна украшать мужчину на публике и ублажать в постели. Ну, и рожать детей, конечно. Более ни на что противоположный пол был неспособен. И он не желает выбрасывать деньги в никуда. Ведь овладеть профессией по-настоящему я не смогу. Следовательно, работать все равно не буду. Потому что он, как сознательный гражданин не позволит этого. Ведь рабочие места должны занимать профессионалы, а не те, кто себя ими мнит. А я, как порядочная дочь, должна не о всяких глупостях думать, а к свадьбе готовиться. Мне он и жениха подыскал. Не поленился.

– Этот «жених», – Дей выделил последнее слово. – Он был плохим? Не нравился тебе?

– Не знаю, насколько он был плохим, но уж хорошим, точно, не был. Но мне он очень не нравился. Индюк самовлюбленный. Марк не желал тратить время на меня, и прямо заявил об этом. И еще, что узнать друг друга лучше мы сможем и после свадьбы. Все, что ему нужно обо мне знать, он знает и так. А сейчас ему не до капризов глупой девчонки. И, конечно, он мне не нравился. Слишком уж тот напоминал отца. Да и как может нравиться человек, который считает тебя почти вещью? Ты сам подумай, Дей.

– Мне безразличны люди, которые считают меня вещью. Я не понимаю, из-за чего нужно непременно испытывать по отношению к ним антипатию.

– А я понимаю. И ты поймешь. Со временем, конечно. Так вот, меня он бесил. Причем настолько, что я с ним в одной комнате находиться не могла. Моим личным рекордом были четыре с половиной минуты мирного сосуществования в гостиной. У него был ларингит и все эти четыре минуты он молчал. Но этот тип умудрился достать меня мимикой и жестами. Хотя, помолвка, даже с таким отвратительным парнем, как Марк – не самое страшное, что может случиться в жизни. А вот свадьба – совсем другое дело. Дей, если бы мы поженились, мне бы пришлось не только гостиную с ним постоянно делить, но и постель. От одной этой мысли, мне хотелось что-нибудь с собой сделать. А даже попыталась. Не знаю, было ли это отчаянной попыткой привлечь к себе внимание, или же избежать брака любым путем. Я действительно не знаю. Не уверена, даже, что в полной степени понимала возможные последствия своих действий. Все произошедшее слилось для меня в серую дымку непроглядного отчаяния. И я наглоталась таблеток. Глупо, конечно. Меня откачали. Доктор говорил отцу, что это попытка самоубийства, что мне нужна помощь, лечение. А он дал ему денег и сказал: «Доктор, ну, вы же понимаете, что если поместить ее в клинику, то репутации моей семьи будет нанесен ущерб. К тому же, моя дочь всего лишь перепутала дозировку и все. Не было никакого суицида. Она просто, не слишком умна, как и все женщины. Вы же читали статью доктора Эрика Винора об особенностях женского мозга. Кстати, моя дочь выходит замуж за его старшего сына».