Проект «Геката»

— Гедимин, что с реактором?

Ассархаддон, раздвинув плечом охрану, материализовался прямо перед задумавшимся Гедимином, и тот вздрогнул и растерянно мигнул. Охранники запоздало попятились, Кенен Маккензи, болтавший с Хольгером, сорвался с места и исчез в толпе, оставив свободный стул. Ассархаддон сел, тяжело облокотился на стол и посмотрел Гедимину в глаза.

— Прошу простить за отлучку. Только вернулся. Мне сообщили, что возникли сложности. В чём дело?

— Вернулся? — Линкен, настороженно следивший за ним, внезапно оживился. — Что нового на Земле?

Гедимин, хоть и был поглощён собственными мыслями, нашёл силы на вялое удивление — Линкен редко радовался появлению Ассархаддона и обычно не лез к нему с вопросами и не обращался на «ты». «Опять я что-то пропустил,» — невесело отметил он про себя.

— На Земле? — куратор на секунду задумался. — Обкатываются дополнения к законам да Косты. Корпорация «Вирм» решилась вывезти в Анды две группы сарматов-шахтёров. Местные оказались против. Мы потеряли четыре жизни, а «Вирм» — желание продолжать проект. Думаю, раздачу сарматов поштучно пока притормозят.

Гедимин поднял голову.

— Они убили четверых? Почему никто не защищался?

Ассархаддон смерил его долгим задумчивым взглядом.

— Мне нравится ваш ход мысли… Они защищались, Гедимин. Кроме четырёх убитых сарматов, там осталось полсотни трупов макак. Но это не отменяет потери. Очень неосторожно со стороны «Вирма», очень…

Он осуждающе покачал головой и, протянув руку, дотронулся до ладони Гедимина.

— Почему ваш скафандр не отремонтирован? Вы обращались к Кумале?

От внезапной смены темы разговора сармат мигнул и не сразу нашёлся с ответом.

— Некогда к нему ходить. Броня нужна каждый день. Если бы он дал мне напылитель для этого фрила…

Константин толкнул его в бок. Гедимин удивлённо покосился на него — «Чего ему опять не так?»

— У вас повреждены и глубокие слои брони, не только фрил, — сказал Ассархаддон, отпуская руку сармата. — Но если, по-вашему, ремонт не нужен… Я дам знать Кумале, он посмотрит, что там с распылителем. А что вы можете сказать о реакторе? Судя по состоянию вашего скафандра, серьёзных аварий не было, но и успешной работу не назовёшь.

Гедимин угрюмо кивнул.

— Разгорается, но нестабилен. Две-три минуты — и всё. Серия вспышек, быстрый разогрев. И нейтроны… Откуда там нейтроны?!

Он уткнулся было взглядом в стол, но Ассархаддон притронулся к его шлему и силой заставил сармата поднять голову. Тот изумлённо мигнул.

— Институтам Земли ещё работать и работать до ваших результатов, — глаза куратора на секунду зажглись жёлтым огнём, и Гедимин ошалело встряхнул головой — Ассархаддон выглядел крайне довольным. — Три минуты… Ядерная физика — не моя специальность, но, видимо, вы на верном пути… только вынужденно приостановились.

Гедимин хмыкнул.

— Приостановился? Я уже вторую неделю не могу сдвинуться с места.

— У вас будет достаточно времени, — отозвался Ассархаддон, сдвигая с запястья пластину брони. Экран его смарта неярко светился.

— Пока вы думаете о причинах нестабильности, проверьте кое-что для Исгельта. У него появилась странная идея. Как по-вашему, может ирренций из разных источников иметь разные свойства?

Гедимин мигнул, быстро переглянулся с Хольгером — тот даже придвинулся ближе, услышав последнюю фразу.

— Может. Но… — сармат посмотрел на облезшую перчатку и досадливо сощурился. — Мы пока не проверяли.

Ассархаддон кивнул.

— Завтра вы получите два контейнера. В одном будет ирренций из руды, добытой на Ириене, в другом — из шахт Кагета. Сделайте из них твэлы по той технологии, которую вы разработали, и проверьте их на стенде. О результатах сообщите лично мне. Это очень интересное вещество, Гедимин, и пока у нас есть время на исследования — я бы хотел, чтобы они проводились.

Он встал из-за стола и ушёл так же быстро, как появился. Гедимин и Хольгер переглянулись.

— Он это верно подметил, — тихо сказал химик. — Свойства могут сильно различаться. А быстро они развернули добычу на Кагете. Если там есть из чего делать твэл — счёт уже пошёл на центнеры…

12 октября 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

Два длинных контейнера лежали перед Гедимином. Они оба были покрыты непрозрачным тёмным фрилом с предостерегающими знаками. «Ириен» и «Кагет» — надписи были сделаны крупно и внятно. Хольгер уже просунул в один из них щупы анализатора и внимательно разглядывал экран.

— Ну что? — спросил Гедимин, когда прошло пять минут. Химик выключил анализатор и пожал плечами.

— Окись ирренция. Получена считанные недели назад, продукты распада есть, но их мало. Посторонних примесей нет.

Гедимин вскрыл контейнеры и удивлённо мигнул, увидев аккуратные штабеля ирренциевых таблеток, проложенные ипроновой фольгой, — словно их делали и собирали по указаниям Гедимина и под его присмотром.

— А я ему не говорил про таблетки, — пробормотал он. Константин громко фыркнул.

— Ну да, как обычно. Отчётами занимаюсь только я. Можешь поблагодарить меня, атомщик. Естественно, ни куратор, ни адмирал не стали бы вникать, в каком виде тебе нужен этот ирренций.

— Спасибо, — отозвался Гедимин, разглядывая таблетки. «Будто сам делал. Надо же…»

Хольгер тронул щупом анализатора край фольги, еле слышно хмыкнул и повернулся к Гедимину.

— Это тоже тебе для работы? Не для удобства перевозки?

Сармат кивнул, выжидающе глядя на химика. Тот сдвинул тёмный щиток с лица, и в его глазах отразилась задумчивость.

— Подожди, — сказал он несколько секунд спустя. — У тебя будет три образца? «Ириен», «кагет» и «лунник»? Не трогай пока ипрон. Возьми флию.

Гедимин мигнул.

— Зачем?

Хольгер замолчал ещё на несколько секунд и продолжил, понизив голос:

— Сигма-излучение. Мне кажется, оно тут «при чём». Мне вообще кажется — во всём, что связано с ирренцием, сигма «при чём». Не мешай ей.

Гедимин пару секунд смотрел на него, ожидая продолжения, но химик опустил взгляд и продолжать, похоже, не собирался.