Проект "Ковчег"

– Вы свободный, товарищ лейтенант, я Вас вызову, когда понадобитесь.

– Есть!
– и Трофимов быстро покинул кабинет Верховного.

– Докладывайте, товарищ Волков.

Доклад затянулся минут на сорок, Сталин задавал уточняющие вопросы, подтвердил необходимость скорейшей переброски вертолетов в тыл. Так же пообещал решить вопрос с кадрами. Технари на базе были нужны позарез, техника требовала обслуживания, а для этого людей предстояло еще обучить. Обучение, конечно, громко сказано, Сашка мог только рассказать тот минимум, который знал сам и предоставить литературу, надеясь, что специалисты разберутся в написанном. Сталин заверил, что разберутся. Следующий сеанс связи договорились повторить в 23-00, как раз станут известны результаты разведки.

Буквально через полчаса после связи с Москвой вернулись разведчики. Новости были, как хорошие, так и не очень. Хорошая новость заключалась в том, что место, где располагалась база, оказалось глухое и труднодоступное, кругом болота. Никифорову повезло, что приземлился он там, где был проход, иначе не вытащил бы его Сашка. А плохо, что площадок пригодных для посадки самолета найдено не было. Еще и погода начала портиться. Наверху пошел дождь со снегом, обещавший перейти в полноценный снегопад. Погодные условия могли нарушить планы по вылету в Москву и переброске техники. Да и беспилотник в таких условиях использовать было невозможно. Оставалось только надеяться, что за трое суток погода стабилизируется.

Тихонов сменил Никифорова за мониторами наблюдения. Следить за периметром Волков приказал непрерывно, так что в операторской были организованы постоянные дежурства. Пообедав, разведчики пошли отдыхать, а Сашка, выдав Петру для изучения книги по устройству Ми-8 и Инструкцию экипажу, повел Волкова в учебные классы. Надо было научить майора запускать тренажер. Программы Сашка будет загружать сам, они были готовые, а вот запустить их, нужен был человек, так как Сашка и Никифоров будут находиться в кабине тренажера. Около часа парень объяснял майору порядок действий, Волков записывал пошагово, что и когда включать и нажимать. Александра жутко раздражали такие полумеры, ему казалось, что все это не даст никакого результата, росла неуверенность. Волков, заметив настроение парня сказал:

– Саша, я понимаю, что это не то к чему ты привык, но другого выхода у нас нет. Мы должны сделать все возможное и невозможное, чтобы выполнить приказ товарища Сталина. Если есть минимальная возможность изменить ход войны, снизить те потери, о которых ты нам говорил, необходимо ее использовать. В Москве заберем людей, будет легче. Я уверен, наши ученые, инженеры и техники во всем разберутся, а твоя задача просто помочь им информацией.

Сашка угрюмо кивнул, слова майора его не очень убедили. Ну почему вместо него сюда не перенесся Терещенко, или Ванин, или Анастасиади. У них знаний, умений, навыков гораздо больше. А сейчас парень себя чувствовал бесполезным, совершенно не на своем месте. И радость от кубарей в петлицах и обещанного ордена как-то прошла.

Но Волков не дал ему предаваться упадническим мыслям, погнав его проводить экскурсию по базе. Никифоров усиленно зубрил выданные ему материалы, Тихонов сидел за мониторами, так что присоединились к ним только дежурные по кухне, у которых пока работы не было и разведчики, ради такого дела решившие прервать заслуженный отдых, сказав, что часа сна им вполне хватило. База, конечно, произвела впечатление. Показывал Сашка поверхностно, только для ознакомления. На склады не лезли, приемкой материально-технических ценностей будут заниматься другие люди, какие и когда решит товарищ Сталин. Единственное, бойцы, было, зависли в оружейке, все-таки для любого военного человека оружие имеет сакральное значение, но Волков быстро охладил пыл парней, сказав, что оружие без приказа Верховного использоваться не будет. Не менее сильно поразила гидропонная ферма, хоть она и была законсервирована, за исключением нескольких небольших рядков зелени и огурцов с помидорами, оставленных Сашкой для своих нужд. Ферма была автоматизирована, но уход растениям все равно требовался, а это занимало время. Если на базе появится персонал, то можно будет и запустить ее. Пока же такой необходимости не было. Боевая техника тоже вызывала восхищение, но разведчики решили, что для их работы она ценности не представляет, так что пусть ею занимается «мазута».

В жилых помещениях особо смотреть было нечего. Ребята радостно загомонили, узнав, что на базе есть сауна. Правда, что такое сауна они не знали, но вот слово баня вызвало на их лицах предвкушающую улыбку. Заметив это, Сашка с разрешения Волкова включил ее на разогрев, обрадовав парней, что через час можно будет идти париться. Бассейн был пуст. Там в прошлом-будущем, вода для технических нужд бралась из артезианской скважины, прогоняясь через фильтры, но перед переносом Сашка все внешние коммуникации заглушил. Сейчас для бытовых нужд использовалась вода из питьевых емкостей, а использовать ее для бассейна было бы слишком расточительно. Наверное, потом можно будет наладить на базу внешнее водоснабжение, но пока решили воду экономить.

Так же Сашка показал ребятам спортзал, объяснив назначение стоящих там тренажеров. Парни сразу же договорились, что утром и вечером, все свободные от дежурств тренируются тут. Пригласили присоединиться к ним и Саньку с Никифоровым. Подумав, Сашка согласился. Он помнил, с каким восторгом отзывался о том, как проводят тренировку бойцы Волкова Никифоров. Жизнь в постапокалиптическом мире научила парня не отказываться от любой возможности получить новые знания и навыки. Правда, это будет отнимать время от отдыха, но Сашка решил считать занятия с разведчиками своеобразным отдыхом.

А потом они зашли в тот самый малый актовый зал, где памятным Сашке летним днем 2022 года Терещенко объявил о том, что их жизнь разделилась на до и после. Сашка уже не помнил, кто первый повесил на стену фотографии своих родных с датами жизни и смерти. А потом рядом появились еще фотографии, еще и еще. Так и получилось, что практически почти все стены помещения по периметру были обклеены этими фотографиями. Мужики затихли, и молча пошли по периметру зала, вглядываясь в веселые, счастливые лица людей. Мужчины в военной форме парадной и полевой, погоны никого уже не смущали, Волков просветил ребят на эту тем. Улыбающиеся молодые и не очень женщины, дети. Матери, мужья, жены, сыновья, дочери, братья и сестры. Здесь же была фотография Сашкиных родителей и сестренки. Возле нее ребята остановились. Постояв молча, Волков сказал:

– Саш, мы сделаем все возможное, чтобы это не повторилось!

Сашка сквозь слезы кивнул. Говорить не хотелось. Он заходил сюда редко. Ему было горько находиться в этой галерее скорби. Последний раз он здесь был, когда крепил к стене фотографию капитана Анастасиади, распечатанную из личного дела. И вот опять нахлынули воспоминания, которые парень старался от себя гнать. Зря он сюда пришел. Не надо было. Но в то же время что-то заставило его привести сюда Волкова. Когда шли, ему казалось это важным, а вот теперь он стоял и жалел о своем порыве. Зачем? Ведь для майора и его бойцов все эти люди ничего не значат. Это только его, Сашкина память и боль.

А потом начались обычные будни в убежище, такие же, как и те, что были здесь когда-то. Только люди поменялись, и было их гораздо меньше. Волков осваивал компьютер, параллельно просматривая документы базы. Сашка, как представителю Сталина, дал ему полный доступ ко всем файлам. Бойцы по очереди дежурили на пульте наблюдения и связи, ходили в разведку и суетились по кухне. Во время одного из выходов, разведчики нашли площадку под аэродром, правда ее надо было подготовить, расчистить от кустарника, выровнять неровности, спилить несколько деревьев. Дело усложнялось из-за выпавшего снега, но и непосильного в этом ничего не было, за день ребята справились. Можно, конечно, было принимать самолеты прямо на базу, но Сталин категорически запретил это делать, чтобы не рассекретить ее местоположение.

Никифорова и Александра от всех дел освободили, их задача была учиться. Так и получалось, что вставали все в шесть утра. Зарядка, завтрак, потом теория с Никифоровым, обед, несколько часов на тренажере, разбор ошибок, ужин, спортзал, часа два личного времени и отбой в 23-00. Совместные занятия в спортзале и вечерние посиделки в свободное время сблизили бойцов Волкова и летчиков. Дружбы пока не возникло, но то ощущение общности, присущее только армейскому коллективу, начало зарождаться. Вечерами все собирались в столовой, Сашка включал какой-нибудь фильм или музыку, и все приникали к экрану, правда, попутно занимаясь еще и личными делами, кто-то подгонял или чинил амуницию, кто-то писал письмо домой, чтобы передать на большую землю с Волковым. Потом минут десять-пятнадцать шло обсуждение просмотренного, и отбой. Как-то увидев в комнате у Сашки гитару и узнав, что тот играет на ней, Никифоров уговаривал парня сыграть и спеть, но он отказался, не было настроения, к тому же он давно не брал инструмент в руки. С тех самых пор, как началась эпидемия на базе.