Проект "Плеяда"

— Ну, ты даешь, — раздался голос. Наташа рывком обернулась — по мосту шла Илта, держа в руках второй карабин. Рваная форма была мокрой от крови, под глазом наливался большой синяк, на лбу тянулась рваная ссадина, но синие глаза светились весельем.

— Эта кровь не моя, — ответила она на невысказанный вопрос Наташи.

— Ты убила их? — спросила Наташа.

— Угу, — она подошла к краю пропасти и заглянула вниз, — это что ли она там?

Наташа глянула вслед за ней — в яме трое чудовищ с рычанием терзали нечто красно-розовое, ничем не напоминающее человеческое тело.

— Ага, — кивнула девушка, поворачиваясь к Илте, — товарищ Барвазон.

— Ты молодец, — повторила куноити, — ну-ка, погоди!

Она подняла карабин и несколько раз выстрелила вниз. В яме воцарилась тишина.

— Подержи, — Илта сунула Наташе карабин и, прежде чем докторша усмела открыть рот, куноити цепляясь за неровности в стене, быстро спустилась вниз.

— Что ты делаешь? — вскрикнула Наташа. Илта махнула рукой, подходя к трупам и с трудом отваливая в сторону тела. Склонившись над останками Барвазон, Илта сосредоточенно копалась в них, затем выпрямилась, держа в руке что-то блестящее. На ее лице светилась торжествующая улыбка.

— Стой там, — крикнула Илта, — я сейчас приду.

Она подбежала к двери, повернулся ключ в замке и девушка быстро вышла наружу. Наташа зябко передернула плечами и отошла обратно в туннель, не желая маячить на открытом пространстве.

Ждать пришлось недолго — через полчаса из туннеля послышались быстрые шаги и перед Наташей появилась улыбающаяся Илта.

— Ну вот, все долги отданы, — она улыбнулась Наташе, — кроме одного.

Она подбросила на ладони звякнувший предмет и Наташа увидела, что это связка ключей.

— Что это? — поинтересовалась она.

— Ключи от лаборатории Иванова, — ответила Илта.

— Ты с ума сошла!? — воскликнула Наташа, — ты еще можешь думать об этом.

— Я об этом все время думаю, — серьезно ответила Илта, — я отдала долги Эрлэн-хану. Теперь остался долг перед Империей и Сиро Исии.

— Ты хоть помнишь куда идти? — тоскливо спросила Наташа.

— Примерно, — кивнула Илта, — ну, пойдем?

Наташа неохотно кивнула и обе девушки исчезли во тьме туннеля.

Илта сама удивлялась тому, как много она, оказывается, запомнила из их недолгого «обхода» с покойным профессором Ивановым. Повороты и переходы всплывали в ее в памяти так четко, будто перед ней прокручивали замедленную киносъемку. Наташа едва успевала за свой напарницей, почти бегущей по коридорам, будто забыв о том, что пещеры Центра по-прежнему кишат обезумевшими новусами и сражающимися с ними охранниками. То и дело рядом раздавалась пальба, слышались крики боли и гнева, мелькали уродливые тени. Мигающие под потолком лампочки освещали растекавшиеся по камню лужи крови и изуродованные трупы — следы недавних побоищ. Один раз беглянки даже напоролись на одно из них — трое китайцев отстреливались от наседавших десятерых новусов. Обезумевшие твари были необычайно живучими — даже изрешеченные пулями они пытались дорваться до глотки врага — и порой им это удавалось. Когда Илта с Наташей подоспели к месту побоища, новусы были мертвы, но и среди их противников на ногах стоял только один, пошатывающийся от слабости, весь в крови. Нового врага он заметил слишком поздно — Илта, не сбавляя темпа, сбила китайца с ног, рысью прыгнув ему на грудь. В руке ее блеснул нож мигом окрасившийся кровью, брызнувшей из перерезанного горла.

Бегло осмотрев автомат убитого, она выщелкнула три патрона, потом достала еще по одному из автоматов других красноармейцев и вновь устремилась в безумный бег по коридору.

Дверь лаборатории Иванова появилась неожиданно — свернув за очередной угол, девушки почти в упор наткнулись на нее. Здесь царила могильная тишина — похоже, что безумие творившиеся внизу еще не добралось сюда.

— Странно, — подумала вслух Илта, — неужели Алиса не оставила у дверей охрану?

— Может они где-то здесь? — настороженно огляделась по сторонам Наташа, — тогда они услышат, как мы отпираем дверь. Ты уверена…

— Да, — отрезала Илта, — поглядывай по сторонам.

С этими словами она подступила к двери лаборатории. Перебрав с пяток ключей она, наконец, нашла нужный и вставила в замочную скважину.

Из раскрывшейся двери послышался многоголосый обезьяньий вой.

— Давай я тут постою — предложила Наташа, — вдруг кто появится.

— Нет, — покачала головой Илта, — ты мне нужна внутри. Ты врач, ты лучше меня разбираешься во всем этом.

С этими словами куноити решительно шагнула вперед и Наташе ничего не оставалось, как последовать за ней. Стараясь не обращать внимания на мечущихся к клетках обезьян, она помогала Илте разбирать документацию по «Плеяде».

— Вот это тоже пригодится, — Илта достала из шкафчика сразу несколько папок, выбрав из них одну, самую тонкую, — это результаты опытов с переливаниями крови.

— Какими переливаниями? — вскинула брови Наташа.

— Потом расскажу, — отмахнулась Илта — глянь там нет еще чего?

Блондинка хмыкнула, заслышав это «потом», но промолчала. Наташа бегло просмотрела остальные папки: нет, тут не было ничего существенного — по крайней мере такого, что стоило тащить с собой. Она хотела было бросить их на пол, как делала Илта с ненужными документами, но привычка к аккуратности победила: Наташа открыла дверцу шкафчика, чтобы поставить папки на место. Неожиданно она обнаружила, что Илта достала оттуда не все — в глубине шкафчика лежала невзрачная записная книжка в коричневом переплете, с явным расчетом, чтобы не попасть на глаза посторонним. Наташа потянулась за ней, открыв наугад, и тут же недоуменно нахмурилась при виде выведенным аккуратным убористым почерком букв чужого алфавита.

— Что там у тебя? — заинтересовалась Илта.

— Не пойму, — покачала головой Наташа, — похоже, это по-французски. Хотя, вот погоди.

Она нахмурилась и стала читать.

«Двенадцатое января 1927 года. Сегодня исторический день — Лулу родила своего первого детеныша. Наверное, его стоило бы называть ребенком, но я пока не могу этого сделать — все же он слишком похож на шимпанзе, да и гвинеец, согласившийся стать донором спермы для самки не отличается красотой. И все же это ОН!!! Дитя новой эры, очередное торжество разума над старыми предассудками и тьмой невежества. Конечно рано говорить, что будет дальше, но пока малыш выглядит здоровым и крепким. Думаю, что я напьюсь этой ночью — это событие стоит того, чтобы отметить».

— Что это? — заинтересованно спросила Илта.

— Дневник — подняла глаза Наташа, — записи его экспериментов в Африке.

— Это ведь там он начал свои опыты? — уточнила Илта. Когда Наташа кивнула, Илта неожиданно шагнула к ней и, обняв, крепко поцеловала.

— Ты просто молодчина!!! — взволнованно произнесла она, — черт, если бы не ты, я бы могла и проглядеть его.

— Там дальше все по-французски, — напомнила зардевшаяся Наташа.

— Это ничего, — отмахнулась Илта, — я знаю этот язык. Ну-ка, дай почитать.

Она пролистнула несколько страниц, зацепилась глазами за какую-то фразу, прочитала ее до конца и присвистнула. Глаза ее тут же приобрели серьезное выражение.

— Исии Сиро должно понравиться, — пробормотала она, — но прежде надо дать это почитать Бэлигте хар боо.

— Что там? — поинтересовалась Наташа.

— Потом расскажу, — ответила Илта, захлопывая дневник Иванова, — ну что, похоже больше ничего интересного нет?

Наташа не успела ответить — сверху вдруг послышался глухой удар. Стены лаборатории содрогнулись, посыпалась штукатурка, замигала лампочка. Успококившиеся было обезьяны, вновь зашлись в истошном крике. Наташа глянула на Илту — ее лицо наполняли одновременно радость и тревога.