Проект «Геката»
Шрифт:
— Приём, — отозвался ремонтник. — Что у вас?
— Там, где повреждений меньше, что-то вроде шевелится, — без особой уверенности ответил Иджес. Гедимин покосился на анализатор. Луч доставал до точки, откуда сарматы начали ремонт, и было видно, что там, в небольших «ранках» на обшивке, проступают капли заживляющей жидкости. Её было очень мало, и она просто покрывала раневую поверхность, не формируя новые ткани.
— Корабль жив, но очень-очень болен, — подвёл итоги Иджес. — Говоришь, шестьсот сорок литров? Что модуль, ещё не насинтезировал?
— Пока нет, — ответил Гедимин,
— Шестьсот литров быстро не нагонишь, — вздохнул Иджес. — Смотри! Что они там делают?
Самый крупный сгусток втиснулся между тремя обручами и плотно обмотал их выступающими тросами, два малых легли поверх него и слиплись с ним в один белый ком. Такие комки теперь висели везде, по всей протяжённости облучённого кольца, и странно, неритмично подёргивались.
— Я нашёл ещё одну «вену», — сказал Зет, перебравшись поближе к Гедимину. — Вон в том квадрате. Примерно той же толщины. Я думаю, лучше вводить флоний в разные точки.
— Уверен, что это разные вены? — вяло поинтересовался Гедимин, глядя на белые комки. Один из них начал раскрываться. Несколько минут он висел на месте, помахивая щупальцами, — видимо, челноки запутались в собственных тросах — а потом, разделившись натрое, скользнул к астероиду и вдоль его поверхности — к неповреждённой части корабля. Там, где он только что находился, стоял теперь новый «сгусток», опирающийся на трубчатые тяжи.
— Жёваный крот! — послышалось в наушниках. — Нет, ты видел?! Они заменили эти свои штуки! Чего им корабль-то было не починить?!
«Или не нагнать флония, чтобы мы с этим не возились,» — додумал его мысль Гедимин. «Опять какие-то дурацкие традиции…»
24 апреля 26 года. Лунный рейд, корабль «Ниийюу»
Зет, приподнявшись со дна спальной ячейки, оперся о края и привстал на вытянутых пальцах, запрокинув голову.
— У-у-оу! — протяжно выдохнул он. Гедимин, скрыв зевок, потянулся с таким же наслаждением и достал полную флягу.
— Последний день на рейде, — усмехнулся Зет, откинув шлем и плеснув водой себе в лицо. — Никакой регенерации, никакого флония…
Гедимин покосился на стенку ячейки и удивлённо мигнул — одно из плоских красных колец, отмечающих неиспользуемые шланги, припухло и окрасилось в чёрный. Сармат, найдя в запасах герметичный контейнер, прицепил его к трубке и направил на него щупы анализатора.
— Готово, — выдохнул он. — Это флоний.
«Странный, но всё-таки флоний,» — закончил он про себя, глядя на схему огромной сложной молекулы. «Вот чего ему не хватало, чтобы не разлагаться на воздухе… А тут были лишние примеси. Вот нормальный, цивилизованно полученный флоний, и никаких червяков…»
— Tzatatzqa! — крикнул Зет, повернувшись к просыпающимся ремонтникам. — У нас есть пустые контейнеры по десять литров. Все, кто нашёл у себя в ячейке чёрное кольцо, берут их и к нему прикрепляют. Пока не наполнятся, никто никуда не летит!
В наушниках задребезжало.
— Тески,
приём, — Кенен, судя по голосу, ещё не до конца проснулся, но уже насторожился. — Что у вас там? Чем запасаетесь с утра пораньше?— Флонием, — отозвался Зет. — Поставим кораблю капельницу. Хочешь посмотреть — вылезай из модуля.
Гедимин хмыкнул, — за всё время их работы на рейде Кенен ни разу не вышел в открытый космос. «Зачем он вообще полетел? Дали бы имплант Зету, он хоть работает. А Кенен только переводит кислород.»
…«Ампул» получилось тринадцать — от десятилитровых Зет, поразмыслив, отказался. Кроме них, в челнок погрузили две системы поршней, и полдороги сарматы выясняли, кто будет приводить в действие одну из них. Вторую взял себе Гедимин — он не сомневался, что флоний под давлением потечёт куда надо, и что «иглы» не вышибет.
Челнок развернулся, разматываясь на страховочные тросы и выпуская сарматов на твёрдую поверхность. Гедимин повернулся к пролому и увидел, что его нет — всё расстояние между обломанными концами обручей занимали переплетённые белые тросы. «И что мы вообще дёргаемся?» — он еле слышно хмыкнул и отвернулся от челноков. «Тут всё могут сделать без нас.»
Он посмотрел под ноги, смутно надеясь, что мианийцы за ночь сами добыли флоний и ввели «больному», но никаких следов регенерации не увидел. «Ладно, работаем дальше,» — он на секунду прижал ладонь к пульсирующей «вене». «Начнём отсюда.»
…Все шесть «ампул» опустели, и Гедимин быстро сбросил вдоль «игл» защитное поле, закрывая проколы в «вене». Поверхность под его ладонью стремительно разогревалась и разбухала. Через несколько секунд — сармат едва успел обменяться парой слов с Зетом и сбросить уже ненужные контейнеры в уловитель — корабль задрожал. Гедимин дёрнул на себя страховочный трос, подтягиваясь к челноку. Тот зашевелился, подтаскивая к себе отставших сарматов — и, не успев свернуться привычным клубком, отделился от содрогающегося корабля и рывком удалился от него на полкилометра.
— Жёваный крот! — послышалось в наушниках. — Атомщик, мы не перестарались?
— Поздно, — ответил Иджесу Зет. — Теперь сидим и смотрим. Успели выбраться?
Гедимин, свисающий на тросах, обвивших его от подмышек до пояса, смотрел на белые сгустки вокруг огромной дрожащей конструкции. Челноки осознали угрозу первыми, — сарматов эвакуировали в несколько секунд, на поверхности не осталось никого. Корабль шёл волнами, то выпуская из незаметных проёмов щупальца и шипы, то раздуваясь в ширину; его обшивка — там, где она сохранилась — медленно чернела и подёргивалась волнистыми разводами.
— Эй! — кто-то из ремонтников, свисающих с полураскрытого челнока, дёрнулся и потянул за трос. Видимо, это было сигналом, — маленький корабль развернулся в волокнистую лепёшку — и одним движением закатал всех сарматов внутрь себя. Когда Гедимин поднялся на ноги и стряхнул с себя цепкие волокна, челнок уже пришёл в движение.
— Куда его несёт? — встревоженно спросил Зет. Все сарматы смотрели на Гедимина, будто он командовал кораблём, и ремонтник сердито сузил глаза.
— Вдоль, — буркнул он, прислушавшись к ощущениям. — Возможно, к модулю.