Проект Атман

Теперь — если вернуться состояниям Бардо, — у души, находящейся уже в тонкой области (Чоньид), есть и самость — заменитель, и мир — заменитель. Отдельная самость, воображая себя космоцентрической и неуязвимой, устраивается наблюдать за божественным пространством, где разворачиваются тонкие видения, звуки и архетипические блаженства, затопляющие теперь ее сознание. Эти замещающие удовлетворения действительно доставляют удовольствие, но это длится недолго. Какой бы божественной и архетипической ни была эта область, она все же является всего лишь заменителем, и у души постепенно начинает расти протест против ее умиротворяющих божеств.

Если бы душа могла в этой точке принять смерть и трансценденцию отдельной самости, она бы немедленно возвратилась к Единому в качестве этого Единого. В «Бардо Тхотрол» об этом сказано очень ясно. Но душа убегает от смерти и жертвования, и таким образом мирные божества начинают трансформироватьсяв гневных. «Поэтому, — говорится в «Бардо Тхотрол», — после прекращения появления Мирных и Владеющих Знанием Божеств, пришедших тебя приветствовать, начинают появляться пятьдесят восемь изрыгающих пламя и пьющих кровь гневных божеств, которые есть в сущности те же самые Мирные Божества в своем измененном аспекте» [110].

Поскольку душа теперь действует в тонкой области с тонким Эросом и тонким инцестом, она уязвима для тонкой кастрации. Танатос, Шива и Царь — Смерть, — вот кто теперь буквально врывается на сцену с кровожадной яростью. А такого самость никак не ожидала! Она полагала, что ей досталась вся сладость и весь свет, когда, отвергнув Единое, она выбрала взамен менее интенсивную область тонких божеств. Но ведь всюду, где есть «другое», есть и страх; теперь здесь есть «другое», потому что здесь есть граница. Божественное «другое» — это просто божественный ужас. И в доказательство этого через тонкую область проходят пятьдесят восемь кровожадных ужасных божеств.

Из-за своего тонкого инцеста, душа открыта для тонкой кастрации. Но в ходе эволюции самость прогрессирует вверх, проходя черезужас кастрации и тревогу разделения, принимаясмерть частного уровня и тем самым трансцендируя этот уровень с помощью Агапе — любви. Не так обстоит дело в процессе инволюции. Самость непринимает смерть своей наличной структуры — по сути дела, она просто уходит от ужаса. Как говорится в «Бардо Тхотрол», самость «падает в обморок» или «лишается чувств» от ужаса. В более современных терминах, она вытесняет всю тонкую область, мирную и гневную, и делает ее полностью бессознательной. Душа «падает в обморок» — впадает в беспамятство — теряет сознание, и потом «приходит в себя» уже в следующем низшем бардо, даже хотя она сама затеяла всю эту драму и определяла весь ход событий.

Таким образом, успокоительная миссия проекта Атман на тонком уровне терпит полных крах: в конце концов, у самости — заменителя тонкой области нет иммунитета против смерти и гневной, изрыгающей пламя и кровожадной судьбы всех отдельных самостей и замещающих субъектов. Самость — заменитель не обещает бессмертия и нескончаемого совершенства; ведь она, в сущности, не является первичным и автономным двигателем самости и «другого»; она не космоцентрична, не героична, не богоподобна. И потому, когда надвигаются угрозы реальной Смерти и Танатоса, тонкая самость съеживается и в ужасе «теряет сознание», чтобы очнуться уже в следующем бардо. Трансляция терпит неудачу, и следует трансформация. А раз самозамыкание перевешивает Агапе — любовь, то эта трансформация направлена вниз. Инволюция продолжается.

Стадия третья: Сидпа Бардо

Итак, усилия индивида найти заменитель Атмана забросили его на стадию Сидпа Бардо, в область грубого — рефлексирующего ума, где этот ум начинает обращаться к грубому физическому миру в поисках заменителей. В этой области душа переживает интенсивную битву инцеста/кастрации, представленную в «Бардо Тхотрол» ужасающим приговором от Господина Жизни (Эроса) и Господина Смерти (Танатоса). А какова форма инцеста на данном уровне? По словам «Бардо Тхотрол»: «О, благороднорожденный, в это время тебе предстанут видения совокупляющихся существ мужского и женского пола. Если [все идет к тому, что] тебе придется родиться мужчиной, то тебя охватит чувство принадлежности к мужскому полу, и ты будешь испытывать интенсивную ненависть к отцу, ревность и притяжение к матери [для женщин наоборот]» [110].

И вот мы здесь, перед входом в самую низкую из всех областей — плеромную и уроборическую — с телесно — сексуальными инцестом и кастрацией, с Эдипом и Электрой, с принципом удовольствия, с Фрейдом и всем остальным. Самость — заменитель теперь является грубой — рефлексирующей, тяготеющей к телесно — ограниченным формам, тифонической и уроборической, а ее замещающие удовлетворения сводятся к простому гедонистическому удовольствию и сексуальному облегчению. Согласно «Бардо Тхотрол», если в этом видении единения мужчины и женщины душа пытается разделить их, то она придет к новому рождению с этой парой в качестве родителей. Ее простой проект Атман сводится к попытке быть космоцентричной, разделяя родителей друг от друга, героически похищая женщину у мужчины — что она и делает буквально — а затем, в страхе перед надвигающимся кризисом, в очередной раз впадает в беспамятство, вытесняет всю область Сидпа, и, появляясь из материнской утробы, пробуждается уже в грубой области, слитая с плеромой и забывшая обо всем, что с ней произошло.

Амнезия и промежуточное состояние

Но взгляните, через что только не пришлось пройти душе для того, чтобыродиться! Из предельного Единства, ясного света вездесущей Дхармакайи, через тонкое состояние Самбхогакайя, божественное и озаряющее блаженство, через грубо — рефлективную ментальную область стадии Сидпа, и, наконец, — в грубое тело и плеромное возрождение. Через все это. И индивид былвсем этим. В опыте Бардо он начал свой путь как Бог, а закончил как тифон. Он не может вспомнить ни единой вещи из того, что происходило в промежутке…

Вот что происходит: мы видели, что на каждой стадии инволюции душа конструирует самость — заменитель и мир — заменитель. Причинное (если рассматривать его отдельно), тонкое, ментальное и телесное создавались в качестве замещающих образований, чтобы самость представала бессмертной, богоподобной, вечно сущей и космоцентрической. Но на каждой стадии эти заменители, в конце концов, терпели неудачу, и самость, — в ужасе от угрозы своего собственного исчезновения, — не принимала смерть своих заменителей, а просто замыкалась в себе и отступала в испуге. «Переход от одного бардо к другому, — пишет Эванс — Вентц, — аналогичен процессу рождения; индивид приходит в себя из одного обморока или транса, потом из другого, пока не заканчивается третье [и последнее] Бардо…» [110]. Поэтому индивид «представляется движущимся вспять [то, что мы называем инволюцией или трансформацией вниз], шаг за шагом, во все более и более низкие состояния сознания» [110]. Поиски Целостности такими способами, которые ей препятствуют, побуждают индивида создавать для себя все более жесткие, узкие и ограниченные формы самотождественности.Индивид, ищущий Атмана такими способами, которые его заведомо предотвращают, вынужден создавать заменители, которые содержат все меньше сознания и все меньше. Так создается спектр сознания.

Но поскольку каждую из этих «ступеней нисхождения» сопровождает обморок беспамятства, то вся их последовательность становится бессознательной — не разрушается, не устраняется, не упраздняется, а именно делается бессознательной. Это означает, что все высшие уровни присутствуют, но просто забыты (или, если хотите, в случае инволюции было бы уместно говорить о вытеснении высших уровней или об их насильственном экранировании от осознавания).

И легко понять, что результатом всей такой последовательности забывания является фоновое бессознательное. Все высшие состояния бытия пребывают свернутыми и заключенными в фоновом бессознательном новорожденного. Они пребывают там в результате инволюции и существуют как некий недифференцированный потенциал. Развитие или эволюция является развертыванием свернутых структур, начиная от самой низкой и вплоть до высочайшей: от тела к уму, а затем к тонкой и причинной структурам.

Мы уже поняли, что в эволюции каждая из этих структур возникает в качестве замещающего удовлетворения и отбрасывается, как только перестает удовлетворять. И теперь мы можем видеть, что все они появляются в эволюции в качестве заменителей потому, что каждая из создаваласьв качестве заменителя в процессе инволюции. Самость может снова восходить по этой инволюционной цепи заменителей, только если испробует их все, найдет каждую из них неудовлетворительной, примет ее смерть и тем самым трансцендирует ее — то есть будет делать все то, от чего она отказывалась в процессе инволюции. Но самость заново развернет цепь бытия только до той точки, в которой она примет замещающие удовлетворения (телесные, ментальные, тонкие, или причинные заменители) в качестве удовлетворительных. На этом частном уровне возникает инцест самости, она принимает его суррогаты за реальные вещи, ее Эрос одерживает верх над Танатосом, она не станет подвергаться тревоге разделения из-за трансценденции этого уровня и умирании для него, и следовательно, эволюция полностью останавливается (в этой жизни). Самость в этой своей жизни приблизилась, насколько смогла, к Первоисточнику (при этом все еще воображая, что она и естьИсточник). В состоянии Бардо, после своей физической смерти, она будет потом инволюционировать до той стадии, до которой она эволюционировала. Высоко эволюционировавшее существо полностью избежит инволюции вообще: на первой же стадии Ясного Света эта душа останется Единством, останется Ясным Светом, — она не скорчится перед лицом Бога, не отшатнется от объятий вечности; и, отказавшись создавать какие бы то ни было замещающие субъекты и объекты, никогда не родится снова в качестве отдельной самости (хотя может избрать для себя новое рождение в качестве тулку, аватара или бодхисаттвы, — ведь окончательное просветление ждет только тех, кто дает обет не «уходить», пока не освободятся все).