Проект «О.З.О.Н.»

Естественно, Антон Борисович преследовал собственные цели, лелея в душе надежду стать депутатом Государственной думы, но Зубрина это волновало в последнюю очередь. Главное, что задуманное Груздевым наращивание запасов и мощностей систем вентиляции, энергоснабжения и канализации давало возможность спасти больше людей, если потребуется, а ради этого можно было немного поступиться принципами. К тому же, как выяснилось, Груздев на большую часть прибыли от семейного бизнеса закупал все необходимое для второй волны модернизации бомбоубежища. Именно это и сыграло определяющую роль в решении Зубрина повременить со сменой работы.

Широкий наклонный коридор, по которому без проблем мог проехать «КамАЗ», вел к открытым гермодверям. Александр Семенович вихрем промчался мимо директорского сына, не отвечая на приветственный возглас, и кинулся в конец первого уровня к узкой и крутой лестнице на нижние ярусы.

Под бешеный ритм сердца он стучал подошвами летних туфель по бетонным ступеням. Холодный пот выступил на лбу, зубы отстукивали чечетку, руки дрожали, а в животе как будто образовался свинцовый шар. Он давил на внутренности, выталкивая содержимое из желудка. Зубрин сглотнул ком горячей кислятины, перепрыгнул последние четыре ступеньки и побежал по освещенному тусклыми лампочками коридору к черной металлической двери.

Выработанная во время службы привычка быстро брать себя в руки помогла и на этот раз. Он снова глянул на часы. У него оставалось чуть меньше трех минут. Времени как раз хватало, чтобы запустить автономное энергоснабжение и включить систему принудительного закрытия первых гермодверей. Обычно он нажимал кнопку на первом этаже, успевая за четыреста двадцать секунд спуститься в дизельную, включить энергоснабжение и вернуться на верхний уровень, чтобы проконтролировать процесс изолирования бомбоубежища от внешнего мира. Сегодня ему впервые приходилось делать это вслепую, применив протокол блокировки ручного управления.

Крупные капли пота текли по лицу, руки дрожали, но не так сильно, как минуту назад. С третьей попытки Зубрин попал ключом в замочную скважину, дважды провернул, щелкая механизмом замка, и так толкнул дверь, что та с грохотом ударила по стене.

Главный инженер вошел в дизельную. На ощупь нашел ручку стартера и завел один из трех генераторов. Система энергоснабжения была спроектирована так, что мощности даже одного из работающих устройств хватало для экстренного запуска систем жизнеобеспечения, в том числе и для включения механизма закрытия гермодверей. Недостающие киловатты ей давали последовательно соединенные аккумуляторы. Они автоматически отключались, как только запускался второй агрегат. Этой особенностью и собирался воспользоваться Александр Семенович, понимая, что времени на дословное следование инструкции катастрофически мало.

«Господи, хоть бы никого не зажало между дверей», – мысленно взмолился Зубрин, поднял защитную пластиковую крышку и вдавил пальцем красную кнопку. Он знал, что массивные двери сконструированы так, чтобы оторвать конечности или разрубить пополам упавшего между ними человека, но спасти от радиации и ударной волны тех, кто успел спрятаться в убежище, и не хотел потом винить себя в смерти погибшего, пусть и косвенно, по его вине бедолаги. О тех же, кто не сумеет за отведенные жестким регламентом семь минут добежать до укрытия, Зубрин старался не думать. Безвозвратные потери есть на любой войне. Его семья, к несчастью, тоже относилась к их числу.

Как только внешние гермодвери пришли в движение, толпа обезумевших от ужаса людей взвыла, словно единый организм. Старшеклассники, которые еще недавно кривили губы и бравировали показным цинизмом, внезапно заревели навзрыд. Дети помладше пронзительно заверещали от холодящего внутренности страха. Не заботясь ни о ком, кроме себя, взрослые стадом перепуганных насмерть овец ринулись к быстро сужающемуся проходу в бомбоубежище, пуская в ход локти, кулаки и даже зубы. Из толпы послышались жуткие крики сбитых с ног и обреченных на мучительную смерть людей.

Приступ внезапной паники открыл счет многочисленным жертвам Атаки. Инстинкт самосохранения и животное желание выжить, даже за счет смерти других, резко ограничили число спасшихся в бомбоубежище. Две заплаканные женщины последними проскочили в узкую щель между массивными стальными пластинами за секунды до того, как те сомкнулись.

Огромные штурвалы на герметичных дверях пришли в движение. Кое-кто из спасшихся вцепился в крашенные битумным лаком железные кольца с тремя сходящимися к центральной втулке поперечинами. Тщетные надежды предотвратить полное закрытие дверей потерпели крах. Толстые стержни ригелей, словно гвозди в крышку гроба, с лязгом вошли в предназначенные для них пазы.

Снаружи по герметичным дверям забарабанили ногами и кулаками.

– Люди! Что вы стоите?! Помогите им! – срывающимся на хриплый фальцет пронзительным голосом крикнула женщина средних лет в белой блузке с порванным рукавом и сдвинутой набок черной юбке по колено. Каштановые волосы растрепались и торчали в стороны. Зеленые глаза сверкали лихорадочным огнем, на щеках горела россыпь пунцовых пятен. Каблук одной из лакированных туфель-лодочек отвалился. Прихрамывая, женщина подошла к черной коробке на стене справа от закрытых дверей и с силой ударила основанием ладони по красному грибку кнопки. Ничего не произошло, двери так и остались закрытыми.

Четверо мужчин попытались оторвать от стены толстый кабель в бронированной оплетке, рассчитывая обесточить механизм запирания и открыть двери вручную. Их потуги тоже не увенчались успехом: длинные анкерные болты надежно удерживали крепления кабеля на месте.

В этот миг убежище содрогнулось от мощного толчка. С потолка и стен коридора посыпались куски штукатурки. Закачались плафоны, заморгали горящие в них лампочки. С криками и испуганными возгласами люди отхлынули от запертых дверей и побежали вглубь защитного сооружения.

Те самые четверо мужчин, что совсем недавно пытались оторвать кабель, сохранили самообладание. Неоднократные учения не прошли даром. Они добежали до конца длинного шлюза, навалились на тяжелые створки вторых дверей, закрыли их и провернули штурвалы. Теперь объект был надежно изолирован от царящего на поверхности хаоса.

Подземные толчки трижды сотрясали убежище, вызывая потоки истерических слез у женщин и детей и приступы злобного мата и проклятий на голову устроившим Армагеддон недоумкам у мужчин.

Киров избежал прямой бомбардировки. Целью ядерных боеголовок оказалась дислоцированная под Юрьей часть РВСН. Сами «Тополя» в момент Атаки находились на специально оборудованных в лесах позициях, но даже многокилометровое удаление от эпицентра взрывов не уберегло от печальных последствий.

Город накрыло радиоактивным облаком. Большинство из тех, кто не успел укрыться в убежищах, погибли от лучевой болезни, но были и те, кто сумел выжить в нечеловеческих условиях. С ними пришлось столкнуться обитателям заводских бомбоубежищ, когда спустя долгие годы настало время выходить на поверхность, промышлять сталкерством и даже создавать кустарные производства патронов и оружия на мощностях частично разрушенных предприятий.