Проект "Плеяда" 2.0

Спартак и Савмак — вроде бы так их называл Иванов, пояснивший для девушки, что это имена двух «царей рабов» в Древней Греции…или Риме. Античная история никогда не была сильной стороной Наташи, однако выбор имен ее не удивил — даже в этом адском подземелье подчеркивалось уважение к большевистскому «пантеону». Савмак был рыжим, а Спартак черным — как пояснил профессор, потому что первое чудище зачал самец орангутанга, а второго — шимпанзе. Кем были их матери, Илья Иванов не уточнил, однако Наташа уже поняла, какого рода опыты проводятся в этом мерзком месте и сильно пожалела, что у нее не хватило смелости устроить побег где-нибудь на Зее — пуля от Алисы Барвазон казалась сейчас достойным концом.

Эти создания удерживали Наташу, пока доктор брал у нее кровь или иные анализы. Судя по всему, они не умели говорить, но хорошо понимали и слова профессора и оскорбления от Наташи. Последние, похоже, их только забавляло. Чувство юмора в очередной раз подчеркивало, что эти твари не были тупыми животными — в глубоко посаженных под мохнатыми бровями глазах светился злой разум, не уступающий человеческому. Казалось, что уродливая харя зверочеловека лишь маска, сквозь которую проглядывает что-то иное- куда более страшное.

Кроме ассистирования доктору, Савмак и Спартак приносили корм для обезьян, который давали и Наташе — мелко порезанные фрукты и хлеб в молоке. Чтобы накормить девушку ее приподнимали на лежанке, Савмак зажимал ей нос, а Спартак ложкой впихивал еду в вынужденно приоткрытый рот. Давясь и обливаясь молоком, Наташа проглатывала это месиво, после чего ее вновь заставляли улечься.

Пару раз обезьянолюди открывали клетки со своими неразумными родичами, накидывая на волосатую шею аркан и резко вытаскивая перепуганное, визжащее животное, После обезьян уносили — судя по скупым репликам Ильи Иванова в лабораторию по соседству.

Наташа не знала, сколько времени она провела здесь, слушая неторопливую болтовню Ильи Иванова и каждый раз обливаясь холодным потом при виде звероподобных верзил.

Однако, сейчас в лабораторию вошли другие обезьянолюди — выше и массивнее прежних. Безобразные морды покрывала жесткая черная шерсть, темные глаза бесстрастно рассматривали Наташу. Похоже, что эти твари были главнее Савмака со Спартаком — в петлицах виднелись сержантские знаки отличия. Сердце пленницы бешено заколотилось: обострившееся за эти дни чутье подсказывало, что зверолюди пришли за ней.

— Не волнуйтесь, товарищ Севастьянова- потвердел ее опасения профессор, — вы же космомолка! Относитесь к этому, как к партийному заданию, важному и ответственному.

— Да не пошел бы ты — зло бросила Наташа, — со своей партией и ответственностью! Тебе это так просто не пройдет, старый хрыч!

— Многие так говорили, дитя мое, — снисходительно усмехнулся Иванов, — ладно давайте.

На девушку набросили тонкое покрывало, мощные лапы ухватились за ручки каталки и выкатили ее в открытую дверь. Как выяснилось, коридор шедший от лифта, был не единственным — слева и справа от лаборатории Ильи Иванова отходили широкие тоннели. Освещались они слабо, но везущим Наташу тварям это было не в помеху. Раз или два девушка даже видела, как их глаза светятся во мраке. И вновь невольный трепет охватил Наташу — вряд ли умение видеть в темноте создания Иванова унаследовали от своих звериных предков: скудных знаний девушки по зоологии все же хватило для того, чтобы вспомнить, что ночь человекообразные обезьяны проводят, так же как и их разумные «родственники». Похоже здесь таилась очередная тайна — и Наташа чувствовала, что разгадка ее будет столь же страшной и мерзкой, как и все прочее в проекте «Плеяда».

Эти места не пустовали — вокруг то и дело появлялись темные силуэты, в которых узнавались обезьянолюди. Иногда они перекидывались несколькими словами с провожатыми Наташи, которая тряслась от страха всякий раз, когда мерцающие красным светом глаза останавливались на ней. Глаза девушки уже привыкли к темноте и она хорошо различала окружающую обстановку. От основного коридора отходили другие, более узкие. Оттуда несло острой звериной вонью — как и от провожатых Наташи.

Коридор уходил под уклон, все больше напоминая какую-то пещеру которой он, надо полагать, и был изначально. Стены носили следы лишь самой поверхностной обработки, каталка все чаще подпрыгивала на неровностях пола, на котором блестели небольшие лужицы. Ответвления здесь походили на темные норы оттуда слышались жутковатые звуки — урчание, утробный хохот, приглушенные вопли, вспыхивали и гасли красные глаза. Похоже, здесь создания доктора Иванова легко вернулись к образу жизни обезьяноподобных предков человека.

Неожиданно до уха девушки донеслись новые звуки: отрывистые чеканные фразы, на смутно знакомом языке и вслед за ними — равномерный рокот, в котором Наташа безошибочно уловила топот множества ног. Вот коридор свернул за угол и Наташа невольно дернулась на своей каталке — справа разверзся огромный провал или котлован дальние стены которого терялись во мраке. Слева вздымалась сплошная скала, вдоль которой тянулась узкая дорога спускающаяся вниз. По ней конвоиры девушки и покатили ее каталку. Наташа же смотрела вниз, сейчас даже позабыв об испуге — ее захватило разворачивающееся внизу грандиозное действо.

Под ней простирался огромный глубокий котлован, с четкими прямоугольными очертаниями. Раньше это видимо была обычная естественная пещера, однако человеческие руки неплохо над ней поработали, изменив до неузнаваемости. В скальных нишах крепились большие прожекторы, заливавшие все тусклым светом. А на дне, словно на огромном плацу маршировали колонны солдат, одетые в хорошо знакомую Наташе форму. Девушка присмотрелась к марширующим и невольно охнула.

Внизу шли колонны обезьянолюдей. Одетые в форму НКВД, с соответствующими знаками отличия. Красные глаза поблескивали в свете прожекторов, а на мордах читалось столь же серьезное выражение, как и у солдат РККА на параде.

Наташа перевела взгляд на того, кто выкрикивал команды — под одним из прожекторов на небольшом возвышении стоял щуплый человечек, старательно выкрикивающий команды в большой рупор. Форма на нем была явно не красноармейская, но в то же время смутно знакомая. Наташа напрягла память — и тут же вспомнила.

В похожую форму были одеты двое китайцев из повстанческого отряда незабвенного командира Порханова. Видно это и была форма китайских коммунистов, значит, и команды он выкрикивал на китайском. Китайские коммунисты, чью попытку революции разгромили еще в тридцатые, во множестве осели на советском Дальнем Востоке, ожидая времени, когда их вернут на родину на штыках советских солдат. Однако Наташа не думала, что что китайцев допустят к столь секретному советскому проекту. Наташе даже показалось, что она узнает этого человека — одного из военачальников Западно-Китайской Социалистической Республики, не так давно принятого самим генералиссимусом.

— Наплаво! Клугом! Шагом малш!

Со стороны китайское коверканье русского языка могло показаться смешным — вот только Наташу, при взгляде на старательно марширующие колонны зверолюдей совсем не тянуло смеяться. Чем-то уж слишком жутким веяло от этого зрелища, словно предвестие недалекого и страшного будущего. Внезапно Наташе привиделся совсем другой плац — не плац, огромная, вымощенная брусчаткой, площадь где недочеловеческие орды грохочут сапогами перед вынесенным из подземелий саркофагом.

Тем временем, спуск кончился и дорога, по которой везли Наташу, свернула в очередной туннель. Здесь внизу вновь пошли тщательно отполированные стены и потолки, да и освещение было заметно ярче, чем наверху. Однако через сто метров коридор оборвался перед массивной двустворчатой дверью из чистой стали. Прямо по центру красовался барельеф — ухмыляющаяся морда обезьяноподобного демона. Из оскаленной клыкастой пасти торчал длинный язык, вместо глаз красовались граненые шары из темно-красного стекла. В ином месте, подобная харя посреди коридора с электрическим освещением казалась бы странным курьезом, но здесь, в окружении обезьяноподобных тварей она выглядела более чем естественно. Один из конвоиров Наташи надавил на вытянутый язык, внутри жуткой образины что-то щелкнуло, тусклые глаза на миг осветились ярким светом и створки бесшумно разъехались. Двое обезьянолюдей вкатили внутрь каталку и дверь с лязгом захлопнулось за ними.